И вот это падение свершилось. У Лиззи захватило дух, в глазах вспыхнул ослепительный свет, по телу пробежала судорога, и она, тяжело дыша, замерла на кровати. Дейв приподнялся и лег на нее. Лиззи подумала, что сейчас он просто овладеет ею, но Дейв положил ее руку на свой пульсирующий член.

— Поласкайте его, — попросил он.

Лиззи повиновалась, и вскоре Дейв изверг мощную струю семени, забрызгавшую ее живот и грудь, а затем упал рядом с Лиззи на подушки.

— О Боже… — простонал он.

— Девлин… — прошептала Лиззи.

Некоторое время они лежали, не размыкая объятий. Сладкая истома растекалась по их телам. Дейв был немало удивлен тем, что столь неопытная девушка разбудила в его душе неистовую страсть: она довела его до разрядки так быстро и умело, как будто он был зеленым мальчишкой. Как ни странно, удовлетворив свою страсть, Дейв продолжал испытывать к Лиззи нежность, от которой у него сжималось сердце. Никогда прежде он не испытывал такие искренние чувства к любовницам, с которыми проводил ночи.

Прижавшись щекой к шелковистым волосам Лиззи, Дейв блаженно улыбался. Если бы слухи о нем соответствовали действительности, он бы сейчас, наплевав на последствия, овладел Лиззи и лишил ее девственности. Но к его собственному удивлению, в его душе зародились новые, незнакомые чувства. Ему хотелось защитить ее, взять под свою опеку. Он с радостью выстроил бы для Лиззи крепость и поместил ее туда, чтобы никто никогда не смог причинить ей боль и страдания.

Крепче обняв Лиззи, Дейв поцеловал ее в лоб. Внутренний голос предупреждал его об опасности. «Она завладеет твоим сердцем, если ты не будешь осторожен», — шептал этот голос, но Дейв ничего не мог с собой поделать. Лиззи оказалась совершенно не похожей на тех женщин, с которыми он прежде имел дело, — она излучала тепло и доброту, была щедрой и великодушной. Дейву нравились ее густые каштановые волосы, от которых исходил запах лаванды, ее кроткие серые глаза, застенчивая улыбка и молочно-белая кожа…

— Девлин… — Голос Лиззи вывел его из задумчивости.

— Да?

— О чем вы думаете?

— О вас.

— Подлиза. — Она всем телом прильнула к нему. — И что же вы обо мне думаете?

— Я очень мало знаю о вас, мисс Карлайл, и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Например, меня интересует, где вы научились говорить по-немецки.

— Угадайте, — прошептала Лиззи и закусила губу, чтобы не засмеяться. Его любопытство забавляло ее.

— Вы были в Германии? Лиззи кивнула.

— И когда же? — продолжал допытываться Дейв. — Расскажите, как вы туда попали.

— Видите ли, большинство передовых идей приходит к нам сегодня именно из Германии. Мне повезло: мистер Уитби, домашний учитель в семье Найтов, обучил меня основам немецкого языка еще в детстве. Сам он окончил Геттингенский университет. — Лиззи убрала со лба прядь волос и продолжила: — Три года назад Роберт, герцог Хоксклифф, член делегации на Венском конгрессе, отправляясь в Австрию с женой Бел, взял с собой Джесинду и меня, чтобы мы расширили свой кругозор.

Это была чудесная поездка. К счастью, еще до начала войны мы успели вернуться в Англию.

— Прекрасно, я удовлетворен вашим ответом. А теперь позвольте мне задать еще один вопрос. Говорят, вы собираетесь открыть книжную лавку?

— Вам рассказала об этом тетушка? — с негодованием спросила Лиззи.

— Да, и я не одобряю эту идею.

— Но я действительно хочу открыть книжную лавку на Расселл-сквер, — заявила Лиззи. — Не понимаю, почему вы против этой затеи. Впрочем, мужчины всегда смеются над женщинами. Ну что ж, смейтесь на здоровье!

— Но я вовсе не собирался смеяться над вами, дорогая, — серьезно сказал Дейв. — Разрешите узнать, а почему вы хотите открыть свой магазин именно на Расселл-сквер?

— Потому что там много потенциальных покупателей, ведь рядом находится музей. К тому же неподалеку расположены кофейни, где собираются интеллектуалы, чтобы поговорить на философские темы и выпить кофе после лекций… Впрочем, вам это вряд ли интересно — вы ведь не выезжаете за пределы Мейфэра.[3]

— Я слышал, что вы по натуре «синий чулок», но не верил этому. Значит, это правда.

Лиззи пожала плечами:

— Я рассказала вам о своих планах только потому, что вы сами спросили. Обычно мужчины не любят умных женщин — они считают их непривлекательными.

— Но я так не считаю. На мой взгляд, вы просто восхитительны, мисс Карлайл. Вы необыкновенная и чертовски привлекательная женщина…

— О, продолжайте! — с усмешкой воскликнула она. — Ваши слова — бальзам для моей души.

— Вы не верите мне? Почему вы сомневаетесь в моей искренности? Я буду осыпать вас комплиментами до тех пор, пока вы не поверите, — заявил Дейв, сжимая Лиззи в объятиях. — Вы очаровательны, остроумны, добры и очень, очень красивы.

Лиззи запрокинула голову и бросила на Дейва смущенный взгляд.

— Вы действительно считаете, что я… красивая? — робко спросила она.

— Это не просто мое мнение, мисс Карлайл, это очевидный факт.

Лиззи застенчиво улыбнулась, и Дейв снова поцеловал ее. Некоторое время они лежали молча.

— Что вы будете делать, когда Августа… умрет? — неожиданно поинтересовался Дейв.

— Найду другое место.

— В Лондоне?

— А почему вас это интересует, лорд Стратмор? Вы хотите дать мне рекомендации?

Дейв тихо засмеялся.

— Вам не нужны никакие рекомендации, — заявил он, погладив Лиззи по голове. — Когда Августы не станет, вам не понадобится искать новое место.

— Но мне тогда будет не на что жить, — возразила Лиззи.

— Я позабочусь о вас: когда ко мне перейдет состояние Августы, я возьму вас под свое крыло.

Лиззи высвободилась из его объятий и села на кровати.

— Девлин Джеймс Кимбалл, — возмущенно сказала она, — неужели вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?

— А почему бы и нет? Нам хорошо вместе, не правда ли? У вас будут слуги, свой дом, экипаж. Я буду исполнять любое ваше желание…

Дейв сам удивлялся своим словам, но он действительно готов был сделать для этой женщины все, что угодно.

— Сейчас же замолчите! — потребовала Лиззи. — Об этом не может быть даже речи, и никогда больше не заводите разговор на эту тему, потому что мне неприятно слышать ваши слова. Я легла с вами сегодня в постель добровольно, по собственному желанию, а не за вознаграждение. И я никогда прежде не поступала подобным образом, такое со мной впервые.

— Я знаю, Лиззи… Простите меня, это я во всем виноват. Не сердитесь, я понимаю, что сморозил глупость…