Четвертый ковчег несся сквозь космос, пронзая холодную тьму и направляясь к дому предков. Драккен выжимал из колонии все силы, желая проверить, на что способен. Чем ближе к Земле, тем больше росла его мощь.

Вокруг раскинулся мир сна, его границы – там, где он еще не оформился, – оставались размыты. Драккен сосредоточился, призывая девчонку. Теперь он знал ее режим, когда она спит и когда бодрствует. Драккен и сам подстроился под нее. В последний раз коммандер даже ранил негодницу; вкус ее крови он не забыл и наслаждался воспоминанием, желая получить больше. Кровь была лучше любого из препаратов, помогавших продлевать его и без того затянувшуюся жизнь.

Драккен рыскал по сну в поисках девчонки, но не находил ее.

Да где же она?

Почему не является?

Драккен мысленно перенесся за толстую обшивку корабля, пролетел пустоту космоса и плотные слои атмосферы, нырнул под выжженную поверхность Земли и нашел шахту лифта, ведущую в недра Первого ковчега. Пронесся его коридорами и отыскал спальню, где девчонка спала в своей постели под теплым одеялом. Невероятная мощь опьяняла: так далеко через сон Драккен прежде не забирался.

Злобной тенью он спикировал на девчонку, выпуская щупальца, стремясь пронзить ее, но тут…

Драккена отбросило, будто он налетел на бетонную стену. Боль пронзила его электрическим током. С тошнотворным толчком разум вернулся в тело.

«Девчонка дала мне отпор!» – негодовал Драккен, гневно стиснув подлокотники своего трона.

Коммандер сильно пострадал, тело как будто горело огнем. Уловив боль, кресло ввело в организм нужное лекарство. Чувствуя, как унимается дрожь, Драккен откинулся на спинку и закрыл глаза. Но прежде чем задремать, отправил мысленный приказ адептам: «Сила. Мне нужно больше силы».

Хорошо отлаженным механизмом ученые в стерильных лабораториях, разбросанных по многочисленным палубам корабля, принялись за работу. Они изыщут способ усилить мощь владыки или поплатятся за неудачу.

Наконец Драккен перестал цепляться за явь и отпустил сознание, погрузившееся в туман навеянного наркотиком сна. Он еще успел рассеянно подумать о девчонке: другие носители тоже были грозными противниками, но по силе не могли сравниться с ней. Не с ними ему предстояло сражаться. Одурманенный мозг раз за разом прокручивал одну и ту же согревающую душу мысль: «Я уничтожу вас, ваши сердца и умы».

Майра проснулась от самого глубокого и темного в своей жизни сна. Во рту пересохло, и язык скреб по небу наждачной бумагой. Голова словно весила тысячу фунтов. Майра села, сбросив, как могильный саван, одеяло. Комната медленно приняла четкие очертания. «Я жива, – подумала Майра. – Снотворное сработало: снов я не видела».

Она взглянула на запястье: Маяк пульсировал медленно, словно едва живой. «Драккен до меня не добрался. – Однако тут она осознала и обратную сторону дела: – Ищунья и Аэро…»

Они ведь тоже не могли с ней связаться. Майра хотела сама вызвать их, но помешала вялость из-за снотворного. Аэро сумел попасть к оружейникам, план сработал, но получится ли договориться с Виником? И как там Ищунья? Добралась ли до стаи?

Майра возненавидела себя: друзья нуждаются в помощи, а она тут валяется в уютной постельке, трусливо скрываясь за барьером снотворного; проспала целый день, испугавшись из-за какой-то мелкой царапины… Майра коснулась раны на плече и скривилась от острой боли.

«Ладно, не просто царапина. Но все же…»

Автоматические огни сделались ярче, Майра прикрыла слезящиеся глаза ладонью и на заплетающихся ногах отправилась в ванную. Взглянула там на себя в зеркало: лицо приобрело землистый оттенок. Тогда Майра умылась и, припав к смесителю, принялась жадно пить. Утерев губы, выдавила себе в рот немного зубной пасты, погоняла ее на зубах и выплюнула в мойку. Она уже почти переоделась в свежую сорочку, когда дверь в комнату открылась, внутрь влетели роботы и сразу принялись за уборку.

– Никакого уважения к личной жизни, – проворчала Майра, подхватывая с пола тапочки, пока робот не смел их. Маленькие уборщики возмущенно загудели. Выпрямившись, Майра увидела перед собой появившуюся из ниоткуда фигуру в багряной мантии.

– Ты жива, моя дорогая, – облегченно заметил профессор Дивинус.

– Разве Ной не следит за моими показателями? – с легким раздражением спросила Майра. Неужели она из-за снотворного такая злая? – Смотрю, тут никто не уважает мое право на уединение. Вторгаетесь по любому поводу.

– И правда, – сконфуженно признал Дивинус. – Но ты пойми, это вынужденные меры предосторожности. Драккен может причинить вред не только твоему телу, и такой ущерб наши датчики оценить уже не в силах.

– О, вы про мозг? – Майра постучала себя пальцем по лбу.

Дивинус слабо улыбнулся:

– Драккен пытался влиять на тебя?

Измождение взяло свое, и Майра опустилась на кровать. Хотелось забраться назад под одеяло и больше не вылезать. И пусть лекарства делают свое дело.

– Он не приближался ко мне. Если сны и были, то я ничего не помню. Только Ищунья с Аэро…

– С ними ты тоже не могла связаться, – подсказал Дивинус, сцепив руки на животе. – Что ж, за все приходится платить.

– Получается, Драккен может напасть на меня во сне и убить, либо я принимаю лекарства и становлюсь недосягаемой для него, но при этом теряю связь с Ищуньей и Аэро?

Роботы тем временем принялись менять ей повязку. И хотя Майра еще не отошла от действия лекарств, ее передернуло от боли, когда снимали бинты. Майра даже взмахнула рукой, отчего роботы встревоженно запищали.

– Да уж, тот еще тупик, – согласился Дивинус.

Пока Майра обдумывала ситуацию, роботы наложили свежую повязку и, свистя колесами, укатили из комнаты. Створки двери сомкнулись.

– Послушайте, я хочу попробовать снова, – сказала Майра. – Как только пройдет действие снотворного.

Проекция Дивинуса испуганно мигнула.

– Моя дорогая, я бы тебе не советовал. Это чересчур опасно.

– Так и есть, профессор, – подал голос Ной. – Я отработал на симуляторе несколько возможных сценариев, чтобы оценить факторы риска. Статистически шансы Майры пережить еще одно столкновение с Драккеном малы. Самый вероятный исход – Драккен убьет Майру.

От возмущения у Майры даже волосы на голове зашевелились. Рассказывая об оценке рисков, Ной все равно что нотации ей читал. К тому же Майра не верила в шансы и возможности, а верила бы – не выбралась бы на Поверхность. Натянув тапочки, она пошла к двери, но у самого порога обернулась и обратилась к Дивинусу: