– Что вы станете делать, если сумеете найти доказательство вины Эдварда?

– Отдам его в руки правосудия и позабочусь о том, чтобы Эдвард никогда не смог получить ни пенни из отцовских денег. И о том, чтобы этот человек никогда больше не смог никому причинить вреда.

Шорох, раздавшийся в коридоре, заставил Викторию метнуться к двери. Она быстро распахнула ее, но никого не увидела и вернулась в спальню, покачивая головой.

– Мне уже начинает мерещиться, – сказала она.

Люси откинула голову на подушку и сказала, натягивая на себя одеяло:

– Вы просто устали. Ложитесь и постарайтесь хорошенько выспаться. Завтра у нас трудный день.

– Ты, наверное, права. Я словно неделю не спала, – согласилась Виктория, задула свечу и улеглась в свою постель. – Доброй ночи, Люси.

– Приятных снов, Виктория.

По ту сторону двери, из темной стенной ниши, выступила женская фигура и неслышно, осторожно двинулась в сторону лестницы.

– Эдвард должен узнать обо всем этом немедленно, – чуть слышно шепнул удаляющийся голос.

Проклятье! Эта гнусная девчонка решила обвести его вокруг пальца! Нужно срочно что-то придумать!

Эдвард был вне себя от ярости. Сидя за своим столом в «Карлайл Энтерпрайсез», он еще раз пробежал глазами строчки лежащего перед ним письма, полученного утром.

Благодаря усилиям Виктории Джеффри надежно защищен. Никто, кроме выбранных ею людей, не имеет права входить в его спальню. Розовая гостиная и библиотека на замке. Виктория отобрала у экономки ключи от этих и еще нескольких комнат.

Из того, что удалось вчера подслушать миссис Оливер, вытекает, что Виктории известно о ссоре, которая произошла между отцом и дядей. Она считает Эдварда виновным в болезни отца. Сейчас она ищет доказательства вины своего дяди, и если сумеет их найти, то он погиб.

Да, если девчонка разыщет письмо Евангелины, жизнь Эдварда и ломаного гроша стоить не будет. Даже если Виктория не сумеет связать Эдварда с тем пожаром в Феллсморе, его причастность к смерти матери будет достаточной причиной, чтобы стереть его в пыль. А там, при ее связях и знакомствах, девчонка может, чего доброго, докопаться и до убийства Лорелеи. Заново откроют следствие, и конец.

Эдвард скомкал письмо, швырнул его в горящий камин и принял решение.

«Я не дам Виктории погубить себя», – подумал он.

Эдвард предупредил клерка о своем уходе и отправился в портовые таверны. Здесь оседали все человеческие отбросы большого города. Эдвард знал, что именно в этих местах он сумеет найти человека, готового за деньги на все, что угодно. Довольно скоро он и впрямь отыскал подходящего мерзавца, с помощью которого мог покончить со своей дорогой племянницей.

Проходимца звали Клайвом Уолтерсом. Это был опустившийся бродяга, занимавшийся похищением людей, – грязный, уродливый, с гнилыми зубами и рассеченной нижней губой.

– Я все устрою как надо, милорд, – сказал Клайв, допивая кружку эля и вытирая рот засаленным рукавом. – Покажите мне свою птичку, и я посажу ее в клетку. Потом принесу вам что-нибудь, чтобы доказать, что дело сделано. Тогда вы и отдадите мне вторую часть денег, но задаток – вперед.

Эдвард пристально посмотрел на своего нового компаньона.

– Я хочу, чтобы все было сделано как можно скорее, Уолтерс, и не вздумайте водить меня за нос. Другие уже пытались и жестоко поплатились за это.

– Подумайте сами, милорд, зачем мне вас обманывать? Кто знает, может, вам и впредь понадобятся мои услуги. У меня есть кузен, Энди, вот на пару с ним мы все и обтяпаем. Будьте уверены, птичка будет в клетке еще до конца этой недели. – И Клайв криво улыбнулся беззубым ртом.

– Отлично, – сказал Эдвард, кидая на стол кожаный мешочек. – Здесь пять сотен и карта Четэм-Холла. Викторию Карлайл я вам уже описал. После того, как сделаете дело, привезете доказательства мне в Седвик Мэнор. Там и получите остальное.

С этими словами Эдвард покинул таверну. Клайв удовлетворенно хихикнул. Он похищал людей уже не раз, но не ради выкупа, нет. В Бристоле у него был знакомый капитан, который промышлял тем, что продавал красивых молодых женщин на невольничьи рынки, чаще всего в Стамбул.

«Если эта птичка в самом деле так хороша, как говорит его сиятельство, можно получить за эту работенку двойную плату, – думал Клайв. – Ее можно будет продать, и не без выгоды».

Виктория провела целый день в библиотеке, Люси не выходила из спальни герцога. Обе они искали письмо с доказательствами вины Эдварда. Была перелистана каждая книга, перевернуты все ящики, осмотрены примыкающие к библиотеке и спальне комнаты. Даже мебель и ту они прощупали и простукали, ища в ней тайники, но, увы, так ничего и не обнаружили.

Несмотря на кажущуюся неудачу, Виктория не пала духом и, более того, только укрепилась в решении любой ценой найти заветное письмо.

На следующее утро, во время раннего завтрака, в Четэм прибыл с пакетом посыльный из Лондона. Решив, что ей представился удобный случай, Виктория написала длинное письмо Майлсу, сообщая обо всех событиях минувшей недели.

Курьер отбыл сразу же после того, как Виктория вручила ему запечатанный конверт. Разбирая привезенную почту, Виктория нашла в ней письмо от Ванессы Грейсон, обещавшей вместе с Марком навестить Четэм на следующей неделе.

Отложив бумаги в сторону, Виктория поднялась в спальню к отцу. Присела на постель рядом с ним и заговорила – так же, как в свое время Люси. Она не знала, слышит ли ее отец, но она говорила с ним, и это доставляло ей радость.

– Я хочу стать такой же сильной, как ты, папа, но ты все равно очень нужен мне. Ты обязательно должен поправиться.

Она поцеловала отца в щеку и посмотрела ему в глаза.

Глаза отца – яркие, пронзительно-зеленые – неожиданно раскрылись, и их взгляд показался ей осмысленным. И Виктория воскликнула.

– Папа, ты смотришь на меня! Ты открыл глаза! Люси, иди скорее, папа пришел в сознание!

Обеих охватило радостное возбуждение. Виктория немедленно послала за доктором Лоуденом. Тот прибыл через час.

– Папе стало лучше, правда, доктор Лоуден? – нетерпеливо спросила Виктория.

Пожилой доктор улыбнулся и утвердительно кивнул.

– Точно так, миледи. Ваш отец пришел в себя. Он по-прежнему не может двигаться и говорить, но теперь есть определенная надежда на то, что его светлость вскоре вернется в свое обычное состояние. – Он ласково потрепал Викторию по руке и добавил: – Пойду отдам новые распоряжения сиделкам и снова навещу вас завтра утром. Доброй ночи, миледи.

Виктория снова присела возле отца, посмотрела ему в глаза.

– Ты слышишь меня, папа? Правда, слышишь?