– Разумеется, – вежливо сказала я.

После чего меня вытошнило на знаменитые туфли Уилмы Арментерос.

Генерал Уилма Арментерос, министр стратегических решений Камберлендского альянса, легендарная наследница легендарного рода и строгая бабушка одного из самых беспокойных заложников обители, опустила недоуменный взгляд на свои туфли.

Потом снова посмотрела на меня. У нее были глаза как у аббата: в серых точках-пикселях.

– Майор Бакл, – отрывисто сказала она кому-то стоящему позади меня. – Выведите этих молодых людей на улицу. На свежем воздухе ее высочеству станет лучше.

Я обернулась и увидела, как стоящая сзади женщина отдала честь:

– Есть, сэр.

– И еще, майор. Распорядитесь, чтобы мне нашли какие-нибудь носки.

Зи и Грего подняли меня под мышки. Я стояла покачиваясь. Кусочки золотого стекла падали у меня с одежды и с волос, как будто я сказочная фея, излучающая сияние. Элиан замешкался. Кажется, он не понял, в какую категорию попадает: тех, кому искать носки, или тех, кому выводить на свежий воздух. Элиан посмотрел на Арментерос. Не знаю, что увидел, но, похоже, яснее не стало. На несколько секунд он застыл, словно на нем по-прежнему сидели пауки. Но когда мы двинулись к выходу, он пошел за нами.

– Дети, – догнал нас голос аббата. – Боюсь, что у меня плохие новости.

– И пришлите ко мне Бёрра, – донесся до меня голос Арментерос, пока не закрылась дверь. – Нужно, чтобы эта железка заговорила.

На улице было великолепно – один из тех первых дней, когда лето, повернув за угол, встречается с осенью. Еще не стало холодно, еще даже не стало прохладно, но в воздухе веяло надеждой, что удушающая жара больше не вернется. День, как свежезаточенный карандаш, обещал множество перспектив. Для начала, на вершине холма стоял невообразимо громадный космический корабль.

Еще вокруг было множество солдат, я никак не могла сообразить почему. Они торчали, как шеренга пугал, расставленных по краю верхней террасы. На участок равнины между солдатами и зданием обители согнали Детей перемирия, и они стояли как цапли, неподвижные и внимательные.

Грего и Да Ся повели меня в другую сторону, вокруг здания, на задний двор обители, мимо сарая и садовых шпалер, к строю вращающихся ветряков и посадочному индуктору. Но наверх мы не пошли. Там стоял корабль в окружении множества жутковатого вида солдат.

Солдат… Мы в состоянии войны. Вот прямо сейчас. Война. Приедет Лебединая Всадница. Она произнесет мое имя и имя Элиана, и…

Снова стала нарастать головная боль, и я покачнулась. Элиан бросился к сараю и перевернул пустую поилку, чтобы было где сесть. Грего и Зи усадили меня.

Какое разорение – весь сад был разгромлен. Свободно бегали козы, шпалера с тыквами валялась на земле. Ряды кукурузы были примяты, словно на них опустилась рука гигантского монстра.

– Тыквы посбивали, – сказала я.

– Грета… – покосилась на меня Зи. – Грета, обитель захвачена.

– Ага, – согласилась я. – Как ты думаешь, мы сможем спасти кукурузу?

– Отведем ее в келью, – предложил Элиан. – Может быть, она проспится и все пройдет.

– Нет! – Меня сковал ужас. – Только не спать!

– Хорошо. – Элиан погладил меня по волосам. – Не спать так не спать.

Такой храбрый, а еще про меня говорил, что я сильная. Я прижалась к его руке и ноге. Щека наткнулась на что-то твердое: у него на бедре висел пистолет.

– Элиан… У тебя оружие!

– От бабушки. Мы ведь на войне.

Бабушка Элиана – Уилма Арментерос. Я приняла официальное объявление войны. У меня не было на это полномочий.

– Надо сообщить Арментерос, что я не являюсь полномочным представителем.

– Конечно-конечно, – сказал Элиан. – Вот уж она небось переживает-то!

– Только посмотри на кукурузу, – вздохнула я. – Хуже, чем после драки едой.

– Они прислали ударный боевой корабль, – пояснил Грего. – Он гасит скорость только над самой твоей головой. Личный состав сидит вдоль бортов, чтобы выдержать перегрузку. У них амортизирующие скафандры, специальная броня. А кукурузу повредил акустический удар.

– Да, Грего, это круто, спасибо, – ответил Элиан.

– Грета, кукуруза – это не важно, – сказала Зи.

– Как ты можешь такое говорить? – Я вдруг неожиданно для самой себя разрыдалась. – Как ты можешь такое говорить? Кукуруза нужна нам, все продукты нужны. Ты не хочешь жить? Я хочу!

Я так удивилась собственным словам, что проснулась.

Проснулась с мокрыми от слез щеками. Все было на самом деле – все складывалось, насколько мне удавалось составить кусочки. Камберлендцы отправили сюда ударный корабль и уничтожили систему обороны и коммуникаций обители электромагнитным импульсом, ЭМИ. Незадолго до нападения аббата предупредили, и он попытался вытащить меня из снофиксатора.

«Здесь есть убежища, мы можем переместиться туда», – говорил аббат. Он мог спасти себя – а спасать себя ему была прямая необходимость. Электронный мозг погиб от электромагнитных атак. Для того-то и был некогда изобретен ЭМИ, давно, в менее технологичную эпоху: чтобы выводить из строя вражеские электронные системы. («Да, кстати! – гласят Изречения. – Эту штуку я запрещаю напрочь!»)

Но аббат не пытался спасти себя. Он пытался спасти меня.

И ему удалось. Наверное. Более или менее. Закончил отсоединять сетку с магнитами снофиксатора Грего – пригодился наконец его интерес к разным мигающим индикаторам, – но спасло меня именно самопожертвование аббата. В голове пульсировала боль, перед глазами все было слишком четко и радужными цветами светилось по краям, но тяжелое слово «повреждения», которое произнес Грего, вряд ли здесь подходило.

Но не успела я это сказать, как Элиан, как всегда чересчур торопливый, встал и заявил:

– Надо отвести ее на нейросканирование. К врачу. Куда-нибудь.

Да Ся посмотрела на него так, как смотрит богиня на смертного, который предложил ей гнилой апельсин.

– Элиан, никто из нас никуда не пойдет. Особенно Грета.

– Почему это? – развернулась к ней я.

Зи посмотрела на меня и сразу поняла, что я снова проснулась. По привычке она оглянулась на Паноптикон.

Его не было.

Паноптикона не было! Должно быть, его опрокинул акустический удар. Башня лежала в обломках и осколках на затоптанной траве прерии.

Никто за нами не следил. Никто. Мне почудилось, что я… плыву в открытом море.

Я с силой потерла глаза основанием ладоней и попыталась разобраться в обстановке логически.

– Камберленд сразу напал на обитель, еще до объявления войны.

Даже с закрытыми глазами я поняла, что Да Ся энергично кивнула: