— Как-нибудь сам разберусь, — буркнул Командор, вытаскивая из шкафа такую гору оружия людского и магического, что старикан-маг присвистнул.

— Ты, — Эль Канте невежливо ткнул пальцем в старика-мага, — с нами идешь, ты во многом виноват. Родник, посмотри, он связан с этой Ларой?

— Не-а, — пьяно хихикнул видящий маг, — он связан любовью к деньгам. И накопил он их немало! Штрафани его, и вы сможете сделать новые линии передвижения магов в этом городе. Я тоже пойду с вами, — цепляясь за меня, качаясь маятником, промямлил видящий, уже не улыбаясь. — Без меня вы пропадете, Лара — одна из первой пятерки видящих магов, да еще выпившая полгорода потерянных душ. Она вас в пыль и прах обратит и не заметит.

— После трех сеансов ты выглядишь плохо, Родник, — честность во взгляде Командора не понравилась видящему магу.

— Ты тоже, — опять пьяно хихикнул видящий маг и попросил, — плесните-ка, ребята, еще виски.

— Тогда старлей пойдет в команду захвата Миринга, — бросил Эль Канте, торопливо наливая виски в бокал и протягивая его видящему, — мы справимся.

Кажется, даже сам Эль Канте не верил в это. Но мы выскочили из дома, уселись в пойманное такси и в автомобиль Эль Канте и разъехались в противоположные сторону, совершенно протрезвевший видящий маг подмигнул мне сквозь окно машины начальства. Хотя Командор — повыше будет, чем главный инквизитор империи.

До невзрачной двухэтажной постройки мы доехали за полчаса. Таксист попался толковый.

Чтобы пройти сквозь охрану из черных рыцарей, я вспомнил заклинание, убивающее этих тварей. Вся боевая пятерка лопнула в черные брызги вонючего гноя.

Но нас ждал на крыльце сын Командора, он стоял чуть впереди Миринга и смотрел в нашу сторону с отвращением и презрением.

— Воевать с нами будешь? — скривился потерянная душа.

— Отдай мне сына, Миринг, наши с тобой расхождения его не касаются, — проговорил Командор.

— Я. Его. Не держу. Пусть идет, — отчеканил каждое слово Миринг.

— Я у него работаю, а тебя знать не знаю, уходи, — прошипел потерянная душа.

В его глазах и голосе чувствовались слезы.

— Привести с собой этого… счастливца! Ты усынови его! Успешного. Крутого мага. Офицера инквизиции, — бросил потерянная душа, задыхаясь.

— Ясно, — голос Командора зазвенел. — Мы уходим, мы нужнее в другом месте. Я так понимаю, Миринг не брал тебя в заложники, он не имеет отношения ко всей этой истории с потерянными душами. Тогда нам пора. Если захочешь меня видеть, ты знаешь, где меня искать, — он повернулся спиной к сыну.

— Папа! Ложись! — прокричал потерянная душа, пытаясь сотворить хоть какое-нибудь простенькое заклинание, чтобы отвести удар тонкой девушки, которую мы и не заметили за спиной Миринга.

— Командор! — орал я, закрывая его собой. — Видящая!! Здесь видящая!!!

Никогда в своей жизни я не видел никого красивее. Это была юная тоненькая девушка с сияющими серебристыми глазами, белыми волосами, хрупкая, как льдинка, и одновременно я видел разрастающийся куст шиповника, с черными ломкими веточками, длинными острыми шипами-иглами, черными сухими листьями и белыми пышными цветками. Он хрустел и потрескивал, становясь всё больше и больше, подбираясь ко мне и Командору. Меня хлестнуло веткой, сваливая на траву, встать я смог, а бежать не получилось. Кажется, шипы были ядовитыми.

И всё равно я не мог поверить, что эта красивая девушка выпила столько магов. От неё исходило необыкновенное сияние, дарующее умиротворение, легкое сонное счастье забытья. Мои глаза закрылись, ноги и руки отяжелели. Если так умирали несчастные маги, то их смерти были милосердными.

— Ты что валяешься на земле? Надо бежать отсюда! — потерянная душа взвалил меня на худую спину и поволок прочь, не забывая гнать впереди себя Командора.

Но куда бы мы ни ступали, перед нами вырастала стена из черного шиповника, шипы кололи, тяжелый аромат цветков дурманил, кружил голову, ветки оплетали нас цепкой сетью.

Мы и заметить не успели, как попали в ловушку, как отважные любопытные мушки в паучью сеть.

Прижавшись друг к другу, мы застыли в ожидании смерти.

Очнулся я, от визга, вопля, крика нежити. Это совершенно не по-человечески кричала видящая.

Трое белых волков, приставленных тестем охранять меня, рвали зубами ветки, кусали цветы, ломали необъятный куст. Четвертый и пятый вытаскивали нас, покусывая за руки и ноги из переплетенья ветвей.

— Эль! Видящая здесь! С Мирингом, — прокричал в телефон очнувшийся Командор. — Её сможет достать только Родник, мы перед ней бессильны. Если вы не поспешите сюда, нам конец. Он сказал, чтобы мы продержались четверть часа, — тихо проговорил Командор, нажав на отбой.

Мы переглянулись, ждать так долго мы не могли.

Волки жалобно завыли, двое завизжали, видящая колдовала, втягивая и оборотней в свои безжалостные сети.

Казалось бы, куст шиповника был совершенно виртуальным, но воздействовал на материальные предметы без труда.

Мы переглянулись, безнадежно пытаясь вывернуться из объятий тонких прутьев, и увидели Родника, возникшего ниоткуда и обнявшего видящую за плечи. Что он шептал ей на ухо, нам не было слышно, но прутья ослабили хватку, а потом и вовсе опали, превращаясь в черный прах.

Родник увел видящую, бережно придерживая за плечи.

Когда ветки перестали меня держать, я свалился на траву, вытянулся во весь рост.

Один из волков, подобравшись к моему лицу, лизнул меня в нос.

— Всё хорошо, благодарен вам, если бы не вы… — я попытался сесть и не смог.

Волк присоединился к своим.

А я смотрел, как обнимаются потерянная душа и Командор, как три волка, скалясь и порыкивая, обступают некроманта Миринга, остальные оборотни не подпускают к нам черных рыцарей, как бежит в нашу сторону Эль Канте, выскочив из автомобиля.

В этом деле еще ни один отчет придется написать. Что-то сделают со взбесившейся видящей? Как быть с некромантом Мирингом и его черными рыцарями?

Но мне было наплевать на всех этих темных тварей, я пытался встать на ноги и собрать расползающиеся мысли, выбрать что-то самое светлое и хорошее, то, за что необходимо уцепиться, чтобы выжить сейчас в миг полного магического истощения.

Ах, да! Мы решили с Асей, что у нас будет еще один малыш. Может быть, сын!

— Па, — Вике нестерпимо хотелось укусить меня хотя бы за локоть, но она крепилась, чувствуя себя старшей сестрой и осознавая всю важность своего положения, — а ты тоже был таким же маленьким, как Никита? — в её глазах мерцало удивление и ожидание моего возмущенного «нет».

— Был, — улыбнулся я, прихватывая правой рукой крошечного Никиту, с готовностью улыбнувшегося зубастой улыбкой и ухватившего меня за локоть зубами.