– Конечно, – ответил Кельвин. – Это та яхта, на которой мог бы веселиться Ди Каприо[18]?

– О да. Мы с папой действительно изо всех сил старались заполучить такую лодку, как «Дженна». Она не продается, потому что это наша гордость и радость, но несколько человек из северной части города время от времени берут ее в аренду для свадеб и прочих торжеств.

В северной части города вертелись все деньги округа Харпер. Чтобы жить в том районе, нужен был толстый кошелек.

За углом было пришвартовано несколько десятков лодок – целая флотилия, вокруг которой суетился обслуживающий персонал. Раньше я никогда не видел столько лодок самых разнообразных размеров, да еще и в одном месте. Мне хотелось забрать их все. Три моих самых любимых вещи в мире – Мэгги, музыка и вода. Я планировал когда-нибудь объединить эти три занятия.

– С ума сойти, – пробормотал я, глядя на «Дженну». Это точно «Дженна» – самое большое и красивое судно среди всех на этом пирсе. Наверное, увидев, как я смотрю на нее, Мэгги дала бы мне пощечину.

– Не ожидали такого увидеть? – спросил Майкл.

Мы подошли к ней, и я провел рукой по борту.

– Это вы еще на борт не поднимались, – засмеялся Майкл.

Когда мы поднялись на яхту, я почувствовал себя Ди Каприо – таким же богатым и чертовски крутым.

– Итак, эта малышка поставляется со всеми видами снаряжения для водных видов спорта. Там есть снаряжение для подводного плавания, рыболовные снасти и все такое. И все, чтобы как следует оттянуться. – Майкл проводил нас на нижнюю палубу и улыбнулся, прежде чем открыть несколько дверей. – У нас все лучшее. Здесь кают-компания с шестидесяти пятидюймовым плазменным телевизором. Здесь у нас помещение для отдыха с панорамным видом и двумя полными барами. Кроме того, есть главная каюта, VIP-каюта и три гостевые каюты, в которых установлены пятидесятидюймовые плазменные телевизоры и самые удобные кровати, на которых вы когда-либо спали. Что скажете, ребята? – спросил он.

Кельвин выпучил глаза точно так же, как и я.

– Так вот что такое королевская роскошь, – вздохнул Кельвин. – Мне нравится.

– Мы ее купим, – проревел я.

Майкл повел нас на верхнюю палубу, и мы встали на носу лодки.

– Итак, Майкл, ты и твой отец просто управляете этим бизнесом вместе?

– Ну да. Он унаследовал бизнес от моего дедушки. Когда-нибудь он достанется мне. Я люблю лодки и воду больше всего на свете.

– А больше тебе ничем не хочется заниматься? – спросил Кельвин.

Майкл задумался и сдвинул брови.

– Нет. Больше ничем. После того, как моя мама сбежала с другим, папе пришлось несладко. Он впал в глубокую депрессию. Мне было четырнадцать, и я помню, что иногда мне приходилось заставлять его есть. В ее уходе он винил себя.

– Почему?

– Не знаю. Он много работал, и я знал, что это ее беспокоит. Но это же не повод, чтобы бросать его. Да, они ссорились, но больше смеялись. И все же иногда оказывается, что люди не те, кем кажутся. Оказалось, что нам лучше без нее. Но он никогда этого не скажет. На его столе до сих пор стоит наше семейное фото. Иногда мне кажется, что он ждет, что она вернется. Единственное, что утешало его, – прогулки на лодке. Думаю, это его очистило. Если бы не это место, я бы, наверное, потерял и отца. Здесь мой дом. А как насчет вас, ребята? Чем вы занимаетесь?

– Музыкой, – хором ответили мы.

Майкл засмеялся.

– Что ж, не останавливайтесь, пока не добьетесь успеха. А потом вы приедете к нам и возьмете «Дженну» в аренду.

– Я заранее прошу прощения, но я просто обязан это сделать, – заявил мой лучший друг. Кельвин вскочил на перила и раскинул руки.

Я засмеялся.

– Я всегда знал, что в этой ситуации ты будешь Кейт Уинслет, а я Лео.

– Заткнись и обними меня, – насмешливо заявил Кельвин.

Я подскочил к нему сзади и обнял за талию.

– Я не отпущу тебя, Кэл! – крикнул я, когда он протянул руки.

Майкл усмехнулся.

– Знали бы вы, сколько на этих перилах было бромансов[19] в стиле «Титаника».

– Бромансов? – спросил Кельвин. – О нет, у нас серьезные отношения.

Глаза Майкла виновато расширились.

– Ой, простите. Я не…

– Не обращай внимания на Кельвина, он врет. Вообще-то я трахаю его сестру. – Я ухмыльнулся, наблюдая, как Кельвин скривился и оттолкнул меня. Я спрыгнул на палубу.

Он тоже спрыгнул.

– Еще хоть раз услышу, как ты говоришь о том, что трахаешь мою сестру, скорее всего, я тебя убью.

– Тушé.

Я бы солгал, если бы сказал, что мне не нравится вот так бесить его. Он терпеть не мог разговоры о том, что я целовал его сестру – так что когда я говорил, что трахал ее, я действительно переступал черту. Именно поэтому я все время говорил об этом.

Мэгги

Каждый раз, когда Брукс возвращал мне книгу, я бегло пролистывала ее, чтобы посмотреть сделанные им закладки с его заметками и мыслями. Мы начали делать это регулярно, и каждый раз, когда книга возвращалась на мою книжную полку с бо́льшим количеством стикеров, чем прежде, я чувствовала, что Брукс все глубже погружается в мой мир. Должно быть, он чувствовал то же самое каждый раз, когда я правильно брала аккорд. Недавно я сыграла одним пальцем песенку «Mary Had a Little Lamb», и он чуть не заплакал от радости.

Он поменял мои представления о том, что такое любовь.

Я влюблялась в сотни разных мужчин из сотен разных книг. Я думала, что знаю, что такое любовь, потому что она была описана на страницах этих книг. Любовь – это единство душ, сила и то, ради чего стоит жить.

Чего я не ожидала, так это страхов, которые принесла с собой настоящая любовь. Страха, что я никогда не буду достаточно хороша для него. Страха, что он найдет другую. Страха, что иногда любовь стоит того, чтобы умереть. Страха, что любви не всегда достаточно. Когда ты любишь, всегда существует вероятность, что твой возлюбленный может уйти. А я хотела лишь того, чтобы Брукс остался со мной.

Я легонько похлопала его по плечу, и он проснулся.

Спишь? – написала я, когда он проснулся и смог читать.

– Сплю, – ответил он с легкой ухмылкой. – Накрутила?

Как же хорошо он меня знает. Я коснулась губами его уха, а потом я подвинулась, чтобы поцеловать его в шею.