царев, 4 — Сюидюк, ключник царевь и с ними татар мелкых 50 человек.

Захариа же тайно ходячи молитися, ркущи: «Мати божиа пречистаа, помяни милостивому смиреннаго раба твоего, государя нашего великого князя Дмитреа Ивановича, царице, помилуй! Да не размыслыл бы цар послати тех окаанных с мною на Русь!» Цар же повеле скоро писати грамоты к великому князю сицеву: «От восточнаго и грознаго царя, от большиа Орды, от широкых поль, от сильных татар цар царем Мамай и многим ордам государ. Рука моя многими царствы обладает и десница моа на многих царствах облежит. Ратаю нашему Мите московскому. Ведомо есть ти, яко улусами[325] нашими обладаеш, а нашему царству, пришод не поклонишися, да есть ти ведомо будет: днесь рука моа хощет тя казнити. Аще ли есть млад, то прииди к мне и поклониши мы ся, да помилую тя и в твое место пошлю царствовати. Аще ли сего не сътвориши, въскоре все гради твоа имам разорити и огню предати и самого тя велицей казни предам!» И отпусти их скоро на Русь. И отпустив цар Захарию рече: «Възвратися ко мне и вскоре!» И повеле его проводити честно.

И егда приближися Захариа близь Оки реки и 4 татарины с ним, и вси, иже[326] царь посла на Русь своих татар, и посла Захария тайно к великому князю вестника, чтобы послал въстречю ему. А татаром Захариа рече: «Уже вас почестно въстретят от великого князя!» Князь же великий скоро отряди в стретение Захариино 300 человек голов двора своего. Сретоша[327] Захарию на сей стороне Оки реки. Захариа же повеле фатати татар и вязати. Татарове же въпиющи и глаголащы: «О, прелестил есть нас Захариа!» Захария же взем грамоту цареву, посланную к великому князю, предирав на двое. И, выбрав худъчего татарина, вдав ему раздранную цареву грамоту и рече Захариа татарину тому: «Възвратися ты един и рцы безумному цару своему, яко не обретох в человецех безумие твое, а грамоту твоего безумна пред светлый очи государя своего великого князя не принесох, и прочтох аз сам ю и, видев безумие твое, посмеявся!» И се рече, отпусти татарина ко цару. И приидоша татарин к царю и възвести вся бывшаа и грамоту ему вда предрану. Цар же скоро въскочи нача сердитися прелъсти Захариа. И повеле неуклонно подвизатися воинству своему на Русь.

Захария же прииде во славный град Москву и челом удари своему государю великому князю Дмитрию Ивановичу, и всех татар связаных приведоша, и перед великым князем поставиша их. Князь же великий радостен бысть вельми и подивися великому разуму Захариину. Захариа же поведа великому князю все прилучившаяся ему в Орде, яко же вопреди писахом. И сътвори князь великий пир радостен и многими дарми почти Захарию.

На утрия же Захариа пришед к великому князю и рече Захариа: «Государь, князь великий, скоро посылаа грамоты по всем градом и повели воинству своему скоро збиратися, яко цар Мамай скоро идет». Князь же великий, слышав неложное возстание безбожнаго, и нача радоватися наипаче и тешася о бозе, и укрепляа брата своего князя Володимера Андреевича и всех князей рускых. И рече им: «Братиа, князи рускыа, гнездо есми великого князя Володимера киевскаго, а изведены есми от страсти[328] елинскыа, ему же господь сткры православную веру познати, яко же Плакиде Стратилату. А он же заповеда нам ту же[329] веру крепцы дръжаты и поборати[330] по ней. Аще кто постраждет еа ради[331], то во оном веце почиет в векы. Аз бо, братиа, хощу за веру пострадати даже и до смерти». И рече ему князь Володимер и вси князи руские: «Воистинну, господине нашь, законную заповедь свершаеши и святому евангелию последствующы. Яко же пишется в святем евангелии: «Аще кто за имя мое постраждет в мире сем, упокою его в последний день». Мы же, господине, готовы есми с тобою умрети и головы свои положиты за святую веру и за твою великую обиду!» Князь же великий слышав то от брата своего ото князя Володимера и от литовскых князей и рускых, яко дръзают по вере вельми.

И посла иныи грамоты[332] да вберется всяк воин

В дни же тыа князь великий Дмитрей Иванович посла вестники и грамоты вда им[333], имуще писание сицево: «От[334] великого князя Дмитреа Ивановича всеа Русии князом и бояром, и детем боярскым, и всем воеводам, и всякому войску, и всем безыменым[335] — чей хто ни буди. Как[336] к вам ся моя грамота прийдет, и вы бы чяса того лезли вон день и ночь, а другых бы есте грамот не дожидались, а збыралися есте все однолично на Коломну, на Успение святей богородици, яко тамо разберем полки и дадим коемуждо полку воеводу.

А сие бы есте грамоты посылали промежу себе сами не издръживаа ни часа. Писана на Москве лето 7000 ное и 889[337] августа во 5 день». Сие грамоты и вестникы разсланы по всей земли Рустей.

О приизде рускых князей многых и воевод на Москву

Людие же мнози приспеша на Москву к великому князю Дмитрею Ивановичу и всяко едиными усты глаголаху: «Съвръши, боже, течениа наша пострадати имени твоего ради!»

И прийдоша же князи белозерстии с многыми силами, яко же видети чино вельми и подобно сущи боеви добре учреждено воинъство их. Прииде князь Семионь Феодовичь, князь Семень Михайлович, князь Андрей икомскый, князь Глеб каргопольскый и андомскый[338]. Прийдоша же князи Ярославстии: князь Роман прозоровьскый, князь Лев курбьской, князь Дмитрей ростовский, и с ними князи многы и бояры и дети боярские. Уж бо братиа, стук[339] стучит и гром гримит во славном граде Москве. Стучит сильная[340] рать великого князя Ивана Дмитриевича московскаго, гримят руские сынове злачеными доспехи.

О поизде в монастырь святыа Троица

Князь же великий Дмитрей Иванович, поим брата своего, князя Володимера Андреевича, и вся православныа князи, и поиде к живоначальной Троицы и к святому отцу Сергию и преподобному игумену. И тамо вшед в манастырь, благословение получи от сеа святыа обители. И моли его преподобный старец, дабы слухал святыа литургии. Приспе же день на память въскресение святых мученикь Флора и Лавра. И отпусти же литургию и моли его Сергий с всею братию, дабы вкусил хлеба обительнаго. Великому князю Дмитрию нужно есть вельми, яко приидоша вестници и възвестиша ему,