— Сань, закругляйся. Тебе надо развеяться, отключиться от всего этого, передохнуть. А не нажираться. А утром мы что-нибудь придумаем.

— Например?

— Найти тех двоих. Исполнителей Дьяченко. Пробить, где живут. Может, их взять за жабры и потрясти. Они не Щербаков, с ними этот номер проканает.

Лазарев пожал плечами. А Кротов вдруг вспомнил, что именно на сегодняшний вечер он договорился об ужине с учительницей начальных классов Ольгой Величко.

Очень вовремя…

В это самое время несколько полицейских машин окружили гаражный массив в районе Загородного шоссе, где один из прочесывающих местность экипажей ДПС срисовал угнанную «шестерку». Когда полиция блокировала подступы, к месту выдвинулись Рогов и Лапин с одной стороны и двое оперов из местного ОВД с другой.

«Жигули» были брошены и пусты. Распахнутая водительская дверца указывала, что машину покидали в спешке. А покрытое паутиной трещин лобовое стекло — что это тот самый автомобиль, который они ищут.

Рогов убрал пистолет, буркнув Лапину:

— Звони в дежурку, пусть пришлют эвакуатор и криминалиста.

Кивнув, Лапин убежал. Бродя вокруг «шестерки», Рогов вдруг заметил лужицу около автомобиля, в метре от водительской дверцы. А в пятне окаймляющей лужицу подсыхающей грязи он разглядел след мужского ботинка.

— Что там? — к Рогову подошел один из оперов с «земли».

— Говнюк наследил немного.

Опер осторожно поднес к следу собственный ботинок, сравнивая.

— Сорок второй размер. Как у меня.

Рогов нахмурился. Мгновенно в памяти промелькнула такая же фраза — «сорок второй размер» — которую он услышал чуть меньше недели назад при похожих обстоятельствах. Брошенная угнанная машина. Только в тот раз женский труп был внутри.

Склонившись над следом, Рогов замер. Он видел слепки следов подозреваемого с места убийства Щербаковой. Рогов готов был поклясться — это та же самая обувь. Пораженный, он пробубнил себе под нос:

— Твою мать…

И только сейчас Рогов задумался над словами Кротова. А что, если он был прав?

Кротов заставил себя набрать номер Величко. Ольга радостным и взволнованным голосом сообщила, что волновалась, что он не позвонит. Они встретились около кафе «Диалог», где Кротов несколько раз ужинал когда-то — это было весьма приличное место, почти ресторан, тихое и без пьяного быдла. Ольга выглядела отлично, Кротов даже залюбовался: она накрасилась, соорудила прическу, надела платье, простенькое, но подчеркивающее фигуру. С легким смятением он вдруг сообразил, что Ольга настоящая красавица.

— Что-то не так? — робко осведомилась она, видя его взгляд.

— Наоборот. Вы… отлично выглядите.

— Спасибо. Можно на ты, наверное.

— Как скажете, — машинально ответил Кротов и улыбнулся.

Она заказала курицу под кисло-сладким соусом, Кротов предпочел картошку с говядиной в горшочке. Мясо было жестким и с жилами. Черт.

— Ты давно в полиции?

— Семнадцать лет.

— Ничего себе! Все время в уголовном розыске?

— Не совсем. Сначала пришлось четыре года в ППС работать. Это как те парни в форме, с одним из которых мы вашего соседа задерживали.

— Твоего соседа, — поправила она и улыбнулась. — Тринадцать лет большой срок. Может, нескромный вопрос, но я думала, за столько лет… ну…

— Люди в полиции делают карьеру и перестают выезжать на кражи вроде вашей? — догадался Кротов. Ольга застенчиво кивнула. — А я и делал карьеру. Но все кончилось два года назад. Два года и один месяц.

— Почему?

Вздохнув, Кротов решил все же рассказать — хотя что-то подсказывало ему, что для первого свидания это не самая лучшая история.

— Слышали когда-нибудь про палочную систему?

— Это когда бьют палками?

Кротов невольно рассмеялся.

— Почти. Но не совсем. Это когда о работе судят по показателям. Одно раскрытое преступление — одна палка. Это вроде жаргона.

— А, ну да, конечно. Когда-то слышала. Не помню где. И… и что?

— Ментов постоянно наказывают, если они не делают нужное количество палок. Официально это уже лет десять как в прошлом. Неофициально все осталось по-прежнему. Не сделал показатель — дурак. Сделал показатель — пока живи, но в следующем месяце будь добр сделать его снова. И не дай бог показатель будет меньше.

— Трудно, наверное.

— Многие занимаются приписками. Например, придумали с потолка преступление, какое-нибудь мелкое. Задержали какого-нибудь бомжа, уговорили его взять преступление на себя. Учитывая, что оно мелкое — его даже не задерживают. И все довольны. Хотя закон на это смотрит иначе. Так делать нельзя.

— Понимаю.

— Но загвоздка в том, что без фальсификаций очень сложно. Слишком много требуют от угрозыска.

— И вы… то есть, и ты тоже так делал?

Кротов невесело кивнул.

— Как и все. И как и все, я это делал по приказу начальства. Чтобы его не наказали. А когда это всплыло, крайним стал не начальник, а я. Но мы с начальником, скажем так, были приятелями. Поэтому меня не уволили с позором. А отправили в тот подвал. Ловить таких, как твой сосед.

— Мда… А остальные? В подвале?

— У них примерно такая же история. Один задержал не того, кого следовало. Задержанный оказался важным стукачом важной шишки наверху. Второй во время дежурства по приказу начальства скрыл заявление, чтобы не вешать глухарь на дежурную смену. Наш подвал — это ГУЛАГ для ментовских диссидентов.

Кротов рассмеялся, собственный эпитет ему понравился.

— А ты?

— После твоей истории я так, жду трамвая, — отмахнулась с улыбкой Ольга. — Всю жизнь хотела быть учителем. С детства. Сначала работала в средних классах… Но это был ужас. Ты же знаешь, что такое современные подростки?

— Лучше бы не знал, — согласился Кротов.

— Вот-вот. Поэтому я бросила все и ушла в начальную школу. Зарплата поменьше. А работы больше. Знаете, все эти кружки, дополнительные занятия… Зато спокойнее.

Она замолчала, потом испытующе посмотрела на Кротова.

— Ты… выпил перед тем, как приехать, да?

Кротов почувствовал себя неловко. И сразу же вспомнил лицо убитой Аксеновой, распластанной на проезжей части в луже собственной крови.

— Немного. У меня сейчас… трудное задание, скажем так.

— Расскажешь?

— Не думаю.

— Извини.

Ольга положила свою ладонь на руку Кротова, закусив губу и робко ожидая его реакцию. Зачем ей нужно все это, подумал Кротов. Но ответил на призыв и обхватил ее пальцы своими. Ольга улыбнулась.