чем говорить? Прозвучала моя фраза самонадеянно и имела совсем не тот смысл, который должен быть в нее вложен.

— Вы считаете, что красивая девушка может вести безбедное существование благодаря другим способам? — резко отозвался Воронцов. Создавалось ощущение, что он построил у себя в голове картину и любую мою реплику подгонял под нее. И как-то выходило это у него так ладно и логично, что можно диву даваться.

Завуалированный комплимент стал оскорблением. Спасибо, конечно, за то, что считаете меня красивой, господин Воронцов, но вы все равно индюк.

— Вы меня не так поняли, — мягко настояла я, не собираясь еще больше ухудшать мнение Воронцова о себе.

— Возможно. Раз не думали о работе, почему пошли на юридический?

— А вот об этом я мечтала с детства, — я мечтательно улыбнулась. — Всегда играла в тетю адвоката.

— Так что же изменилось? Почему вы так поменяли свое мнение? — он говорил спокойно, но казалось, что спокойствие это показательное, притворное, ненастоящее. Воронцова выдавал изменившийся стиль езды — он вдруг начал ускоряться гораздо резче, а перестраиваться из ряда в ряд рывками. Двигатель то и дело срывался на громкий рык, усладу для ушей.

Молчала, не зная, что мне стоит рассказывать, а что нет.

— Просто после того, как я закончила школу, для меня оказалась заготовлена другая судьба. И трудоустройство в нее заложено не было. Мне предстояло заниматься другими вещами.

— И какими же? — перебил начальник. — Такими, которыми вы занимаетесь сейчас?

Спрашивать какими «такими» не понадобилось. И так ведь ясно.

— Нет, — твердо заявила я. — Моим будущим был дом и возня с детьми.

Кажется, я сказала несколько не то, что ожидал услышать Воронцов. Он нахмурился и мельком посмотрел на меня, практически сразу же вернув взгляд к проезжей части.

— Объясните, — потребовал он. — Что вы имеете в виду?

Сдержала просящуюся на губы усмешку. Шаг вперед сделан. Мнение начальника обо мне несколько изменилось. Вот так постепенно и восстановлю себе репутацию. Уверена, скажи я ему, что Мишка — лошадь, а я не стриптизерша, не эскортница и (о Боже!) не охотница за богатыми мужчинами, он рассмеется и обзовет меня лгуньей. Еще и уволит до кучи.

— Это очень личное, Кирилл Романович, — услышав это, Воронцов снова бросил на меня взгляд. Такими темпами он вообще на дорогу перестанет смотреть. — Но если кратко, то еще в школе я познакомилась с хм… парнем. Влюбилась в него, а он ответил взаимностью. Мы жили вместе на протяжении четырех лет. Считала его сказочным принцем. Нет, конечно, он и был таким — довольно обеспеченный, симпатичный, заботливый…

Замялась и взглянула на Воронцова. Он выглядел весьма заинтересованным.

— И что было дальше? Ведь сейчас вы моя сотрудница, Кира.

— Люди не идеальны. И он не был ангелом. У каждого свои недостатки. Но так вышло, что именно его недостатки убивали меня. Ему не нравилось, что я учусь на юридическом. Меня повсюду преследовала его безумная, ненормальная ревность.

Замолчала, прерванная смешком Воронцова.

— Меня это даже не удивляет, — заявил он.

Опять подумал какую — нибудь гадость?

— Он хотел, чтобы я занималась только домом. И я была не против… Но так вышло, что в какой — то момент я поняла важную вещь.

— Заинтриговали, Кира, — так же скептически выдал начальник.

Вот, о чем говорила Лена. Он действительно накладывал мои слова на собственное представление о ситуации. И в неравном бою между его ошибочным мнением и моей правдой побеждало, конечно же, его мнение. Ибо господин Воронцов, великолепный юрист, ошибаться не может.

— До меня, наконец, дошло, что лучше умереть, чем жить так, как заставлял Данил меня.

Впервые произнесла имя бывшего в разговоре с Воронцовым. Мы как раз остановились на светофоре и, услышав окончание фразы, он нахмурил лоб, сжал губы и пронзил меня взглядом. Как будто совсем не ожидал это услышать. Теперь — то я могла не сомневаться: он вдруг что-то понял. Что-то, что, судя по его лицу, совершенно не вязалось с его точкой зрения. Несколько секунд рассматривал мое лицо. Я практически сразу же отвернулась, не позволив себе встретится с ним глазами. Разговаривать с мужчиной, тем более начальником, на такие темы было неуютно и неудобно. Я практически выдавливала из себя слова.

Впрочем, разговор дальше и не пошел — свернув на повороте, автомобиль подъехал к пятиэтажкам. Мы с родителями жили в первом же доме — вот и моя машина белым пятном выделялась из общей монохромности других автомобилей. Слишком белая, до синевы, как будто бы ядовитая. Кричащая. В молчании Воронцов остановился как раз у японки.

— Спасибо, Кирилл Романович, — поблагодарила я и, обув туфли, открыла дверь. Немного подумала… Все же он меня напоил чаем, довез. Из офиса уехал рано. Просидел в конференц — зале несколько часов. Скорее всего, голодный. Да и ведь накормил же он меня утром!

Вышла из машины, закрыла дверь. Подъезд находился как раз со стороны водительской двери, потому обошла паркетник вокруг капота. Воронцов опустил стекло и вопросительно поднял бровь.

— Хотите зайти? Я…

— Нет, спасибо. Воздержусь, — мужчина сверкнул глазами и, нахмурившись и не дав договорить, резко прервал меня. Успела отскочить от автомобиля — и так прижатый к земле автомобиль присел еще ниже и стремительным рывком рванул прочь.

«Вас накормлю» — так и осталось на языке.

Дежа вю.

Впрочем, сам виноват — нечего перебивать. Слушать нужно, что люди говорят. Посмотрела на дверь подъезда, на здание магазина… вздохнула и пошла в последний. Все-таки завтра день рождения, нужно торты купить.

Выбрала два особо вкусных — первый с грецким орехом и вареной сгущенкой, мой любимый; второй — йогуртовый, легкий и воздушный, с вишневой начинкой. Завтра разберусь, какой взять с собой, а какой оставить для посиделок с девчонками. Собиралась пригласить их на вечерний чай — но только без алкоголя! Спасибо, мне тогда хватило. Всегда была довольно домашней девочкой и даже к кафе относилась с подозрением. Мне комфортнее было собраться в кругу друзей и родителей дома. Кстати, родители… еще на той неделе договаривалась уехать в пятницу к ним с ночевками на выходные.

Расплатилась карточкой и, довольно улыбаясь, пошла домой. От магазина до дома — три шага. Но на втором пришлось застыть. Зажав мою машину между двумя другими, на парковке стоял слишком знакомый ярко — синий «Инфинити» с тонированными стеклами.

Неужели Максим выполнил свою угрозу? Встречаться с ним не хотелось — на сегодня мне хватило общения с мужским полом. Возникал вопрос: как незаметно пройти через знакомого? И есть ли он в салоне или поджидает меня у