Черная, как смоль, кожаная обложка подсознания Лохлана будто бы получила валидный код доступа. Только это у той самой книги была черная кожаная обложка. Совершенно гладкая и однотонная, никаких барельефов, ни букв, ни иероглифов, ни рун. Тому, кто знает, лишние слова не нужны. Названия нет, потому что называть нечего.

Теперь Лохлан понял, почему вопрос «О чем эта книга?» – порождал абсолютную пустоту. В ней не было никакого смысла, не было содержания или сюжета. Книга ни о чем не рассказывала, она была самодостаточным инструментом, чистой мыслью.

Что было внутри? Листы, бумага. Страницы немного желтоватые, словно в старинных фолиантах из бумаги, которую еще делали из древесины. Хотя скорее всего они именно такими и были.

Каждая страница сверху донизу заполнена текстом. Буква к букве, черные, маленькие. Много букв, много страниц.

Лохлан не читал книгу, только пролистал ее. Страницу за страницей. Когда его пальцы перевернули последний лист, на котором буквы тоже занимали все пространство, кроме узких полей, солнце уже исчезло за маячившими в дымке небоскребами Даун Тауна. Он листал слишком долго, он видел всю книгу – с первой до последней страницы. Видел, но не читал.

Стоит ли об этом говорить? Лохлан был уверен, что дознавателям эту информацию знать не стоит. Он не ведал, откуда эта уверенность, но она не терпела никаких компромиссов: людям из СБА знать о содержимом книги не нужно!

Перед взором вставали буквы. Одна за другой, начало с красной строки: «Avva marda avva, cuar…».

Только сейчас, бормоча непонятные слова, начисто лишенные смысла, Лохлан понял, что волен решать, что говорить дознавателям, а что – нет. И это само по себе вызывало удивление: разве он не находится под действием «сыворотки правды»? Разве его мозг не выдает ответы на правильно поставленные вопросы сам по себе, как поисковая программа, загруженная в «балалайку», не заморачиваясь с процессом осознания информации?

«…pecpon nisbuen halp yer riger…»

Бессмыслица из черной книги лилась в сознание откуда-то извне, в памяти этого не было. Лохлан был в этом убежден.

«…ver vuesuc sol gi droit…»

Пересохшие губы двигались, повинуясь магии странных слов, рождая звуки.

Вокруг что-то происходило. Оба дознавателя повернулись лицом к Лохлану, глаза их расширились, на лице застыла смесь интереса и полного непонимания.

«…hermon franbur usb da ghisep…»

Лохлан не сразу понял, зачем к нему подошел блондин с потными руками. По какому-то наитию, всплывшему из исчезнувших воспоминаний, Флетт дернулся, ожидая удара в нос или челюсть. Но здоровяк, вытерев руки о штанины, явил на свет чип-карту и освободил руки Лохлана.

«…vaildea fuen fex, hemder trop ti ar biarsem…»

Лохлан пошевелил руками. Запястья ныли, и пальцы слушались плохо, но кости были целы. Он поднялся из кресла – ноги страшно затекли и двигались с трудом – и сделал несколько шагов вперед. Ненавистный сноп света, который источала лампа, стоявшая перед впавшим в полный ступор темноволосым, исчез из поля зрения, и глаза начали различать детали обстановки. Дверь справа, в двух шагах за спиной заскучавшего дознавателя. Лохлан не стал присматриваться, но ему показалось, что из угла рта беза спускается тонкая струйка слюны. На вешалке, торчавшей у самой двери, обнаружилась куртка Флетта.

«…pesil plecon nagir veks…»

В коридоре было светло и тихо. Куда теперь? Лохлан не знал ни планировки здания, ни того, в каком, собственно, здании он находится.

«…gul rileer, gul diasa…»

Кто-то подхватил его под руку. Лохлан повернул голову, не переставая бормотать странные слова. Вернее, не слова – звуки.

Какой-то мужчина. Посмотрел на Лохлана с интересом, но в глазах – кромешная тьма и пустота. Он не думает, понял Флетт, его ведут странные слова из черной книги. Его ведет сам Лохлан, его воля, которая вышла из-под контроля и живет своей собственной жизнью.

Некоторое время они бродили по длинным, запутанным коридорам, спускались по лестницам, много раз поворачивали. За временем Лохлан не следил, время исчезло, была только черная книга и слова, которые ничего не значили, но которые продолжали появляться из небытия, наполняя голову странным зудом, заставляющим действовать.

Выход возник неожиданно – за очередным поворотом. Там стояли двое безов в форме, похожие на каменные изваяния. Лохлан, не успев даже подумать, потянулся к затылку и вытащил «балалайку». Чип он положил в коробочку, куда клали вещи, подлежащие визуальному контролю. Через наноскоп «балалайка» не прошла.

«…cam bal isgo, quelfe vio, wornul duel, calur ex».

На улице было холодно, и ярко светило солнце. Где-то позади блистала тысячью его отражений исчезающая в далекой синеве неба «Солнечная игла».

Наваждение исчезло, как ноздреватый снег, залежавшийся до начала апреля, под жаркими лучами по-настоящему весеннего солнца. Лохлан всматривался в редкие надписи на домах, стараясь понять, где он. Попыток вспомнить, как оказался в этом месте, он предпринимать даже не пытался.

Судя по архитектуре и чистоте вокруг, он в Даун Тауне. Лохлан помнил, как шел на «Callboard». Помнил…

Нет, дальше он ничего не помнил. Только Элиота, который как-то быстро попрощался и исчез в толпе, сползающейся к «Доске объявлений».

«Callboard» находился в Даун Тауне. На огороженной периметром общественной территории перед Замком. В районе, в котором очутился Лохлан, мелькали знакомые названия – Поттерроу, Николсон, Форрест роуд. Над головой переплетались вторые и третьи уровни дорог и пешеходных зон. Иногда в просвете между огромными небоскребами, где, как правило, ютились древние церквушки, виднелся не столь далекий Замок.

Лохлан не мог с уверенностью вспомнить расположение улиц, названия которых ему удалось отыскать. В мире, где много десятилетий работала сеть и «балалайки» услужливо подсказывали любую топографическую информацию, о такой вещи, как вывески с названиями улиц или номерами домов, давно забыли. Остались они только на исторических памятниках, в угоду приезжающим в Анклав туристам.

Здесь, в Ньюингтоне, сеть работала, но «балалайка» Лохлана, которую он, несмотря на отсутствие связи, не вынимал из затылка, почему-то оказалась в кармане. Флетт здраво рассудил, что вытащил ее не просто так. Если он не помнит, когда и зачем сделал это, то не факт, что опасность, заставившая поступить подобным образом, уже миновала.

Он был в закрытой зоне Даун Тауна. На тщательно охраняемой безами территории.

На улице было немноголюдно, но совсем не пусто. Это Лохлан заметил только что, до сего момента ему казалось, что он скитается от небоскреба к небоскребу в совершенном одиночестве. Среди прохожих он дважды видел безов в форме, но, к счастью, на него не обратили внимания.