— Только что? — переспросил кто-то из ребят.

Они медленно подбирались ко мне.

— Призрак утверждает, что знает о Байкерстаффе. Он был там, и ему известно, как тот умер.

— Чего?! — лицо Локвуда побледнело, глаза блестели. Стоило ему приблизиться к банке, как лицо отпрянуло. — Невозможно.

— Ты не один тут с секретами, — отозвался призрак.

— Он снова говорил? — быстро спросил Локвуд. — Я не слышал слов, но чувствовал… какую-то связь. У меня аж мороз по коже пополз.

— Да, привидение говорит, что ты не один тут с секретами.

Темные глаза уставились на меня. Локвуд словно собирался начать ругаться, но с внезапным ажиотажем вскочил.

— Поставим его на стол! Джордж, помоги!

Вместе они выковыряли банку из духовки. Когда Джордж коснулся стекла, призрак изобразил тысяча и одну мерзкую гримасу.

— Мучитель! — прошипел он. — Я высосу жизнь из твоих костей.

— Что-то еще? — Локвуд уловил паранормальную активность.

— Ну, в общем, ему не нравится Джордж.

— Нельзя за это его винить. Люси, убери тарелки.

Они водрузили банку на стол. Плазма внутри кружилась, как зеленый шторм. Лицо расплывалось в нем, теряя очертания, и показывалось заново. Глаза — провалы в дыму, нос — вздымающийся столбик. Горизонтальные изгибы губ то сходились, то проваливались вглубь. И жуткий смех. Приглушенный, как и само лицо, искаженный. У меня свело желудок.

— Думаете, можно задавать ему вопросы? — спросил Локвуд.

— Не знаю, — я глубоко вдохнула. — Он не особо разговорчивый.

— Надо попытаться, — произнес взволнованно Джордж, склонившись к банке, призрак на это выкатил глаза, возможно, в знак призрения. — Люси, да ты как Марисса Фиттес! Сенсация! Вдруг он расскажет о смерти и о другой стороне….

— И о Байкерстаффе, — продолжила я. — Если предположить, что это не вранье.

— И такой вариант вероятен, — кивнул Локвуд.

— Ох, сколько доверия! — с притворным возмущением зашептал призрак.

— Люси? — Локвуд засек контакт, а вот Джордж был глух, как пень.

— Он восхищен нашим доверием. Отойдем?

Мы ушил в другой конец кухни, подальше от банки.

— С ним нужно быть осторожными, — предупредила я. — То, что его слышу только я, вызовет проблемы. А он грубит вам. И слова вы услышите от меня. Помните — мне они не принадлежат!

— Ладно, — согласился Локвуд.

— Так что, если он назовет тебя, Джордж, "жирным"….

— Да понял я.

— Или тупым очказавром….

— Хорошо! — нахмурился Джордж. — Ясно!

— Если готовы, то пошли.

В кухне было темно. Света минимум. Жалюзи опущены. Кухонные шкафы застыли темными громадами. В воздухе висел запах ночного ужаса: соль, железо, кровь. Зеленый свет блуждал по комнате. Банка венчала стол, как идол алтарь. Плазма бурлила и переливалась, но лицо плавало отдельно от нее. Мы поставили рядом стулья и уселись на них.

Локвуд бесстрастно взирал на банку равнодушным взглядом. Джордж вооружился карандашом и блокнотом, от него веяло неподдельным интересом. Я? Как обычно, старалась брать пример с Локвуда. Однако бьющееся на безумной скорости сердце меня выдавало.

Что рекомендует в таком случае Марисса Фиттес? Быть вежливым, спокойным, осторожным. Призраки бывают лживыми, опасными и коварными. Вот это я могла подтвердить уже сейчас. В прошлый раз он поссорил меня с Локвудом одной глупой фразой. Ко мне закралась тень сомнения, правильно ли мы делаем, вступая в диалог с духом. Марисса Фиттес предостерегала, что длительное общение с Гостем, может свести с ума.

— Привет, призрак, — начала я. — Ты хочешь с нами поговорить?

— Так теперь вы вежливые? — поинтересовался дух. — И не будете жарить меня на ста градусах?

Я повторила слово в слово.

— На ста пятидесяти, — поправил Джордж, строча карандашом.

Взгляд призрака обратился к Джорджу, до меня донеслось голодное клацанье зубов.

— От имени нашего агентства, я прошу прощение за подобную невоспитанность, нам доставляет большое удовольствие поговорить с Гостем из потустороннего мира, — сказал Локвуд. — Он меня слышит, Люси?

А почему нет. Ведь раньше серебреное стекло не мешало ему, а крышка уже больше семи месяцев приоткрыта. Но я же была официальным посредником. Нужно уточнить или передать слова Локвуда. Однако призрак ответил раньше, чем я успела открыть рот. Кратко и едко. Мне оставалось лишь повторять слова привидения.

— Мило. Погоди, это точно он сказал, а не ты?

— Конечно!

— Не уверен, что нужно это записывать, — усмехнулся Джордж.

— С ним нет смысла быть вежливыми, — настаивала я. — Поверьте. Хватит уже комедию ломать! Ты знал Байкерстаффа? Но как ты докажешь?

— Да, — раздался шепот. — Я его знал.

— Говорит, знал его. Вы были друзьями?

— Он был моим господином.

— Он был его господином.

— Как Локвуд твоим, — добавил дух.

— Как, — я осеклась. — Ну, это не важно.

— Давай, Люси, — сказал Локвуд.

— Да, говори дословно, — подтвердил Джордж.

— Как Локвуд моим! Счастливы? Этот череп идиот!

Локвуд отвлеченно почесывал нос, Джордж, улыбаясь, шкрябал карандашом в блокноте.

— Напомните имена товарищей Байкерстаффа? — попросила я. — Саймон Уилберфорс и….

— Дюлак. Мери Дюлак.

— Призрак! Ты Мери Дюлак или Саймон Уилберфорс? Как тебя зовут?

Плазма вспенилась. Внезапный всплеск сверхъестественной силы заставил меня вжаться в спинку стула.

— По-вашему я могу быть женщиной? — плюнул голос, рот исказился. — Какая наглость! Нет! Я ни один из этих дураков.

— Он не из них, — сказала я. — Тогда кто?

Призрак молчал. Плазма внутри банки сжималась и перекручивалась.

— Если наш зеленый друг такой стеснительный, — захрустел чипсами Джордж, — спроси у него про костяное стекло. Это главное.

— Да, и почему Байкерстафф разорял могилы? Как умер? — присоединился Локвуд.

— Погодите, — я потерла лицо руками. — Не все сразу.

— Нет! — воскликнул голос необычайно громко. — Байкерстафф не разорял могилы. Он был великим человеком! Провидцем! И его ждал печальный конец.

— И какой же? Крысы?

— Что он сказал? — спросил Локвуд.

— Ой, да. Он был великим человеком, пришедшим к печальному концу.

— А еще, что он был провидцем, — уточнил призрак.