— Так и знал, что Дисар расскажет. Я просто переживал и за тебя, и за него. Понимаю, что разберетесь, но…

— Все хорошо, Джан.

— Мир?

— Мир, — улыбнулась я, готовая выйти.

Тейринец с любопытством покосился на рисунки, которые повсюду лежали в моей каюте, но времени на разговоры и расспросы не осталось. И мы едва ли не бегом отправились в пульт-гостиную.

— По местам! Пристегнуться! Виражи будут крутыми, — напомнил капитан, не обращая внимания на запыхавшуюся меня.

— Рисунки потом покажешь? — спросил Джан, пристегиваясь.

— Если хочешь.

На этом разговор пришлось прервать, так как корабль ощутимо крутануло, и капитан тут же сам подошел к пульту управления, готовый в любое мгновение подстраховать пилотов. Снижались мы минут двадцать, не больше, прорываясь через газовые облака и несколько поясов метеоритов. Пару раз «Звездного странника» тряхнуло, а потом в иллюминатор стало видно Рохтан-Ритуну. Формой она оказалась похожей на Землю, а вот цветом… На моей планете есть зеленые и коричневые оттенки, здесь же сплошь сине-голубые переливы с редкими крошками-островами, которые будто случайно сюда попали. Только облака плавали ярко-розового, а не белого цвета, так как планеты располагались на разном расстоянии от трех звезд.

Мален же, на который мы взяли курс, был самым большим островом. Как выяснилось, его можно пешком пройти за одни земные сутки вдоль и за половину суток — поперек. Дисар-ри увеличил изображение острова, выбирая место для посадки. Мален с одной стороны оказался покрыт скалами с множеством отверстий. Капитан передал команде сводку для ознакомления. Я там читала, что на планете даже имелись пещеры — целый город, получивший название Архатуриус, что с языка тех, кто эту планету открыл, переводилось как «Небеса под ногами». Если посмотреть на голограммы, то вода в том месте кристально чистая, а пещеры покрыты голубой разновидностью водорослей, обитавших только на этой планете, отсюда и название, связанное с цветом.

Две другие окраины острова были покрыты непроходимыми тропическими лесами. А вот то место, куда мы взяли курс, — полоса белоснежного песка и бирюзовое море, теряющееся за горизонтом.

Дисар-ри отдал распоряжения пилотам, потом посмотрел на притихшую команду, выглядывающую в иллюминаторы, но покидать корабль запретил. Все звезды, которые освещали Рохтан-Ритуну, стремительно исчезали, и через несколько мгновений снаружи воцарилась темнота.

Пока команда расходилась, готовясь к ужину и время от времени бросая взгляды на капитана в надежде, что их выпустят на разведку, к кораблю подобрался какой-то хищник, напоминающий кошку, а радар высветил с десяток мелких лемуров.

Дисар-ри так и не сдался на уговоры. Наоборот, чтобы отвлечь команду, загнал нас перед сном на тренировку. В итоге я устала так, что едва дошла до каюты, и тут же провалилась в сон.

Дисар-ри

Приручать женщину, которая может стать парой, — занятие не из легких. Я пока не действовал в открытую, приглядывался, изучал информацию о землянках. Иногда она была столь противоречива, что я не знал, о чем думать. Вычитал про алатырь-камень, а потом выяснилось, что он встречается только в сказках. Надо быть осторожным с найденной в Сети информацией. Про земную еду пришлось расспрашивать и даже выдать Трасирию двойную премию, чтобы готовил блюда, привычные для Рины. Тот, впрочем, сдался сразу же. Землянка вызывала у него симпатию, но соперничать со мной он не собирался. Я это видел.

Я же не знал, чем девчонку еще порадовать. Цветов бы нарвать — да негде, а она их любит. До сих пор силу вливает в сон-траву, чтобы не завяла, бережет, как сокровище. В кабинете у меня стояла резная шкатулка, расписанная лучшими мастерами Тейрины. Она была наполнена редкими розовыми и голубыми топазами, но если подарить их Рине без объяснения причин, еще и обидится. Это Лар-ина взяла бы не думая, а тезаринка… Гордая птичка, ничего не поделаешь. Я уже выяснил, что Рина, кроме формы, ничего из одежды так и не взяла. А ведь имеет право, согласно договору, и список необходимого составить. Чую, намучаюсь еще… С девушкой, для которой цветы дороже камней стоимостью в одну маленькую планету, просто не получится. Этим Рина в первую очередь и привлекает — искренностью, бескорыстием. Ей ничего от меня не нужно, хотя мог бы дать все, подарить хоть целый мир. Она не гонится за славой, деньгами, титулом, не стремится стать моей парой… И я не знаю, что с этим делать.

От дяди новостей пока никаких не поступало, на хвосте не висели враждебные корабли, и я позволил себе расслабиться и полностью переключиться на мою землянку. Узнавать Рину, открывать в ней новые качества, привыкать и наслаждаться тем, что она рядом. Сгорая от желания… Не имея права прикоснуться, пока не разрешит…

Я смотрел на Рину… Просто смотрел, когда она любовалась звездным небом и возилась с цветами, слушала мои рассказы о минералах и камнях и старательно выполняла упражнения на тренировках. И внутри появлялось ощущение, будто я, как птенец птицы феникса, который возрождается из пепла, сгорая в собственном огне, обретаю крылья. И вроде бы вот они, казалось, за спиной. Все те же… Послушные, привычные, известные до последнего пера. Только распахнуть их, упасть в распахнутое знакомое небо, как в детстве, замирая и ожидая чего-то необыкновенного, снова стало возможным. Я, найдя Рину, отыскал… себя?

Мне не хватило этих дней, что мы были в пути к Рохтан-Ритуну. И радовало только одно — впереди еще полтора месяца, чтобы пробудить в моей тезаринке ответные чувства. Серебрение на крыльях поднималось все выше. Медленно, неотвратимо, напоминая: у моего решения есть предел. Если же Рина не откликнется… оборвать слияние, пока оно не подошло к последней стадии, будет возможно. Больно так, словно тысячи мечей проткнут, но реально.

Вопрос в том, захочу ли… Я знаю, что иногда легче смириться и умереть от безответности, чем отказаться испытать сильные чувства. Тут каждый тейринец выбирает сам.

А Рина будит во мне эти проклятые чувства, тревожит то, что спит. И я меняюсь. Даже Джану смягчил наказание по просьбе моей тезаринки. Вот как ей откажешь? Смотрит своими невозможными глазами, и я забываю, о чем думал, готовый согласиться на все, что угодно, ради ее улыбки. И страсть жжет огнем, дурманит разум.

Я желаю Рину. Желаю так, как ни одну женщину во Вселенной. И ладно бы только телом.

Когда же я наберусь смелости и окончательно признаю, что тезаринка и есть моя рихани? Но когда ждешь… Долго, отчаянно, забываясь в работе, а потом встречаешь… Оказываешься к этому не готов. Беззащитен. Растерян.

Я оторвал взгляд от иллюминатора, отвлекаясь от мыслей, оглядел собравшуюся команду, заметив, что Рины до сих пор нет. Попросил Джана за ней сходить и направился к навигатору еще раз уточнить маршрут.

Рина

К завтраку, на который собралась вся команда, обсуждая предстоящее посещение Рохтан-Ритуну, я пришла последняя. Трасирий протянул тарелку с молочной рисовой кашей, заставив меня глупо хлопать глазами, так как последний раз я ела ее в детстве, положил на мой поднос кусок ягодного пирога и гордо поставил ароматно пахнущее какао.