этой победы было нарушение внешнего равновесия и неопределенности, характерных для первых лет войны. Теперь инициатива перешла к Англии. Пышные празднества по этому случаю в Англии, специально выбитая монета, на которой английский король был изображен как триумфатор, победоносные реляции на всю Европу – все это подчеркивало унизительный для Франции характер поражения. Один из авторов хроник передает оскорбительную шутку, которую распространяли после Слейса англичане: «Если бы Бог дал рыбе возможность говорить, то она заговорила бы по-французски, так как она съела очень много французов». Унижение национального достоинства французов началось.

Важно также заметить, что уже после этой первой победы Эдуард III начал пропагандировать идею о том, что грандиозное поражение французского войска – проявление воли Бога, который желал покарать узурпатора Филиппа VI. Мысль о «Божьем суде», выразившемся в победе или поражении одной из сторон, была глубоко традиционной для Средневековья. Весь крестный путь тяжелейших военных поражений Франции английские Плантагенеты от Эдуарда III в первой половине XIV в. до Генриха V в начале XV в. сопровождали этим психологическим мотивом.

Достигнутый военный успех требовал развития, однако это удалось английскому королю не сразу и не легко. Кампания 1340 г. на суше была неудачной: английские войска вместе с союзниками медленно продвигались по Фландрии, предпринятая ими осада г. Турнэ затянулась. Между союзниками Англии (в первую очередь между рыцарями из Германии и горожанами Рента) начались разногласия. Осложнилась и международная обстановка. Эдуард получил известие, что на северной границе Англии активизировались шотландцы. Освободив свою территорию, они начали вторгаться в Англию. При этом была очевидна связь между ними и Францией. Не случайно именно теперь в Шотландию прибыл воспитанный при французском дворе и лично воевавший на стороне Франции шотландский король Давид II.

Не могла не тревожить английского короля и позиция папства. До 1340 г. профранцузская ориентация авиньонских пап проявлялась довольно осторожно. Под впечатлением разгрома французского флота при Слейсе Бенедикт XII попытался реально помочь Филиппу VI, лишив Англию важнейших союзников. В 1340 г. он наложил интердикт на жителей Фландрии за то, что они помогали Эдуарду III, а не своему законному сюзерену – королю Франции. Горожане держались стойко и пытались доказать, что «Филипп Валуа оказался ложным королем». Действия папы представляли реальную опасность. Они могли поколебать позиции Эдуарда III в общественном мнении (английский король придавал этому большое значение) и помешать союзу Англии с фландрскими городами.

Еще в 1339 г. Бенедикт XII начал разрушать союз Эдуарда III с германским императором и к 1341 г. добился блестящего успеха. Полностью переориентировавшийся Людовик Баварский лишил Эдуарда III титула викария империи и в самом благоприятном для Филиппа VI тоне предложил свое посредничество в заключении англо-французского мира. Ненадежны были и остальные союзники Эдуарда III в Нидерландах. Отсутствие среди них графа Фландрского, твердо придерживавшегося профранцузской ориентации, серьезно ослабляло английские позиции в этом регионе. Огромные деньги и дипломатические усилия Эдуарда III были направлены на то, чтобы укрепить свою опору в Нидерландах.

Все это в сочетании с серьезнейшими финансовыми затруднениями заставило английского короля согласиться на перемирие. Оно не решило ни одного спорного вопроса и сохранило прежнюю расстановку сил: граф Фландрский остался верен Франции, сохранялся франко-шотландский союз.

Перерыв в открытой войне между Англией и Францией продолжался до 1345 г. Однако нерешенность противоречий делала неизбежным ее возобновление. Да и само по себе перемирие было весьма относительным. Английский король использовал его для борьбы в Шотландии. Он попытался решительным ударом покончить с независимостью северного соседа и лишить Францию важнейшего союзника.

Фактическим продолжением войны в условиях официального перемирия стало в этот период столкновение в Бретани. Здесь англо-французские противоречия проявились в традиционной форме вмешательства в династическую борьбу. Филипп VI и Эдуард III, прикрываясь защитой интересов двух претендентов на герцогский титул, боролись за важнейший стратегический плацдарм в будущей англо-французской войне. В 1341–1343 гг. здесь шли военные действия, завершившиеся успехом Англии. При поддержке английского ставленника де Монфора в Бретани были размещены английские гарнизоны.

Подтвержденное в 1343 г. перемирие предусматривало прекращение военных действий между Францией и Англией на три года повсеместно, в том числе и в Бретани. В условиях перемирия оговаривалось сохранение статус-кво, а следовательно, всех нерешенных вопросов.

В 1345 г. Англия возобновила военные действия в благоприятной для нее международной обстановке. Сохранялся и целенаправленно поддерживался Эдуардом III союз с городами Фландрии. Это обеспечивало базу для английского вторжения на северо-востоке Франции. Бретань могла быть использована как военно-стратегический плацдарм на северо-западе. В Аквитании – традиционной области английского влияния – были проведены военные приготовления и приняты меры по укреплению политических позиций Англии. Безопасность северных английских границ обеспечивал английский ставленник Эдуард Балиоль, практически находившийся «на жалованьи» у Эдуарда III. Признанный в Англии законным королем Шотландии, он вел при английской поддержке пограничную войну и сдерживал натиск шотландцев.

Кампания середины 40-х гг. была задумана как широкое наступление на Францию одновременно с нескольких сторон. В 1345 г. военные действия развернулись в Аквитании и Бретани. На юго-западе Франции английская армия, высадившаяся в Байонне, с боями прошла по Борделэ и Перигору до Ангулема, который был осажден и взят. Одновременно англичане одержали победу над французским войском в Бретани. Контрудар французской армии был нанесен лишь весной следующего, 1346 г. Но уже в июле, прежде чем французы смогли закрепить наметившийся успех на юго-западе, большая английская армия во главе с самим Эдуардом III высадилась на севере Франции, в районе Шербура. Широта театра военных действий и их интенсивность свидетельствовали о более решительных по сравнению с концом 30-х – началом 40-х гг. намерениях английского короля. Последующие события подтвердили это.

Английская армия быстро продвигалась по Нормандии, опустошая и разрушая все вокруг. Первое серьезное сопротивление она встретила в Кане, который был тем не менее взят, а Эдуард III, по словам хрониста, «получил большое богатство». Недалеко от Руана на пути англичан встала французская армия во главе с Филиппом VI. Однако ни одна сторона не стремилась в тот момент к решительному сражению. Французский король, видимо, не считая свою армию достаточно подготовленной, позволил англичанам беспрепятственно продвигаться к Парижу.

Таким образом, еще до знаменитой английской победы при Креси выявилось, что инициатива перешла к Англии. Франция была атакована с нескольких сторон; английская армия подошла к самому Парижу. Англичане демонстративно и беспощадно опустошали окрестности французской столицы.

Известный французский хронист Жан де Венетт, очевидец событий, писал о том, что с крепостных башен Парижа были видны бесконечные дымы пожаров. По его мнению, никогда раньше людям не приходилось переживать такие страшные бедствия.

Армия Филиппа VI по-прежнему занимала выжидательную позицию, не навязывая противнику сражения. В намерения английского короля пока не входил захват Парижа. В такой успех еще трудно было поверить.

Проведя демонстрацию силы у стен французской столицы, Эдуард повел войска через Пикардию в направлении Фландрии. Там, на земле своих союзников, он мог чувствовать себя почти так же уверенно, как в Аквитании. Пикардия была подвергнута страшному опустошению: продвижение английской армии сопровождалось пожарами, убийствами, разграблением деревень и городов. Франция уже несла