Ее квартира была пуста, Капа отсутствовала.

Лиза встала посреди прихожей с колотящимся сердцем.

Что же делать?

Неужели Капа и вправду ушла куда-то, и ей полностью отшибло память? И теперь она бредет где-нибудь в незнакомом районе или прибилась к бомжам, а то и вообще умерла?

«Спокойно, – сказала себе Лиза, – главное – не впадать в панику. Для начала нужно зайти к соседке, может быть, она вернулась и что-то знает…»

Она вышла из квартиры, подошла к соседней двери.

Из-за двери доносились громкие, фальшивые голоса.

– Я думал, что ты – мое солнце, мой свет, вся моя жизнь! – с пафосом кричал мужской голос. – Ты же оказалась презренной ползучей тварью… Я дал тебе все…

– Но, Борис! – перебил его женский голос, в котором слышались фальшивые рыдания. – Ты совершенно не так все понял…

Лиза позвонила.

Ей никто не открывал, но голоса за дверью стали, кажется, громче.

Лиза позвонила еще, еще раз, потом принялась колотить в дверь кулаками и даже стукнула пару раз ногой.

Наконец за дверью раздались шаркающие шаги, дверь открылась, и перед Лизой возникло перепуганное лицо соседки.

– Лизонька, это ты? – пролепетала та. – Что случилось? Пожар?

– Нет, не пожар! – выкрикнула Лиза.

– А что же ты так стучишь? Мы испугались…

– Вы? – переспросила Лиза дрожащим голосом. – Вы… с кем?

– С Капой, конечно…

– Так Капа у вас? – Лиза почувствовала безумное облегчение и в то же время злость. – Я вам звоню, звоню, а вы не открываете… и к телефону не подходите…

– Ну, мы смотрим сериал по телевизору, – проговорила соседка, – а ты же знаешь, мы обе немножко плохо слышим…

Это было мягко сказано, соседка глуха как пень, но честно это признавала, Капа же утверждала, что слышит прекрасно, хотя недалеко ушла от соседки.

– Так, значит, с Капой все в порядке?

– Ну да, конечно!

Лиза, все еще не веря своим ушам, прошла в комнату.

Там, перед орущим телевизором, сидела Капа – как обычно, в розовой шелковой блузке и с розовым бантом в волосах. Перед ней на столе стояли большая чашка чая и вазочка с печеньем и сушками. На лице у Капы было выражение тихого блаженства.

– Это ты, Лизочек? – проговорила она, увидев Лизу на пороге. – Ты представляешь, какой мерзавец этот Борис – оставил бедную девочку с ребенком! Нужно написать на телевидение – пусть хоть что-нибудь сделают, нельзя же смотреть на это сквозь пальцы!

Лиза без сил плюхнулась на диван прямо в пальто.

– Капа, – проговорила она, стараясь не взорваться, – ты не представляешь, что я пережила!

– А в чем дело? – Капа заморгала глазами.

– Я тебе звонила много раз, – Лиза говорила тихо, и Капе пришлось убавить звук телевизора, чтобы расслышать ее слова. – Ты не отвечала, и я очень беспокоилась…

– Ну, конечно, как я могла ответить, если я была здесь, у Тамары Ивановны! Ты представь, наш телевизор сломался, а тут как раз начинался мой любимый сериал. Кстати, ты зря его не смотришь! Он очень, очень жизненный! Так вот, к счастью, Тамара Ивановна пригласила меня к себе, так что понятно, что я не могла тебе ответить…

– Сюда я тоже звонила… – проговорила Лиза. – Ладно, что уж теперь. Ты останешься здесь?

– Нет, сериал уже кончился, пойдем домой!

Капа все же чувствовала себя немного виноватой, поэтому говорила не переставая.

– Представляешь, телевизор сломался в самый неподходящий момент! Надо же, какие некачественные делают телевизоры! Только я села, включаю, а он ничего не показывает! Теперь придется вызывать мастера…

– Подожди с мастером, – отмахнулась Лиза. – Ты уверена, что телевизор не работает?

– Ну, разумеется! – ответила Капа с апломбом. – За кого ты меня принимаешь? Я пока еще не в маразме!

Она нажала кнопку на пульте, но экран телевизора остался черным.

– Вот видишь? Он не работает!

– Вижу, – с голубиной кротостью проговорила Лиза и подняла с пола кабель с вилкой. – Вижу, что телевизор не включен в сеть!

– Как? – Капа смущенно уставилась на провод. – Не может быть! Как не включен?

– Очень просто! – Лиза вставила вилку в розетку, взяла у Капы пульт и снова нажала кнопку. Экран засветился, раздался жизнерадостный голос диктора:

– Сегодня исполняется ровно двести пятьдесят лет с того знаменательного дня…

– Как же так? – бормотала Капа. – Ведь я была уверена… кто же его выключил?

– Наверное, ты сама и выключила. Ведь ты включала в эту розетку чайник? Вот он стоит! А потом забыла поменять…

– Ну, не знаю, не знаю! – Капа обиженно поджала губы. – Кстати, Лизочек, я давно хочу отдать тебе одну вещь… мне кажется, она тебе очень пригодится!

– Капа, может быть, как-нибудь в другой раз? – взмолилась Лиза. – Я очень устала, переволновалась…

– Я тоже очень за тебя волнуюсь, когда ты возвращаешься домой так поздно! И эта вещь тебе просто необходима!

С этими словами Капа отправилась в кладовку.

Если Капа себе что-то вобьет в голову – спорить с ней бесполезно.

Лиза приготовилась к тому, что ей сейчас будет вручена очередная фотография какой-нибудь прабабки, или полуистлевший веер из страусовых перьев, или еще что-нибудь такое же полезное.

Из кладовки донесся грохот и полузадушенный голос Капы:

– Лизочек… Лизочек… помоги мне!

Лиза бросилась в кладовку и застала там душераздирающую картину.

Капа стояла на табуретке перед стеллажом, одной рукой вцепившись в полку и с трудом удерживая равновесие, а второй прижимая к себе старый потертый кожаный саквояж. На полу валялась груда старых книг, свалившихся с верхней полки.

– Лизочек, возьми у меня саквояж! – взмолилась Капа. – Мне его не удержать…

Лиза взяла саквояж, помогла Капе слезть с табуретки и восстановила в кладовке прежний относительный порядок. После этого она покачала головой и проговорила:

– Капа, ну когда ты наконец поймешь, что в твоем возрасте нельзя заниматься акробатикой? Если уж тебе что-то понадобилось, сказала бы мне, я бы все тебе сама достала.

– Что за намеки на возраст? – надулась Капа. – Незачем мне напоминать о нем! Вообще, ты же знаешь, как говорят – женщине столько лет, на сколько она выглядит!

– Ну, Капа, ты извини, но столько не живут!

– Вот как? – Капа поджала губы. – Не ожидала от тебя такого! Я пока еще в состоянии сама о себе позаботиться!

– Ну конечно… – Лиза пошла на попятную и обняла старушку за плечи, – Не обижайся, Капочка, но сама понимаешь – я о тебе беспокоюсь… Что ты там хотела мне показать?