Он убегает быстрее, чем я успеваю что-либо ответить. Убегает так, словно за ним гонится стая харгов или толпа искажённых. Я сажусь в кэб, делая себе пометку в памяти: найти завтра Нильса и подробно расспросить его о чистильщике. Пусть опишет паренька. Возможно, мне удастся что-то узнать.

Но разговора не состоялось. Той ночью в доме Польманов случился пожар. Погибли оба: и мой бывший напарник, и моя бывшая невеста. К счастью, Эдвина гостила у матери Нильса, иначе бы не избежала страшной смерти.

— Эндер, ты меня слышишь?

Я качнул головой, возвращаясь в прозекторскую, и вопросительно посмотрел на Шультена.

— Я говорю, что если ещё что-нибудь найду, обязательно тебе сообщу.

— Спасибо, Свен, — пробормотал я, с трудом вытягивая себя из мутного облака воспоминаний. — Буду благодарен за любую зацепку.

Управление я покидал с тяжёлой головой и не менее тяжёлыми мыслями. О прошлом, о настоящем, о непонятном будущем. Надеюсь, у Жени день прошёл лучше, чем у меня. А ещё я надеялся на спокойный вечер.

Но, как вскоре выяснилось, мои спокойные вечера закончились два дня назад.

Глава 10. Ра-а-анве-е-ей…

Женя Исаева

Остаток дня прошёл спокойно. Меня никто не трогал, не колол словами, не портил настроение непонятными намёками и ехидными замечаниями. Не знаю, какая кошка пробежала между Бальдером и Раннвей, но если он не перестанет, придётся рассказать Делагарди.

Чтобы убить время (да и скорее освоиться), я решила познакомиться со своим новым временным домом. Взяла Полин и, заявив, что желаю своими глазами увидеть, что здесь поменялось за четыре года, отправилась бродить коридорами замка. Ну то есть особняка, но размерами он ничем не уступал маленькому замку.

На одном лишь втором этаже я насчитала девять спален и двенадцать ванных, будуар герцогини, мой, то бишь, гостиную герцога — другими словами, Эндера. Также здесь располагалась комната для курения и игровая. Первую имел право посещать только эйрэ, вторая могла быть интересна одной лишь Эдвине. Да и то, как оказалось, не слишком-то.

— Мисти Эдвина в последнее время почти не играет и редко здесь бывает, — сказала Полин, закрывая дверь в настоящий девичий рай. Каких игрушек там только не было… Особенно меня впечатлили фарфоровые куклы в роскошных нарядах. Я бы сама в такие с удовольствием играла, и плевать, что уже давно не маленькая. — Теперь она с большим удовольствием наряжается сама, чем наряжает своих кукол.

Эндер сказал, что Эдвине скоро исполнится тринадцать. Тот возраст, когда прощаешься с детством и постепенно вступаешь в юношество. Ещё немного, и Эдвина забудет сюда дорогу. Зато вполне может потребовать для себя ещё одну комнату, только уже для нарядов и украшений. Из того, что узнала от служанок и увидела сама, пришла к выводу, что Эндер девочке ни в чём не отказывал. Любая её прихоть исполнялась сразу же, будто по щелчку пальцев.

— А как у неё обстоят дела с учёбой? — спросила я, заглядывая в следующую комнату — одну из гостевых спален.

— Мисти Эдвина очень способная девочка, — похвалила наследницу Фармор горничная. — У неё отличная память и весьма… хм… богатая фантазия. — Полин бросила по сторонам взгляд, словно желая удостовериться, что нас никто не подслушивает, а потом тихо произнесла: — Но она ленится. И… не привыкла слушаться. Наверное, из-за этого ни одной гувернантке так и не удалось найти к ней подход, а их за то время, что я здесь, поверьте, было немало. Она… — Полин осеклась и, неожиданно побледнев, прижала пальцы к губам. — Ох, простите меня, леди Делагарди! Не следовало мне говорить такое о мисти Эдвине. Она же… Она же ваша племянница!

Я покачала головой и мягко ей улыбнулась:

— Всё хорошо, Полин. Наоборот, я благодарна тебе за искренность. Это одно из качеств, которые я превыше всего ценю в окружающих меня людях. Поэтому я бы хотела, чтобы ты и дальше говорила мне только правду, какой бы она ни была.

— Так и будет, леди. Обещаю, — зардевшись, пробормотала служанка.

Из холла можно было попасть в гостиную и в зал для приёмов. Также из него в глубь дома уводили два коридора. В одном крыле располагалась кухня, подсобные помещения и комнаты для прислуги. В другом — столовая, хозяйский кабинет и библиотека. Я бы с удовольствием задержалась в последней (давно не встречала такого книжного богатства!), но незаметно подошло время ужина. А точнее, время переодеваний.

Понятия не имею, почему нельзя поесть в том платье, в которое была одета сейчас, но этикет обязывал принарядиться. Бросив последний взгляд на книжные стеллажи, тянущиеся до самого лепного свода, я отправилась наверх, а переодевшись и собрав волосы в причёску, спустилась в столовую.

Вовремя. Дракон уже вернулся и теперь восседал во главе длинного стола. За таким спокойно могли бы трапезничать человек двадцать, если не больше, но накрыт он был на три персоны. При виде меня Делагарди поднялся и отодвинул стул по правую от него руку.

— Добрый вечер, любимая. Как прошёл твой день?

Я вздрогнула. Уж больно непривычно было слышать такое обращение. Мой бывший муж (и самая большая ошибка моей жизни) называл меня так до свадьбы. И ещё пару раз во время медового месяца. А потом ему надоела лживая маска любящего, заботливого мужчины, и я узнала настоящего Игоря.

— Раннвей…

Я встрепенулась, прогоняя из памяти ненавистный образ, и постаралась улыбнуться новому мужу. К счастью, временному и фальшивому.

— День прошёл отлично. А каким был твой? Любимый…

Дракон дёрнул бровью, уловив в моём голосе иронию. Ну правда, не называть же мне его так, одаривая ласковым взглядом! На это мы