Голова жутко кружилась, что я покачивалась, удерживаясь только на собственной гордости.

Я лишь кивнула, прикрывая глаза. Через тяжелые шторы на окнах пробивался тусклый свет, и даже он был сильно непривычным после двух дней, проведенных в темноте, поэтому хотелось спрятаться за солнечными очками или хотя бы обмотаться чем-нибудь.

— Пожалуйста, — просипела я из последних сил, опускаясь на лакированный, дощатый пол. — Пить.

— Дайте ей воды, — фыркнула Матильда, поводя плечиком.

А потом мне протянули бутылку с водой, к которой я приникла и не отпускала, пока она не закончилась и я немного ожила. Голова прояснилось, сердце гулко застучало в груди, зрение сфокусировалось и приобрело четкость.

— Есть хочешь? — вроде бы сочувственно спросила женщина в розовом.

Только сейчас я заметила, что мы находимся в закрытом баре. Небольшое помещение с барной стойкой и сценой и расставленные круглые столики по всему периметру.

А я сижу недалеко от бара на дощатом полу и прихожу в себя.

Я кивнула, робко оглядываясь и замечая выход в стороне. Полустеклянная дверь с табличкой «Открыто», повернутая ко мне лицевой стороной.

Логично, что она заперта. Да будь дверь даже открыта, я все равно не смогла бы сбежать. За моей спиной двое головорезов Сегмузова, готовые в любой момент, если не пристрелить, то броситься за мной вдогонку.

— Тогда раздевайся, — надменно проговорила раскрасавица в парике, ввергая меня в панику.

Начало конца. Так вот ты какое!

Я недоуменно продолжала таращиться на эту недоженщину, не собираясь выполнять ее требования.

— Давай-давай. Быстрее разденешься — быстрее поешь, — сообщила она мне будничным тоном. — Тебе переодеться надо. Не будешь же ты все время в этих обносках ходить. Я дам тебе красивое платье.

Матильда подошла к барной стойке и налила из бутылки две стопки водки. Одну выпила, вторую протянула мне.

— Хочешь?

И я поняла, что сейчас она угадала с моим желанием. Я медленно приподнялась и подошла к ней, забрала стопку из рук.

Руки заметно тряслись, принимая посуду из этих длинных мужских рук.

Одним глотком я осушила стаканчик, чувствуя, как жар пробирает все мое нутро. Из глаз брызнули слезы, но я их быстро смахнула.

— Можно еще? — спросила я, поворачиваясь к Матильде.

И она пошла мне навстречу.

— А мы сработаемся, — усмехнулась она и даже подтолкнула орешки вместе с блюдцем в качестве закуски.

Вторая стопка наполнилась быстрее первой. Пила уже я в одиночку.

Я съела все орешки, выгребая их в спешке из блюдца своими пальцами до последнего, запихивая поскорее в рот. Хотя бы чем-то насытиться. Солоноватый вкус арахиса — что может быть лучше после нескольких дней голодовки?

Через минуту я осознала, что опьянела. Это текучее чувство подобралось ко мне незаметно, накрывая приятной вуалью расслабленности и покоя.

Но так даже лучше. В моем теле заиграла энергия и передо мной предстала новая реальность.

— Ну что, передышка закончена, — весело заявила Матильда. — Теперь мил моя, раздевайся.

И тут я поняла, что мне никуда не деться. Мужчины в форме стояли рядом. Видимо, их задача реально была следить за мной и не дать уйти.

Помогут ли они мне раздеться, если я откажусь? Думаю, да. Проверять не хотелось.

Я стянула с себя топ под одобрительное хмыкание, за ним медленно сползли джинсы, оставляя меня в нижнем белье на всеобщее одобрение.

— Дальше, — проговорила Матильда с улыбкой на устах, переглядываясь с охраной и подмигивая им.

И я повиновалась. Отбросила лифчик в сторону, затем трусики и предстала перед этими троими полностью обнаженной.

— Ну вот видишь, — мягко проговорила женщина, ввергая меня в озноб. — А ты боялась. Ничего такого, мил моя. Привыкай.

"Что значит привыкай?" — захотелось мне спросить, но я не стала.

Она подошла ко мне ближе и я почувствовала запах ее дыхания. Водка. Всего стопка, а несло ужасно. От меня также?

Ее пальцы дотронулись до моего живота, массируя, поглаживая мое тело и начали спускаться ниже.

Нет! Я не согласна на такое!

Я ощущала эти прикосновения, представляя будто они от рук Яна и становилось чуть легче.

Но потом ее дыхание участилось, вызывая у меня жуткий парализующий мое тело страх. Она возбудилась?

И иллюзия Яна слетела, оставляя передо мной какую-то бабу, трогающую меня голую под смешки мужиков…

Могла ли я даже в кошмаре представить, что со мной такое будет происходить?

Нет.

Сжав зубы я сделала шаг назад, но ее рука настойчиво потянулась за мной и я не выдержала.

Оттолкнула ее от себя, вложив в толчок, как можно больше силы.

Я сделала это молча, не убегая, лишь показывая ей, где ее место. Не рядом со мной!

— Ах ты ж, паршивка, — выдохнула женщина, отодвинувшись на пару шагов назад. — Есть не хочешь значит?

— Руки сначала помой, — ответила я жестко.

По ее лицу было ясно, что мне уже терять нечего. Она чуть ли уже не брызгала слюной от ярости…

— Верните ее назад, — завизжала дама, тыкая в меня своим пальцем.

Самое страшное, что я слышала в своей жизни.

Я поняла, что ошиблась в этот момент. Нужно было терпеть, а не показывать свое "я".

Быстрое осознание, что мне предстоит, заставило меня заорать и рвануть вперед к выходу. Меня поймали сразу же цепкие мужские руки. Один из мудаков-охранников.

Ему доставляло удовольствие лапать меня, потому, как я уже не сопротивлялась, а его пальцы чувствовала повсюду. Он трогал меня за грудь, лапал за ягодицы, пытаясь добраться… Но я уворачивалась, пинаясь и кусая, что в какой-то момент получила смачную пощечину, выбившую меня из колеи.

Мир стерся, размываясь в одно сплошное серое пятно, в то время как я перестала чувствовать что-либо, теряясь в прострации. Я не потеряла сознание полностью, улавливая движения и разговоры, но двигаться не могла.

Я пришла в себя быстро, буквально через секунд десять,