– Что там? – Спросила я.

– Минералы, камни, – скосил глаза Егор. – Я увлекаюсь минералогией.

– Можно посмотреть?

– Аккуратно. Не рассыпьте.

Коробка была набита камешками самых разных форм и цветов.

– Ух, ты! Зелененький какой…, – взяла я в руки один.

– Это нефрит, – на секунду глянул Егор мне в руки. – Он бывает еще белого цвета и, как правило, полупрозрачный. Очень прочный минерал. Прочность ему придают кристаллические волокна, спутанные наподобие войлока. Испанцы столкнулись с нефритом при завоевании ацтеков в начале шестнадцатого века. Когда узнали о его лечебных свойствах, назвали его «камнем поясницы». А в России нефрит нашли только в начале двадцатого века, на Южном Урале.

Я удивленно рассматривала Егора в профиль: тыква живота, трущаяся по рулю, двойной подбородок, нос картошкой, солома волос и бровей на красном помидоре лица. Казалось, все услышанное было сказано кем-то другим…

– А это что за слепленные кубики? – Взяла я другой минерал.

– Это везувиан. Он действительно состоит из слепленных вместе кубических кристаллов. Назвали его так по имени вулкана, в застывшей лаве которого его нашли.

– А это что? Красиво так переливается. Голубым и зеленым и золотистым…

– Это лабрадор, – ответил Егор, не глядя. – Он переливается только на отшлифованной поверхности. Такой оптический эффект связан с однотипно ориентированными кристалликами, которых может быть до нескольких тысяч на одном квадратном сантиметре. Его обнаружили в семнадцатом веке в Северной Америке на полуострове Лабрадор. Отсюда название. Но применялся он в качестве декоративного камня еще при строительстве Киевской Руси…

Мое изумление так раздулось, что, казалось, сейчас начнет тереться о руль.

– Егор, вы обо всех минералах знаете настолько подробно?

– Это не подробно. Есть химический состав, география добычи, способы огранки, астрология, медицина, эзотерика, очень много всего, что связано с минералами. Я просто запоминаю какие-то факты, которые кажутся мне занимательными.…

– И какие факты кажутся вам занимательными?

– Сейчас, минуту, мы уже подъезжаем…

В ресторане Егор накрыл своим телом стул, потыкал уверенным пальцем в меню официанту и продолжил:

– Занимательными мне кажутся истории названий и легенды, связанные с минералами. Вот, к примеру, Гетит. Назван в честь Гете, Иоганна Вольфганга, который. Этот великий немецкий поэт всерьез увлекался минералогией и имел большую коллекцию минералов. Гетит – осадочная порода и его формирование требует присутствия воды. В начале двадцать первого века гетит обнаружили на поверхности Марса, что считается доказательством прежнего присутствия воды на этой планете. Или вот мусковит, разновидность слюды. Назван по землям «Мусковии» – как на Западе в прошлом называли московские земли. Есть еще такой уникальный минерал – чароит. Он встречается только на территории России, и в других странах пока не обнаружен. Назвали его по месту находки – река Чара в Сибири, в середине двадцатого века. Из-за примесей марганца чароит может быть разной окраски – от коричневой и нежно-сиреневой до густо-фиолетовой с веерными прожилками. Считается непрозрачным двойником аметиста. У меня он есть в коллекции!

– В той коробке в машине?

– Нет, коробка это мелочи. Основная коллекция – дома. У меня даже есть окаменевшее дерево!

– Как это?

– Вот такие шутки природы! В процессе формирования осадочных пород иногда создаются условия, при которых древесина не разрушается полностью, а постепенно замещается минералами и каменеет. В ней сохраняются годовые кольца, и даже структура клетчатки. В парке Петрифилд-Форест, в Аризоне, есть каменные стволы, которым по двести миллионов лет, шестьдесят пять метров в длину и диаметром три метра! А в моей коллекции есть редкие образцы, по рисунку не отличающиеся от яшмы и агата. Только специалист сможет отличить. Приедешь, покажу тебе…

– А мы давно на «ты» перешли? – Удивилась я. – Хотя, по сравнению с возрастом стволов….

– Да…, – улыбнулся Егор. – Извини, я завожусь, когда говорю об этом. Ты против?

– Нет, не против. Я люблю, когда заводятся.

– Я имел в виду.… Ну да….

Он смутился и замолчал.

– А легенды какие? Расскажи…

– Тебе интересно? – С сомнением спросил он.

– Конечно! Очень! Как это может быть не интересно!

– Да может…, – произнес Егор, и его соломенные глаза словно отсырели.

Он поерзал на стуле, почесал лоснящийся лоб.

– Чешется всегда после чистки. Не обращай внимания. Так вот легенды.… Есть такой минерал – авантюрин. Это разновидность кварца, но с особенным блеском, который придают ему трещинки, заполненные гидроокислами железа. Стекло, похожее на авантюрин, умели делать еще древние египтяне. Позже секрет был утерян. И вновь он был получен случайно, лишь в шестнадцатом веке, итальянцами, когда немного медных опилок случайно попало в сосуд с расплавленным стеклом. Какие бывают совпадения! Такая вот история.… А есть минерал, который прямо так и называется по связанной с ним легенде: «слезы апачей». Это разновидность обсидиана, вулканического стекла, темные камни с беловатыми вкраплениями. Легенда рассказывает, что индейцы из племени апачей не раз нападали на поселения американских колонистов. Однажды отряд колонистов напал на рассвете на лагерь апачей, застав индейцев врасплох. С первыми же ружейными залпами пятьдесят индейцев было убито. Остальные двадцать пять укрылись на вершине утеса. Когда у индейцев закончились стрелы, они бросились вниз на камни, не желая принять смерть от пуль бледнолицых врагов. Жены и сестры погибших воинов выплакали все глаза, горюя по своим мужьям и братьям. Слеза индейских женщин превратились в камни, которые теперь находят в этих местах. Такая легенда. Она, конечно, явно пересказана американскими минерологами, чьих предков так нещадно терроризировали местные индейцы, но тем не менее. В таком виде дошла….

– А еще! – Потребовала я как на детском утреннике.

– Да их много…, – улыбнулся Егор. – Есть легенда об аметрине, помеси аметиста и цитрина. Это полудрагоценный камень, фиолетового, сиреневого или желтовато-персикового оттенка. Впервые об этом минерале стало известно в Боливии, в семнадцатом веке, когда некий конквистадор дон Фелипе с длинной фамилией через дефис, которую не помню, женился на местной принцессе и получил в качестве приданного шахту Анахи, оказавшуюся первым месторождением аметрина.… Вот так надо жениться…

Егор скрутил пушистую голову в сторону кухни. Пирамидка жирных складок с загривка перебралась на левую сторону шеи и накренилась.

– Ну, где там наши устрицы? – Спросил он у ресторана.

– Буквально пять-семь минут! – Тут же пронес улыбку официант. – Горячее требует еще немного времени!