За ужином у Гаса Майерса он пребывал в дурном расположении духа, которое отнюдь не улучшилось оттого, что хозяин дома весьма развязным тоном обсуждал при всех подробности их делового соглашения. Как только все поднялись из-за стола, Стюарт отозвал Майерса в сторонку:

— Знаешь, по-моему, это была неудачная идея.

— В чем дело? — Майерс уставился на него с удивлением и тревогой. — Ты пошел на попятный? Но послушай, старина…

— Полагаю, надо отменить нашу договоренность.

— Но почему, можно тебя спросить? Кажется, я имею право это знать.

Стюарт помедлил с ответом.

— Хорошо, я скажу. Только что за столом ты говорил таким тоном, словно купил меня с потрохами, словно я мелкий клерк в твоем офисе. В нашем спортивном мире так не принято; здесь отношения более… более демократичные. Я давно знаком с присутствующими здесь людьми, и я знаю, что им твоя речь не понравилась точно так же, как мне.

— Вот оно что, — с расстановкой произнес мистер Майерс. — Теперь понимаю… — И вдруг хлопнул Стюарта по спине. — Именно таким вещам я хотел бы у тебя поучиться, это мне на пользу. Впредь обещаю не говорить о тебе так, будто ты мой… будто ты на меня работаешь. Идет?

Как ни крути, а восемь тысяч на дороге не валяются.

— Так и быть, — согласился Стюарт. — Но сегодня я здесь не задержусь. Хочу успеть на поезд до города.

— Моя машина к твоим услугам.

В десять вечера Стюарт нажал кнопку звонка у квартиры Тедди на 48-й улице.

— Я ищу мистера Ван Бека, — сказал он открывшей дверь женщине. — Мне известно, что он отправился в театр, но, может быть, вы мне скажете… — Только тут он сообразил, кем является эта женщина, и запоздало представился: — Меня зовут Стюарт Олдхорн, я женат на кузине мистера Ван Бека.

— О, заходите, — любезно пригласила Бетти. — Я все о вас знаю.

Ей было без малого сорок; полноватая, с простым невыразительным лицом, но при этом очень живая и энергичная. Они проследовали в гостиную и сели.

— Вы хотели повидать Тедди?

— Он повел мою жену в театр, и я собираюсь встретиться с ними после спектакля. Вы не знаете, в каком они театре?

— О, так Тедди с вашей женой… — У нее был легкий, довольно приятный ирландский акцент. — Он не сказал, где именно будет сегодня вечером.

— То есть вы не знаете?

— Не имею понятия, — жизнерадостно подтвердила она. — Жаль, что не могу вам помочь.

Он поднялся, не сумев скрыть страдальческую гримасу, которая не ускользнула от внимания Бетти. И тут ей действительно стало жаль этого мужчину.

— Кажется, он что-то говорил про театр, — сказала она. — Присядьте и дайте мне вспомнить. Он часто ходит в театры, а я не выдерживаю больше одной пьесы в неделю, так что все эти вещи путаются у меня в голове. А ваша жена не назначила место встречи?

— Нет. Я с опозданием решил к ним присоединиться. Она сказала только, что вернется на Лонг-Айленд поездом либо заночует у своей матери.

— Ага, вспомнила! — торжествующе вскричала Бетти, ударяя в ладоши, как в литавры. — Вот что он сказал по телефону: после театра он посадит одну даму на поезд до Лонг-Айленда и потом сразу вернется домой. Вы уж извините, наш ребенок сейчас болен, и потому все остальное быстро вылетает у меня из головы.

— Очень сожалею, что побеспокоил вас в такой ситуации.

— Все в порядке, сидите. Сейчас еще только начало одиннадцатого.

Немного успокоившись, Стюарт сел поудобнее и не отказался от предложенной сигары.

— Куда мне угнаться за Тедди, я даже и не пытаюсь, с моей-то сединой, — сказала Бетти. — Конечно, я хожу на его концерты, но там частенько засыпаю в кресле — только ему не говорите. Пока он не слишком перебирает с выпивкой и может сам найти дорогу домой, я не очень беспокоюсь о том, где он и с кем. — Заметив, как вытянулось лицо Стюарта, она сменила тон. — При всем при том он хороший муж, и мы живем дружно, каждый занят своим делом. Представьте, каково ему было бы работать рядом с детской комнатой и вздрагивать при каждом звуке оттуда? А каково было бы мне ходить с ним в гости к этой миссис Рутвен и слушать все их разговоры о высшем свете и высоком искусстве?

Стюарту вспомнились слова Хелен: «Всегда вместе — я хотела бы все делать вместе с тобой».

— У вас есть дети, мистер Олдхорн?

— Да, мой сын уже скоро будет ездить верхом.

— Ах да, вы же оба любители лошадей.

— Моя жена говорит, что она начнет снова интересоваться детьми после того, как их ноги смогут доставать до стремян. — Сказанное не понравилось самому Стюарту, и он поспешил исправиться: — То есть, конечно, она и сейчас интересуется детьми, но не позволяет им завладеть ею целиком или стать преградой в отношениях между нами. Мы всегда считали, что брак должен быть основан на совпадении интересов. Вот вы, например, разбираетесь в музыке и поддерживаете своего супруга.

Бетти рассмеялась:

— Хотела бы я, чтобы Тедди это услышал. Я ничего не смыслю в нотах, и вообще мне медведь на ухо наступил.

— Неужели? — смутился он. — А мне почему-то подумалось, что вы очень музыкальны.

— И вы не видите других причин, по которым он мог на мне жениться?

— Нет-нет, совсем напротив…

Через несколько минут он распрощался, в целом оставшись под приятным впечатлением от знакомства. После его ухода выражение лица Бетти медленно изменилось с добродушного на гневное; она подошла к телефону и набрала номер студии своего мужа:

— Вот ты где, Тедди. Слушай меня внимательно. Я знаю, твоя кузина сейчас там, и хочу с ней поговорить… Не надо врать, просто передай ей трубку. Здесь только что был ее муж, и, если ты не дашь мне с ней поговорить, дело примет серьезный оборот.

В трубке послышался неразборчивый отдаленный разговор, а затем прозвучал голос Хелен:

— Алло.

— Добрый вечер, миссис Олдхорн. Ваш муж приходил сюда, искал вас и Тедди. Я сказала, что не знаю, в каком вы театре, так что продумайте это заранее. И еще я сказала, что Тедди проводит вас на вокзал после спектакля.

— О, спасибо вам большое. Мы…

— Советую поспешить к мужу, иначе у вас будут большие неприятности, насколько я могу судить о мужчинах. Да, и вот еще что: скажите Тедди, что у Джози беспокойный сон и, если он придет поздно, пусть не вздумает прикасаться к роялю.

Тедди вернулся домой в одиннадцать. Заслышав шум, она появилась в гостиной, окруженная облаком ромашкового аромата. Он поприветствовал жену рассеянно, с отсутствующим видом и страдальческим блеском в глазах.

— Ты называешь себя большим музыкантом, Тедди Ван Бек, — сказала она. — Но мне кажется, ты больше специалист по женской части.

— Отстань, Бетти.