субсидии) и прочно утвердившееся со времен Бувина и Касселя представление о непобедимости французской рыцарской конницы. О печальном уроке битвы при Куртре старались не вспоминать, хотя именно он мог бы чему-то научить в преддверии грядущих поражений первого этапа Столетней войны. Французские рыцари почили на лаврах своей былой славы как раз в то время, когда английская армия во главе с Эдуардом III в условиях горной Шотландии и отчаянного сопротивления ее жителей отрабатывала и совершенствовала тактику ведения боя, приобретала опыт взаимодействия пехоты и конницы, наконец, просто закалялась в трудной борьбе.

Пользуясь тем, что Эдуард III увяз в шотландской войне, французский король объявил в мае 1337 г. об очередной конфискации Гаскони. Во Франции явно недооценивали готовность Англии к крупному конфликту, полагая, вероятно, что дело может и на этот раз кончиться локальной войной на юго-западе. Однако назрело время решающего столкновения по всем спорным проблемам. В серии обращений к своим подданным, папе и даже подданным Филиппа VI английский король довольно ловко представил Англию пострадавшей стороной и жертвой происков «Филиппа Валуа, управляющего сейчас вместо короля»50. Подготовив таким образом общественное мнение, Эдуард III выдвинул притязания на французский трон и объявил войну Франции.

Эдуард приказал включить эмблему дома Капетингов – королевские лилии – в свой королевский герб. В итоге традиционные английские леопарды оказались изображенными на одном геральдическом поле с французскими королевскими лилиями. Это означало, что войска двух королевств встретятся в непримиримом военном противостоянии на полях сражений.

Часть II

Столетняя война

1337–1453 гг.

Глава 3. Поверженная Франция?

Объявленная в 1337 г. война разворачивалась, как и большинство средневековых войн, медленно. Характерно, что первые акты военных действий совершились на территориях, представлявших собой основные объекты англо-французского соперничества: в Юго-Западной Франции и во Фландрии. В Гаскони, которой Англия лишалась согласно приказу Филиппа VI, французские войска попытались вытеснить англичан из крепостей и атаковать Бордо. В то время как английские гарнизоны под руководством сенешала Оливера Ингхэма сдерживали этот натиск, английские войска высадились во Фландрии. Их целью были, по-видимому, действия отвлекающего и разведывательного характера. Не проникая в глубь французской территории, они опустошали и грабили прибрежные районы. В ответ французский флот предпринял серию таких же набегов на побережье Южной Англии – в Саутхемптон, Портсмут и др.

Осенью 1339 г. произошло первое внушительное вторжение английской армии во главе с самим Эдуардом III в Северную Францию через Нидерланды. В этой экспедиции приняли участие союзники английского короля из Нидерландов – герцог Брабантский, граф Гельдернский, маркграф Юлихский и другие. Продвигаясь по Пикардии, английский король, как отметил хронист Уолсингем, «предал огню тысячу деревень и произвел большие опустошения»51. Это сообщение хрониста – свидетельство начала систематических грабительских рейдов по территории Франции, которые станут одним из ее величайших бедствий в течение предстоящего более чем столетнего периода.

Однако дальше этого дело не пошло – известие о приближении французской армии под руководством Филиппа VI заставило Эдуарда остановиться. То же самое сделали и французы. Армии, насчитывавшие, по данным Фруассара, примерно по 40 тыс. человек, замерли по приказу государей, не торопившихся вступить в бой и затеявших обмен обличительными письмами, угрозами вызова на поединок и т. п. Затем соперники отступили, так и не начав сражения.

Подобная нерешительность в развитии давно назревшего и неизбежного военного конфликта должна была иметь серьезные причины помимо естественной осторожности враждующих сторон, питавшихся слухами о взаимных грандиозных приготовлениях. Английские историки в силу присущей им предвзятости при рассмотрении истории Столетней войны склонны объяснять это исключительно трусостью и бездарностью Филиппа VI. Но следует принять во внимание и более серьезные факторы. Прежде всего Англия была вынуждена вступить в войну с Францией в условиях продолжавшейся с 1332 г. борьбы с Шотландией. Неоднократные попытки Эдуарда III добиться «окончательного мира» с шотландцами не увенчались успехом. Это заставляло его быть крайне осторожным, так как поражение во Франции должно было активизировать шотландцев.

Ненадежны были союзники каждой из враждующих армий. Выступившие на стороне Филиппа VI король Чехии Ян Люксембургский и герцог Лотарингский горячо отговаривали его от битвы, пугая возможным поражением. Английские союзники из Германии и Нидерландов (по существу, наемники) вообще покинули английскую армию. Нельзя также забывать и о роли папы. Он принимал позу миротворца, но реально поддерживал французского короля. Эдуард III, как умный и тонкий политик, не мог не считаться с «идеологическим центром» тогдашнего общества. Отсрочку английского вторжения он публично связал с «волей папы»52.

Итак, начало военных действий между Англией и Францией свидетельствует, что в конце 30-х гг. XIV в. еще не проявилось военное или международное превосходство какой-либо из борющихся сторон. Более того, возможно, Эдуард III был вполне готов к мирным переговорам и урегулированию конфликта с Францией при условии уступок с ее стороны. Об этом говорит назначение в конце 1339 – начале 1340 г. целого ряда послов для переговоров «с Филиппом Валуа, называющим себя французским королем». Английские представители получали полномочия «говорить о мире, перемирии или о продолжении войны», по всем спорным вопросам – в первую очередь об английских правах в Аквитании и о прекращении французской поддержки Шотландии53.

Первую крупную военную победу одержали англичане на море 24 июня 1340 г. в битве при Слейсе у берегов Фландрии. Стремление Эдуарда III нанести удар по французскому флоту было вполне понятным. Для успеха войны на континенте надо было добиться преимущества на море. В противном случае в тылу английской армии постоянно находилась бы опасная сила, способная прервать подвоз подкреплений, снаряжения, денег и т. п.

В Западной Европе было широко известно, что Филипп VI под флагом подготовки Крестового похода сосредоточил у берегов Франции большой флот. Данные хроник относительно его численности противоречивы. Если отбросить крайние преувеличения, то наиболее приемлемой представляется цифра 200 кораблей (французских, кастильских и генуэзских). Английский флот был несколько меньше.

Сражение красочно описано в хрониках того времени. Однако для восстановления его картины следует отказаться от многих преувеличений, проникших на страницы источников под влиянием эмоций и предвзятости (французский хронист сообщает, что потерпевшие поражение французы убили 10 тыс. англичан; английский уверяет, что вода в районе Слейса была в течение трех дней красной от крови, и т. п.).

Основными причинами победы англичан были большая маневренность кораблей и проявившаяся уже здесь роль английских лучников. Пролив, в котором происходило сражение, был очень узок. Это вынуждало корабли находиться близко друг к другу и позволило лучникам вести прицельный обстрел. Руководивший битвой Эдуард III оказался более способным флотоводцем, чем стоявшие во главе французского флота «сухопутные» полководцы Киере и Бегюше.

Оба они были схвачены и убиты в начале сражения, что внесло растерянность в ряды французов. Разгром французского флота был полным – уцелела лишь небольшая часть кораблей.

Главным результатом