— Уходи... — повторила снова и отвернулась от него, направляясь к лестнице.

— Я уйду. Но всё же должен сказать главное. Из— за чего и припёрся сюда. — голос Алекса стал более решительным, почти трезвым. — Квартира ждёт тебя. Ты не обязана ночевать у Берта.

Остановившись было на его первые слова, после последних снова двинулась к лестнице. Я не могла больше его видеть.

— Если все же ты решишься быть с ним... — голос позади снова дрогнул. — Спроси любимого о главной традиции в его семье!

Вздрогнула, как от удара. Выдержала, не обернулась. Добралась уже почти до середины лестницы, как услышала щелчок входной двери.

Ушел.

***

Уууууу! Злость рвалась наружу. Не выдержала, ударила ладонью по гладкой поверхности поручня лестницы. Ещё сильно пнула ни в чем неповинную балясину.

Но легче не стало...

"Как он мог! Как мог со мной так поступить!!!" — эти мысли бились в голове и не давали успокоиться. — "И что самое обидное, на какое-то мгновение мое тело откликнулось на его страсть. Значит, Алекс точно не безразличен мне. Но это безумие! Это гадко. Все равно его пьяный поступок разрушил, испортил все хорошее, что мужчина сделал для меня до этого. Он такой же мерзавец, как и те другие..."

Снова ярость истерики захватила меня, заставляя тело трястись от отвращения и обиды. Как он мог !!!!! Ведь Алекс так оберегал... помогал мне оправиться... и сам же...

На пути встретилась большая напольная ваза, стоявшая на повороте лестницы перед вторым этажом. Я в агонии схватила ее и с ревом бросила вниз. Услышав звук разбивающегося об пол фарфора, со стоном сползла на площадку. Хотелось зареветь, выплеснув боль наружу, но слез не было. Ни одной слезинки не вырвалось из сухих глаз. Только душа пылала, вновь глубоко и больно униженная.

В голову пришло, что нужно срочно отмыться от той грязи, которую оставили похотливые руки и гениталии Алекса. Вскочила на ноги и кинулась в ванную. Закинув на ходу многострадальное полотенце в стиралку, включила воду и, закрыв глаза, встала под душ. Горячие потоки побежали сверху вниз, смывая горечь и отпечатки мучительных прикосновений. Вода мягко обволокла меня, согрела.

Я заплакала.

***

Не знаю сколько времени я простояла так, подставляя тело под горячии струи. Кожа горела, но внутри немного остыло. Истерика прошла. Прояснились мысли.

Выключила душ. Нашла чистое полотенце. Хотела уже выйти из ванны и идти в спальню, как что-то в зеркале меня остановило. Я опустила материю вниз. Глаза не отрывались от отражения моего тела в зеркале. На талии и животе, поверх уже пропадающих старых синяков, проявились свежие, засиневшие отметины пальцев Алекса.

Меня передёрнуло.

Закусив до боли нижнюю губу, резко развернулась к зеркалу спиной.

Такая же картина. Даже ещё хуже.

Вся моя спина была в припухших, покрасневших пятнах и царапинах, скрывающих старые "боевые шрамы". Но больше досталось месту ниже спины. Очень женственные от природы округлости ягодиц были обезображены множеством больших и мелких темных отметин. Зелено-синими разводами. А теперь ещё и свежими, немного воспаленными, зудящими отпечатками мужских страстных прикосновений.

Со стоном прижалась к холодной поверхности раковины, закрыв глаза и пытаясь снова восстановить душевное равновесие.

Внезапно дверь в ванную комнату с грохотом открыли. Раздался взволнованный, громкий рык.

— Виктория!!!! Где ты!!!!!! — и уже немного спокойнее, чуть опешивши. — С тобой все в порядке? Что случи.....

Я от такой внезапности расстерялась и замерла, совсем забыв о том, что стою полностью обнаженная. Но оказалось, Артуру было не до этого. Его взгляд упал на мои отражающееся в зеркальной поверхности спину и пятую точку.

— Кто Э-то сделал?????????

В его глазах застыли жалость, злость и что-то похожее на отвращение.

Я с секунду смотрела на него полными слез глазами. Потом вдруг ощутила такой стыд от того, что любимый увидел следы всей мерзости произошедшей со мной. Мечтала подарить себя ему, сколько раз представляла как он будет восхищаться мной и желать, а я с радостью приду в его объятья. Теперь мое тело, хоть и не обесчещенное, все же оскверненное. Следы на нежной коже были подтверждением этого. Я не смогу быть рядом с ним!!!!!!!!!!

Схватив дрожащей рукой упавшее под ноги полотенце, прикрыла наготу и позорные следы. Рванулась к выходу, чтобы убежать, спрятаться от горящего праведным гневом взгляда Артура. Он среагировал мгновенно. Схватил меня за руку и прижал к себе. Крепко сжимая, поцеловал в глаза, сбросив с ресниц капельки слез. Затем тихо спросил:

— Что случилось, Вика? Кто сюда приходил?

Я попыталась оттолкнуть его, стуча кулаками в его грудь.

— Отпусти. Не дотрагивайся... Тебе же противно!!!!!

Артур остолбенел. Отпустил меня. Посмотрел в глаза. Потом до него дошел смысл того, что я сказала.

— Дура!!!! — снова поцеловал, подхватил на руки и понес в спальню.

***

Перед дверью Артур замялся. Посмотрел на меня.

Почувствовав это, я подняла голову от теплой мужской груди и встретилась с его взглядом. Выдержала его, лишь чуть нервно облизнув сухие из-за переживаний губы. Не могла, не хотела останавливать. Ведь все, что случилось со мной за эти дни, было следствием тяги к этому человеку.

Я чуть заметно кивнула Артуру. Потом вздохнула и снова доверчиво прильнула к нему.

— Не боишься? — глухо прозвучало сверху и в груди под щекой.

— Нет, — с уверенностью.

— Вот и не бойся..., — сказал и толкнул ногой дверь в комнату.

Нас встретили тишина и полумрак гостевой спальни. Лишь занавески чуть колыхнулись из-за сквозняка, тянущегося от приоткрытого окна на балкон.

Занёс и молча запихнул меня под одеяло на постели. Затем сел рядом, ласково пригладил мои волосы и вопросительно уставился в лицо.

— Теперь рассказывай! — сказал таким тоном, что было понятно "не отстанет".

— Нечего рассказывать... — прошептала я.

— Да. Точно. Не-че-го. Я чуть с ума не сошел, когда увидел то, что твориться внизу. Разбитая чашка на кухне и разбросанные стулья ещё куда не шло, а вот осколки вазы по всему холлу впечатляют!

— Прости, чашка и ваза — моя работа.

— Прекрати! Что ты городишь!? Что на самом деле случилось??? Это Алекс приходил?

— Почему ты думаешь, что это Алекс? — голос вдруг предательски дрогнул, и на глаза выступили непрошенные слезы. Произнесённое имя вызвало внутри болезненный импульс.

— Там на кухне твой чемоданище валяется. Кто, кроме него, мог его привезти? Не думаю, что Игнатов бил бы фарфор, или тебя бы заставлял этим заниматься!