Нет, головой он все понимал. И что упасть он не упадет. Что стоит ему сойти с подмагниченного пола, как он тут же поплывет в пространстве. Что на нем скафандр. На скафандре есть маневровые двигатели. Не справится сам, его поймают Декстер с Соловьем. Беспокоиться не о чем ну совершенно. Но это говорил разум.

Чувства орали совершенно противоположное. Смерть. Немедленная смерть. Бездонная пустота и бесконечный полет длиною в жизнь. Короткую и страшную. Шквальные порывы ветра и оборванный трос. Приближающаяся поверхность и последние мгновения свободного падения.

Холодный пот застил глаза, противно скользил на взмокших ладонях. Страх душил не хуже наброшенной веревки. Степа уперся перед самым краем. Не-пой-ду. Ни-за-что.

Непонимающее лицо Соловья за стеклом шлема. Степа не мог смотреть ему в глаза. Перевел взгляд. И столкнулся с другими глазами. Серо-голубыми. Селена смотрела на него, мягко улыбаясь. Не ободряя, не поддерживая, не беспокоясь. Просто смотрела и мягко улыбалась. Потом чуть махнула рукой. Иди к нам. Оставаться на месте стало невозможным. Не отрывая взгляда от глаз Селены, Степа сделал шаг, изо всех сил представляя, что он просто переходит с корабля на корабль. Да уже сто раз так делал. Еще один шаг. Еще. Еще. Сзади гулко бухнули шаги. Декстер. Грузная фигура наклонилась плечом к его шлему.

– Ну вот и все. Молодец. И не о чем было беспокоиться.

Степа вымученно улыбнулся и повернулся к Соловью, сосредоточенно копающемуся в каком-то ящике. Пульт ручного управления, не иначе. Ох нет, он не может на это смотреть. Донкат отвернулся от Соловья. Как оказалось, только для того, чтобы расстроиться еще раз. На решетке, которая закрывала платформу, красовалось несколько табличек. Обыкновенные таблички, иллюстрирующие правила безопасности. Одно то, что они тут висят, уже успокаивало: они-то ведь пережили подъем на орбиту, значит, еще не все потеряно. Но потом Степа присмотрелся к содержанию, и ему опять поплохело.

Вот человек, улетающий в открытый космос через незапертую дверь. Донкат тут же перевел взгляд на хлипкий запор на ближайшей полукалитке. Ну кого, скажите на милость, он может удержать? Да никого. Нет, им точно достался бракованный лифт. Еще бы, какой лифт могут продать в это захолустье? Степа не понаслышке знал, как и какое оборудование продается в миры, подобные этому. Тем более что покупатели здешние, как правило, просят подешевле. Мол, бедные, денег нет, такие расходы страшенные, все уходит на освоение планет и т. д. и т. п. Ну, и получают соответственно. И цены, и качество…

Мама. Степа сглотнул и принес самую наистрашеннейшую клятву КосмоБогу, что больше никогда, ну вот просто никогда-никогда в жизни не будет продавать абы что ребятам вот с таких вот планет. Ни-ког-да. Только бы им живыми до поверхности добраться. Да что там Соловей копается? Поехали уже.

Следующая табличка: контейнер, стоящий сверху полностью загруженной платформы. Два троса, уходящие вверх. Один из них перечеркнут красным крестом. Перегруз. Ой, нет, на это даже смотреть нельзя. Если он хоть на секунду задумается о тросах – все. До поверхности доедет уже сумасшедший. Нет уж. Давайте следующую.

А вот последняя табличка была подставой. Полной. Черный человечек колдует над пультом ручного управления. Все пространство площадки заполнил ряд стоящих человечков. Стрелка с цифрами, указывающая и вверх, и вниз. Скорость, надо думать. И жирный красный крест, перечеркивающий стоящих человечков. Здесь нельзя перевозить людей! Нельзя!

А между человечком, возящимся с пультом, и остальными кто-то черным маркером криво и неумело нарисовал череп со скрещенными костями. Худ-дожник, мать его так… Убивать надо за такие рисунки.

Все, хватит. Надо поговорить наконец с Соловьем. Он так не согласен. Он на это не подписывался. Это все-таки жуткая авантюра. Так нельзя, пусть придумывает что-то еще. Степа повернулся к космоштурму, пылая почти праведным гневом…

И замер с открытым ртом.

Поздно. Что бы ни пришло ему в голову, какие бы аргументы он ни приводил, уже поздно. Донкат задрал голову, провожая взглядом уходящие вверх стрелы восьми тросов. Они что, уже поехали?

Плоское днище преобразователя снизу казалось просто огромным.

– Всем добрый день, – Соловей наконец разрешил включить групповую связь и первым обратился к спутникам. – Поздравляю с успешной погрузкой. Все целы?

Стройный хор трех голосов заверил космоштурма, что да, все в порядке, все довольны. Жаловаться было глупо, и Степа тоже пробурчал что-то нечленораздельное.

– Прекрасно, – если Соловей и услышал что-то не то, он предпочел не обращать внимания. И то сказать, а куда кто денется на высоте почти двухсот километров?

– Приношу свои извинения за некоторую остроту впечатлений, – голос Соловья был полон энергии. Степа даже подивился, куда делся спокойный, флегматичный космоштурм, который сопровождал их все это время? – Признаться, я недооценил решимость наших визави. Но тем не менее мы находимся на пути к поверхности Бойджера. По моим оценкам нам потребуется меньше двух часов для того, чтобы спуститься. Быстрее лифт сейчас не пойдет, да нам и не надо. В атмосфере будет некомфортно. Вопросы есть?

– Есть, – Степа нашел, куда слить раздражение. – Что мы будем делать на поверхности?

– Мы, как и планировали, ищем нашего контактера, – в убээсе не видно, но Степа готов был поклясться, что Соловей пожал плечами. – Игорь Денисович с Селеной – по своему плану. Они меня заверили, что им все равно, в какой точке планеты высаживаться. Я прав, профессор?

– О да, – тут же бодро отозвался Петрухин.

– Ну а Шойса мы просто обязаны доставить до места, откуда он сможет вернуться на Марцию и где мы сможем возместить ему убытки, связанные с потерей яхты и… э-э-э… репутации.

В голосе Соловья послышалась улыбка.

– Там посмотрим, – добродушно прогудел в наушниках Декстер. – Давай сначала доберемся.

– Собственно, все, – солнце уже светило вовсю, и шлем повернувшегося к Степе Соловья был угольно-черным. – Я ответил на твой вопрос?

– Да, – разговаривать с зеркальным шаром было неудобно, и Донкат решил отложить расспросы до лучших времен.

Хотя когда они настанут, непонятно совершенно. Давние вопросы и нестыковки опять полезли в голову. На кой черт они поперлись на этот Бойджер? Что, нельзя было дождаться конца операции? Тем более что саксы настроены более чем агрессивно. Они это уже доказали. И, кстати, еще на Марции. И, кстати, еще раз «кстати»…

– Сергей Петрович, а истребители за нами не вернутся? – Степа задрал голову, высматривая яркие точки – выхлопы двигателей штурмфлота. – Мы тут такая замечательная мишень, просто песня.

– Не вернутся, – после короткой паузы отозвался космоштурм. – Судя по времени движения, мы почти уже в термосфере. У штурмфлота саксов, как правило, атмосферников нет, они стоят на вооружении космической пехоты, а их я что-то не увидел. Наверное, не подошли еще. Эти, на яхте, – он неопределенно махнул рукой, – были пространственного базирования, не поверхностники. Я прав, Шойс?