— Ну и как, посмотрели? — хрипло спросила Айрис.

— Посмотрела. — Лилиан презрительно скривилась. — Вижу перед собой тупую мышь, вылезшую из не пойми какой дыры. Оллину ровным счетом нечего с тобой делать. Ты до сих пор не поняла? Он наследник. А ты никто. Пыль.

И ушла, совершенно неслышно просочившись за дверь.

— Ну и гадюка, — вслух сказала Айрис, в основном чтобы успокоиться. Напряжение схлынуло, и теперь ее потряхивало.

«Уж с этим справлюсь. Надо же как-то жить дальше, мало ли гадин на свете».

Она вскочила с кровати, подбежала к комоду. Там, затянутый в прозрачную пленку, лежал темно-синий костюм непонятного покроя, под ним — тщательно упакованные синие же туфельки на плоской подошве. Айрис с сомнением посмотрела на них. Они были точно не на нее. И как быть?

Потом она отложила одежду, взяла квадратную плошку из неизвестного, очень легкого материала, сорвала упаковку — внутри оказалось что-то вроде каши, но пахло мясом. Ложка прилагалась. Покосившись на бутылку с водой, Айрис тут же, стоя, опустошила миску. На вкус было словно каша с тушеной свининой. Запила водой и, немного взбодрившись, начала одеваться.

Костюм был из легкого, но плотного материала. И снова стыдобища: обтянул так, что каждый изгиб тела на виду. Наверное, это Лилиан лично выбирала, чтобы Оллин увидел какие-нибудь недостатки Айрис, вроде обвисшего живота или складок на боках. Ни того, ни того не было. Барон Ревельшон жену не перекармливал, а то, что она очень резво бегала от него по всему замку, оказывало только положительное влияние на фигуру. Айрис застегнула костюм до самого горла. Затем взяла туфельки. На вид — самые обычные, только маловаты. Айрис все же попыталась обуться и, к ее удивлению, материал потянулся, так что обувь тоже оказалась впору.

Ей хотелось расчесать волосы, но гребня не было, так что пришлось просто разобрать их на пряди руками. И, уж сама не зная зачем, Айрис зашла в ванную и посмотрела на себя в небольшое зеркало.

Оттуда на нее глянула совсем юная женщина, бледноватая, но с выразительными серыми глазами, темными бровями и ресницами. И скуластым лицом сердечком. Очень светлые, почти белые волосы густыми прядями ниспадали на плечи.

Айрис невольно сравнила себя с Лилиан и пришла к выводу, что последняя ничем ее особо не лучше. Ну, может быть, чуть ярче, но не более того.

«Да и дело не во внешности, а в том, что ты ничегошеньки не знаешь об этом мире. Так, зверушка она и есть зверушка».

Правда, что-то там говорили про нейроаналитика. Неужели Оллин уже позаботился?

Айрис вздохнула, все еще глядя на себя.

Оллин, да…

Очень сложно разобраться в собственных чувствах, когда твой привычный мир переворачивается с ног на голову, когда тебя увозят против воли не пойми куда.

Что делать? Совершенно непонятно. Понятно лишь то, что ее закружило в бешеном круговороте событий, выдрало в новую жизнь, которой она совершенно не знает.

Айрис невольно всхлипнула, отвернулась от зеркала.

И в этот момент в дверь очень деликатно постучали.

* * *

Несколько драгоценных мгновений Айрис потратила на то, чтобы открыть дверь. Чувствуя, как по спине стекают капельки ледяного пота, она царапала ногтями блестящую белую поверхность, пыталась сдвинуть ее в сторону ладонями. И ничего. Дверь стояла как влитая. Может, гадюка Лилиан ее специально заперла? И тут же перед глазами мелькнул образ холеной дряни, которая, выходя, просто махнула кистью перед тускло светящейся панелью. Айрис мысленно обозвала себя дурой и повторила жест Лилиан. Дверь с тихим шипением задвинулась в нишу, а на Айрис с неподдельным интересом уставился молодой мужчина в таком же синем костюме, как и она. Взгляд карих глаз скользнул по Айрис, как будто обмеряя ее с головы до ног, потом вернулся к ее лицу. Мужчина улыбнулся — совершенно искренне и доброжелательно.

— Здравствуйте. Меня зовут Виран Тал, а вы, видимо, та самая Айрис, о которой мне говорил господин Делайн.

— Та самая? — переспросила она. Ей внезапно стало очень неприятно. Неужели Оллин кому-то рассказывал о ней? О том, как нашел? О том, что вытаскивал из озера?

— Та самая, — повторил Виран и протянул ей руку, предлагая… обменяться рукопожатиями? — Та самая, с кем я буду работать ближайшие часы. Я нейроаналитик и корабельный врач в одном лице.

Все еще глядя на протянутую руку, Айрис несмело пожала ее. Там, где она жила раньше, замужняя женщина не должна была касаться других мужчин вот так, запросто. Но теперь… все осталось в прошлом, отрезанное казнью и черной бездной, полной звезд.

— Идемте со мной, — тепло сказал Виран, — у меня здесь хорошо оборудованный кабинет. Господин Делайн, конечно, оборудовал его для господина Делайна-младшего, но с ним мы все выяснили. У него непокрытых областей оказалось всего ничего. Даже странно, что он всего этого достиг самообразованием. А вот с вами, Айрис, предстоит долгая работа.

Он говорил и говорил, мягко увлекая ее за собой, и Айрис сама не заметила, как уже шагала рядом с этим вкрадчиво-мягким мужчиной, который аккуратно, без лишних вольностей поддерживал ее под локоть и говорил, говорил, говорил… В этом потоке слов было немало таких, значения которых Айрис не понимала даже отдаленно.

— Мы все это исправим, — наконец бодро заключил Виран Тал. — Именно для этого я здесь, на корабле. И вы здесь, в моем кабинете.

Открылась очередная белая дверь, и Айрис замерла на пороге, не решаясь шагнуть внутрь. О-о-о, что там было, в этой просторной, совершенно белой комнате! Нагромождение коробок с перемигивающимися огоньками, черные прямоугольники, по которым, мешаясь, бежали изображения, несколько разложенных на столе шлемов из прозрачного материала, оплетенных паутиной тонких шнуров… И тут Айрис ощутила явственный укол страха. Ей показалось, что, шагни она в эту белую комнату — и все изменится еще больше, чем уже изменилось. Сама она потеряет себя и станет совершенно другой, не Айрис.

— Проходите, — вежливо сказал Виран, — здесь нет ровным счетом ничего опасного. Ну разве что голова будет болеть потом, но я дам вам препарат, и все пройдет изумительно.

И тут она не удержалась. Сморгнула внезапно набежавшие слезы и посмотрела прямо в лицо мужчине.

— Но вы… но я же… вы не отберете у меня память? Я не забуду своего ребенка?

Виран нахмурился, сжал губы.

— С чего вы взяли, что я сотру вам память? У меня предписание не сужать области покрытия, а расширять их. Я даю слово, что вам абсолютно нечего бояться. И мне вообще непонятно, почему вы завели речь о том… о чем завели.

В самом деле, почему именно это так ее обеспокоило?

Айрис обреченно вздохнула. Что-то подобное обещали ей Проклятые. То, что она забудет своего малыша и никогда не будет тосковать…

— Проклятые обещали сделать это со мной, — жалобно сказала она, чувствуя себя неловко.