- Держись за мной, - он подхватил спутницу подмышки. - Просто беги, ни о чём не спрашивай.

- Вадим, я босая.

Да неужели! И смех и слёзы. Они мчались по коридору, два изгиба, выход на заднее крыльцо, ногой по двери, две пули в черноту проёма, лишним это точно не стало. Охранник выпустил из рук автомат, загнулся крючком, схватился за простреленной живот. Убрать его с пути и завладеть оружием труда не составило. К задней калитки они неслись через пустой двор, в доме кричали люди, спотыкались о препятствия, от того и отстали.

Алевтина выла от боли - топать босиком сомнительное удовольствие, но страх гнал её вперёд. Что за калиткой? Память на бегу подбрасывал Вадиму подсказки: гравийная дорожка, вдоль забора кустарник, слева лесок, справа старая заброшенная ферма, переоборудованная в склад, в десяти метрах от калитки стоял легковой Опель службы безопасности. Там всегда дежурят минимум два человека. Им повезло - они успели перебежать двор раньше, чем их преследователи высыпали на заднее крыльцо.

- Не стрелять! - закричал Вадим, подбегая калитке. – Свои! Это нападение партизан, срочно за помощью.

Не важно, что кричать, лишь бы выгадать пару секунд. Он первым вылетел наружу, калитка в целях безопасности не запиралась, Опель на месте, пассажирская дверь нараспашку, с сиденья пытался выбраться мужчина, второй бежал к калитке, вытаскивая пистолет. Требуемый эффект был достигнут: этот тип встал в замешательстве, очередь пропорола его без шансов на выживание, второй заорал. Вадим перенёс огонь, тот не успел выбраться, остался в машине, повалился на сиденье.

- Давай назад. Живо!

В обозримом пространстве никого не было, но с крыльца за калиткой уже скатывались люди, вдоль ограды, с западной стороны периметра тоже бежали двое или трое. Алевтина втискивалась на заднее сиденье, майор прыжками пролетел вокруг капота, забрался на водительское место, справа от него, со всеми удобствами расположился покойник, он откинул голову, скалил зубы и активно мешал. Зорину пришлось отпихнуть его локтем. Взревел мотор, машина дёрнулась, чуть не заглохла от резкого сброса сцепления, всё же двигатель заработал. Газ до упора, вторая передача, поехали с гравийной дорожки на просёлочную. Какие-то деревья летели в глаза Вадиму, он с запозданием включил фары, дух захватывало от этого аттракциона. Из калитки выбежали люди, начали стрелять по уходящему автомобилю. Опель разгонялся, держал дорогу, пули кромсали металл, оторвали бампер, болталась передняя пассажирская дверь, которую никто не подумал закрыть. Разбилось заднее стекло, закричала Алевтина. Слева остался перелесок, дорога убегала в сторону складов, но туда им точно не надо было. Проезжая часть разветвилась, машина круто ушла влево. Сумрачные строения стали отдаляться, приближалась мутная кромка леса, борьба за спиной прекратилась.

- Вадим, выброси мертвеца, - вскрикнула Алевтина. - Почему он с нами?

Глупая, живых надо бояться. Мёртвый парень норовил переключить рычаг окровавленной головой, Зорину приходилось отпихивать его локтем.

- Перебирайся сюда, стаскивай с него ботинки.

Женщина сообразила, перегнулась через спинку, стала разувать мертвеца, это было неудобно, оба чуть не выпали из машины. Дорога давала изгиб, машину занесло, Вадим ударил по тормозам и Опель встал. Алевтина воспользовалась моментом, выпрыгнула через заднюю дверь расшнуровала ботинки, быстро стащила их с покойника, Зорин вытолкнул этого надоедливого типа на обочину, приказал:

- На место! У нас гости!

Со стороны резиденции Каминского неслась грузовая машина, лучше мощных фар разрезали тьму. Можно представить в каком бешенстве пребывал обер-бургомистр. Алевтина прыгнула в машину, захлопнула дверцу. Опель швыряло по всей ширине дороги, затрещали выстрелы. Кузов грузовика был набит вооружённой публикой. Справа, из-за кучки строения вывернула ещё одна машина - обложить хотят. Оставался свободным только путь к лесу, впрочем туда им и требовалось. Баранку влево до упора, Опель перекатывался через бугры, скрёб брюхом, на заднем сидении пыхтела Алевтина, там всё скрипело, ходило ходуном.

- Обулась?

- Я стараюсь, это не ботинки, а какие-то калоши безразмерные.

До опушки оставалось метров триста, однако она не приближалась, застыла на месте. Выстрелы сотрясали воздух, преследователи палили в небо чисто для острастки. Идея поддать газу успехом не увенчалась: Опель послушно рванулся вперёд, раздался душераздирающий треск, машина взгромоздилась днищем на глинистый бугор, дальше никак - колеса прокручивались в холостую. Эта груда бесполезного железа качалась как корабль, севший на мель.

- Из машины! Бежим к лесу!

Алевтина пробежала два метра и упала, мешало нарядное платье - ох уж, эти женщины со своей страстью к неотразимости. Зорин рухнул на колени, разорвал подол.

- Что ты делаешь?

- Не до красоты. Жить хочешь, тогда бегом!

Они бежали взявшись за руки как маленькие дети. Две машины идущие навстречу друг другу сошлись на дороге, маневрировать тут было сложно, из кузовов посыпались солдаты, толпой кинулись догонять, хлопали выстрелы.

- Не убивать, брать живыми! - надрывал головку офицер. - Это приказ обер-бургомистра!

В одиночку Вадиму было бы проще, он мигом сгинул бы в лесу и пусть ищут. Женщина тормозила его, вцепилась ему в руку, с трудом ковыляла, но не сдавалась, переставляло ноги. Погоня не отставала, летела за ними. Но до леса оставалось тридцать метров, когда впереди затрещали кусты, какой-то человек выбежал на пушку, махнул рукой и выкрикнул:

- Зорин, ложитесь!

Он обхватил Алевтину за талию, упал вместе с ней.

- Молодцы ребята, всё верно рассчитали.

Женщина ни черта не понимала, рвалась из его объятий, тиски партизан сжали прочно. Плотный шквал огня разметал сперва самых длинноногих, потом взялся за остальных, работали ручные пулемёты, автоматы ППШ. Первые секунды солдаты Каминского пребывали в замешательстве, оно и решило судьбу большинства из них, пули швыряли бойцов на землю, те что были впереди погибли моментально, остальные метались по полю, падали один за другим. Несколько человек побежали назад и тут же рухнули, как костяшки домино.

Через какие-то двадцать секунд на поле никого не осталось, возможно кто-то притворялся. Пулеметчики продолжали крыть тела, разбросанные по полю. Заорал боец решивший прикинуться мёртвым, побежал хромая прочь, всё быстро кончилось: подломилась здоровая нога, он уткнулся носом в борозду. На дороге кричали водители, оставшиеся со своей машиной, одному удалось развернуть полуторку, это было ошибкой - пулемётные очереди в тот же момент ударили по дороге, разбили стёкла, погасли фары, с хрустом отвалилась крышка капота. Один водитель успел спикировать в кювет, другой повис, зацепившись ногой за подножку. Разгром был полный: из трёх десятков человек, пустившихся в погоню, фактически никто не выжил.

Стрельба оборвалась.

- Зорин, сюда, - донеслось из леса.