Итак, основную угрозу представляют монстры, поскольку способны убить мой отряд значительно быстрее, чем это сделают люди, но и их не стоит списывать со счетов.

Я ещё раз внимательно ознакомился с описанием одного из монстров, данные о котором у меня были собраны полностью, и, убедившись, что я понял всё правильно, использовал его способность метки.

Нет, метил он не так, как это делают животные. Метил он при помощи своей крови. Я порезал себе предплечья и разбрызгал свою кровь на свой отряд, а также на командира противников. Вычислить его было несложно, он раздавал приказы.

Правда, кровью я попал не только на него, но и на двух рядом стоящих магов. Всё-таки это довольно сложно сделать с такого расстояния.

Ну, а дальше всё было просто. Я использовал способность тотального уничтожения Жизни в небольшом радиусе. Вокруг меня разошлась волна, которая уничтожила всё живое, кроме деревьев и растений, а также тех, кто был отмечен моей кровью.

Они лишь потеряли сознание, а вот остальные буквально осыпались пеплом. При этом у меня осталось настолько мало энергии, что я облокотился о дерево и чуть было не упал. Слабость резко овладела мной из-за того, что энергии у меня осталось ещё меньше, чем тогда, когда я закончил менять внешность своего тела.

То, что монстры были обращены в пепел меньше энергии Жизни в окружающее нас пространство выделяться не стало, поэтому я с жадностью пополнял свои запасы через кисти горкала.

Противник заметил, что я еле стою на ногах и бросился ко мне, однако их тут же перехватили мои ребята и связали боем. При этом остальные стояли и смотрели на всё то, что здесь происходит. Но им хватило одного моего взгляда, чтобы сорваться с места и рвануть на помощь моим бойцам. Вскоре вражеский командир был схвачен, а все остальные убиты.

— Соберите трофеи! — приказал я, придумав предлог для того, чтобы постоять тут подольше и вобрать в себя, как можно больше энергии Жизни. Очень уж не хочется, оставаться с меньшим количеством энергии, чем было у меня до этого боя.

Поэтому, когда были собраны трофеи с убитых тел наших противников, которых мы убили до подхода подкрепления, я решил допросить пленника прямо здесь, продолжая пополнять запасы энергии, пока они не растеклись. Мёртвые тела способность пепельной жабы не уничтожает.

Затем я дал приказ внимательно осмотреть всю базу и забрать оттуда всё ценное, а также убить монстров, тех, которых не успели выпустить, если таковые имеются.

И только тогда, когда концентрация энергии Жизни в окружающей среде стала настолько мала, что я не мог её извлечь при помощи кистей горкала, я отдал приказ возвращаться к месту сбора.

Когда мы подходили, я внимательно наблюдал за выражением лица поручика. Меня терзали смутные сомнения по поводу того, что всё это ловушка расставленная для нас. Уж слишком много совпадений.

Сначала нам не достаётся опытных бойцов и подпоручика, затем нас отправляют туда, где помимо базы противника в самый неподходящий момент появляется подкрепление, которое по численности и силе больше, чем охрана базы.

Именно поэтому я внимательно следил за выражением лица нашего командира, ожидая увидеть на нём удивление тому, что мы выжили.

Глава 11

Российская империя.

Но нет, никакого удивления на его лице я не обнаружил. Скорее всего, он в курсе, что мы не должны были вернуться, но ему либо всё равно, либо он даже рад за нас. В любом случае, это говорит о том, что он не замешан в нашем, так сказать, наказании, либо отлично себя контролирует и знает, что мы всё равно не доживём до конца срока службы.

— Судя по «языкам», которых вы привели, задание вы выполнили, — обратился ко мне поручик Смольский.

— Перевыполнили, если быть точнее. Мы сначала встретили патрульный отряд. И уничтожили его, допросив командира патруля. Он ничего толком сказать не смог, кроме того, где находится их база, и кто находится в ней.

Дальше мы зачистили базу и взяли в плен их командира. Это, как раз, он. Вот только нас окружили куда большим числом, чем находилось на базе. Пришлось и их перебить и пленить их командира. В результате два языка из двух разных баз и уничтоженная база. Ну и, разумеется, трофеи мы собрали и хотим оставить их себе. Как тут у вас насчёт этого? — отчитался я.

— Согласно уставу, вольные наёмники должны отдавать часть трофеев гарнизону. Причём что именно выбирает представитель гарнизона, но не больше положенной доли. А вот трофеи заключённых и осуждённых на казнь полностью принадлежат гарнизону.

— Ясно. Тогда вот это добыл мой отряд, а вот это мои трофеи.

— Нет, ну ты сильно-то не наглей. Ты хочешь сказать, что один перебил монстров больше, чем весь твой отряд?

— Разумеется. Я в основном убивал монстров и немного людей. Хочешь, могу продемонстрировать. Давай отправимся к какой-нибудь базе, и я покажу на что способен.

— Это бессмысленно.

— Почему?

— Потому что даже если мы все вместе в один голос будем утверждать, что эти трофеи собрал ты один, то нам никто не поверит. Более того, у тебя попытаются отнять всю добычу, обвинив во всём, в чём только можно. Ты будешь рад всё отдать сам.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю не бросать им вызов напрямую. Ты начал войну, которую не в состоянии выиграть. От тебя здесь ничего не зависит, а от них зависит не только твоя жизнь, но и жизнь твоего отряда, и остальных служащих.

Ты доказал, что ты не пустое место и что-то из себя представляешь. Уверен, они это оценят и дадут тебе больше поблажек и привилегий. Ты будешь на особом счету, и, возможно, даже тебе увеличат долю от трофеев, хоть и ненамного. А полезешь дальше в бутылку, то с лёгкостью можешь и не вернуться с одного из своих заданий, — честно ответил мне поручик.

— Благодарю за прямоту. Ты тоже в этом замешан? — поинтересовался я.

— Не больше чем ты. Я просто не лезу в их дела, а они не лезут в мои.

— Понятно. Спасибо за разъяснения.

— Пожалуйста. Так какую часть трофеев мне на тебя записывать?

— Решай сам, но чем больше, тем лучше. Можешь и себе отсюда долю взять.

— Нет, я взяток не беру. Здесь и так зарплата большая.