К его удивлению, внутри было чисто и мило. Он помнил страшные рассказы мамы о том, что все ирландцы грязные и немытые крестьяне, и потому ожидал чего-то ужасного. Эйдан пришел в недоумение, не найдя на полу копошащихся в навозе свиней, и с интересом оглядел крошечное помещение. На столах лежали кружевные салфетки, полки были заставлены книгами, на окнах висели занавески, а на полу лежали коврики. В углу стояло маленькое пианино. Это совсем не походило на грязный, заваленный отбросами сарай – тот образ ирландского дома, который ему внушили с раннего детства. Почему его мама говорила ему такие вещи? Наверное, она просто никогда не бывала внутри такого дома. Ему обязательно нужно будет развеять ее заблуждение.

– Бабушка! – крикнула Вивьен, когда оказалась в помещении.

– Ты здесь живешь? – спросил он маленькую колдунью. Хоть Вивьен и сказала ему, что она никакая не колдунья, Эйдан продолжал так думать о ней. Он ничего не мог с собой поделать – ему хотелось, чтобы Вивьен была колдуньей. По какой-то причине ему также хотелось, чтобы она была на его стороне, как была на стороне Энни.

– Конечно, живу. Неужели ты думаешь, что я просто взяла и зашла в чужой дом, не спросив разрешения у хозяев?

– Нет, не думаю. – Эйдан печально улыбнулся ей и кивнул, соглашаясь с тем, что он задал глупый вопрос. Оглянувшись вокруг еще раз, Эйдан почувствовал аппетитный запах, струившийся из кухни.

– Это мой дом, – с гордостью объявила Вивьен. – Я живу тут вместе с бабушкой.

Эйдан настороженно смотрел, как она взобралась на кресло, встала на подлокотник, поднялась на цыпочках и, пытаясь сохранить равновесие, потянулась за какой-то вещью, что лежала на полке над ним. Эйдан боялся, что Вивьен упадет, но она в итоге взяла один из странных предметов, которые там стояли. Потом девочка грациозно спрыгнула с кресла на пол. Эйдана ее поступок необыкновенно впечатлил. Ведь он даже не мог мечтать о том, чтобы совершить нечто подобное в своем доме. Эйдан решил, что это должно быть настоящим блаженством – вот так беззаботно прыгать с диванов и кресел на пол.

– А где твои мама и папа? – спросил он Вивьен. Наверняка родители отругали бы ее за такой своевольный поступок, если бы это случилось у них на глазах.

– Моя мама умерла, когда я родилась, – просто сказала Вивьен и посмотрела на Эйдана.

Он не знал, что на это сказать.

Затем Вивьен широко улыбнулась ему и продолжила:

– Но мой папа живет вместе со мной, когда возвращается из плавания.

Эйдан застыл на месте. Он тут же понял, почему маленькая колдунья привела его сюда.

– У твоего папы есть корабль?

– Да, и очень большой, – с гордостью объявила она, кивая головой. Потом Вивьен дала ему маленькую вещицу, которую взяла с полки. – Мой папа нашел это на одном из островов недалеко от Флориды, когда я была совсем маленькой, и привез мне в подарок. Это раковина моллюска. Я хочу, чтобы ты взял ее с собой.

Эйдан протянул руку, взял ее из рук девочки и осторожно, с благоговением положил к себе на ладонь. Раковина была очень хрупкой, изящной, бледно-розового цвета, с концентрическими спиралями, которые шли одна поверх другой. Конечно, Эйдан находил много раковин на берегу моря, но ни одна из них не пробуждала в нем образы горячего солнца, синей воды и тропических растений, которые он видел в книгах.

– Я никогда не видел ничего подобного. Почему ты отдаешь ее мне?

– Чтобы эта раковина напоминала тебе о всех тех местах, которые ты однажды увидишь, и для этого тебе даже не придется тайком забираться на корабль. Если ты приложишь ее к уху и подождешь немного в тишине, то услышишь звуки океана.

Эйдан так и сделал и действительно услышал шум прибоя.

– Это поразительно! И ее действительно привезли с другого берега Атлантики?

– Да. Мой папа привозит мне всякие вещи из всех своих плаваний. – Прежде чем Эйдан сообразил, что она затевает, Вивьен опять взобралась на подлокотник кресла, взяла что-то с полки и спрыгнула на пол. Протянув вперед руку, она торжественно показала Эйдану какой-то белый продолговатый предмет.

– Потрогай его, – с волнением проговорила Вивьен. – Это зуб аллигатора! Настоящего живого аллигатора из Флориды. Его мне тоже привез папа.

Эта новость лишила Эйдана дара речи. В его игровой комнате в Кэшелвуде было много самых разнообразных игрушек, купленных в дорогих магазинах, – оловянных солдатиков, книжек с красивыми картинками, деревянных кубиков, набитых ватой животных, красок и кисточек, а также различных музыкальных инструментов. Но у этой маленькой девочки, живущей в таком небольшом доме, были сокровища, о которых он не мог и мечтать.

– А твой папа убил аллигатора? – наконец вымолвил Эйдан.

– Нет, это сделал кто-то из его команды. А теперь мой папа поплыл в Южную Африку. Если ты пообещаешь, что не станешь забираться тайком на корабль – сегодня или в любой другой день, – то я возьму тебя с собой на его судно, «Большую волну».

Глаза Эйдана расширились от изумления.

– Ты не шутишь?

Вивьен кивнула, подтверждая свои слова. На ее лице появилась улыбка, и Эйдан вновь вспомнил об эльфах.

– Но почему? – недоверчиво спросил он, пораженный тем, что Вивьен была так щедра с ним. Да, Эйдан носил знатную фамилию, жил в прекрасном и богатом поместье и предположительно имел все, что пожелает. Но тем не менее он понял, что завидует ирландской девочке из простой семьи. Эйдан чувствовал, что ее жизнь была более полной и счастливой, чем его, и потому сильно робел перед Вивьен и отчаянно восхищался ею.

– Друзья всегда так поступают друг с другом, Эйдан Кавана. Ты помог Энни. Значит, теперь ты мой друг.

Эйдан ощутил, как его щеки залил горячий румянец. Ему казалось, что он сейчас расплачется, только непонятно отчего – от радости или смущения. У него появился первый друг. У Эйдана никогда раньше не было настоящих друзей, ведь он всю жизнь находился под пристальным наблюдением мамы. А она считала, что все вокруг не годились для того, чтобы дружить с ним. Вивьен Монтгомери была младше его, да еще и девочкой, но она, наверное, действительно умела колдовать, потому что теперь Эйдан больше всего на свете хотел, чтобы она стала его другом. Он застенчиво улыбнулся ей.

В этот момент в комнату вошла пожилая женщина, вытирая на ходу руки о белый передник, повязанный вокруг талии. Она была худощавой, с такими же черными волосами, как у Вивьен, а на ее морщинистом лице сияла добрая улыбка. Наверное, это и была ее бабушка, знаменитая колдунья!

– Я работала в саду и не слышала, как ты вернулась, Вивьен, – начала она, но тут заметила Эйдана. – Так, я смотрю, у нас гость? – спросила женщина и посмотрела на него теплым взглядом, как будто давным-давно знала его.

Вивьен сказала:

– Бабушка, это Эйдан Кавана. Я встретила его на берегу. Эйдан, это моя бабушка, Агги Джойс.