– Итак, вы видите, что боец лежит в луже крови, но по вздымающейся груди можете определить, что он ещё жив. Или же он стонет и взывает о помощи. Рассмотрим первый вариант, – преподаватель показал на каску манекена. – Ранение головы. В бою каждый боец прежде всего оберегает голову, поэтому почти всегда на ней находится каска. Обнаружить рану и оказать помощь без снятия каски невозможно. Поэтому какие действия мы должны предпринять? Господин Огава?

Четверка сидела на задних партах и о чем-то увлеченно перешептывалась.

– Да, господин Сугияма! – с неохотой поднялся Минори.

– Вы можете продемонстрировать на манекене, что можно сделать при ранении головы? Вы так увлеченно перешептывались – явно обсуждали спасательные действия по отношению к манекену.

По аудитории посыпались негромкие смешки.

– Я сказал что-то веселое? – преподаватель обвел взглядом аудиторию. – Мне кажется, что сейчас самая что ни на есть серьезная тема.

– Господин Сугияма, мы обсуждали вечер пятницы, – проговорил Огава. – Манекен мы брать с собой не планировали, так что вряд ли он достоин нашего внимания.

– Теперь же он заслуживает вашего внимания как никто на свете. Допустим, это один из ваших друзей. Подходите сюда и покажите, что нужно сделать с ним при ранении головы.

– Так точно, господин Сугияма, – ответил Минори, после чего двинулся к преподавательскому столу.

Так уж получилось, что его путь пролегал мимо моего места. Минори на секунду замер возле нашего стола, глядя на меня сверху вниз, а я почувствовал идущий от него легкий запах горелой пластмассы. Да, были ещё запахи дорогой туалетной воды, но горелая пластмасса отчетливо выделялась среди них.

Я почему-то почувствовал тревогу. Вроде бы ничего не произошло, ничего не случилось, но мне стало как-то не по себе.

– Покажите, господин Огава, – преподаватель показал на лежащий манекен.

Минори обошел манекен со всех сторон, подергал его за руку, посмотрел на преподавателя. Тот покачал головой. Тогда Минори схватился за шлем и потянул на себя. Шлем не двинулся с места. Тогда Минори отвесил манекену хорошего щелбана по носу и развел руки в сторону, мол, я сделал всё, что мог.

– Очень плохо, господин Огава. На самом же деле манекен надо было повернуть на живот, а после оставить до окончания боя. Или же транспортировать в укрытие в положении «лежа на животе». Встаньте рядом с манекеном. Господин Хаяси? Подойдите и покажите, что нужно делать при ранении шеи.

Тетсуи тоже на секунду замер возле меня. От этого типа пробивался запах аммиака. И это почему-то начало меня раздражать. Чем же они занимались, если успели так провонять? Опять какую-то пакость устраивали?

– С тобой всё нормально? – тронула за руку и прошептала Кацуми.

– Да, всё хорошо.

– Просто ты немного покраснел, вот я и подумала…

– Ты неправильно подумала, – раздражение чуточку выплеснулось наружу. – Извини, Кацуми, что-то с головой не то. Скорее всего перетренировался…

– Побереги себя, – покачала она головой. – Ты мне здоровый нужен…

– Покажите, господин Хаяси, – преподаватель уступил место.

Хаяси обошел вокруг лежащего манекена, покосился на Минори, но тот в ответ лишь помотал головой.

– Надо добить его, чтобы не мучился? – спросил Тетсуи у преподавателя.

– А если вы окажетесь на месте манекена?

– Тогда конечно же спасать! Бригаду медиков и кучу медикаментов ко мне срочно!

– И зачем они вам, если не будут обладать достаточными знаниями? На самом же деле нужно прижать пальцем рану на шее, наложить через тампон жгут, повернуть на живот и оставить до окончания боя. Или же, – преподаватель взглянул на Минори.

– Или транспортировать в укрытие в положении «лежа на животе», – пробурчал тот.

– Вот, хоть что-то вы усвоили. Господин Хамада! Давайте разберем третий вариант – ранение грудной клетки. Обнаружить рану и оказать помощь без снятия бронежилета невозможно. Ваши действия?

От Хамады несло какой-то кислятиной. И это почему-то взбесило меня до крайности. Хотелось крикнуть ему вслед, чтобы он помылся и желательно с мылом и под душем, а не как обычно в выгребной яме.

Я даже прикусил губу, чтобы не дать вырваться этим словам. Блин, да что со мной?

– Я не знаю, – четко отрапортовал Джиро, когда остановился перед преподавателем.

– Тут всё ещё проще. Повернуть на живот и… господин Огава, господин Хаяси, давайте хором. Нужно повернуть на живот и…

– Оставить до окончания боя, – прогудели Хаяси и Огава. – Или же транспортировать в укрытие в положении «лежа на животе».

– Прекрасно, хоть это вы усвоили, – кивнул преподаватель. – Теперь же возвращайтесь на свои места и чтобы я не слышал от вас ни звука, пока сам не спрошу.

– Так точно, – вытянулась в струнку троица.

Под смешки они тронулись в обратный путь. На этот раз преподаватель не стал делать замечание по поводу несанкционированных «хихиков».

Когда троица прошла мимо нашего стола, то мне захотелось вскочить и броситься на них. Разбить им хлебала за то, что они такие самоуверенные, такие высокомерные, такие вонючие…

Только рука Кацуми на колене заставила меня опомниться:

– Эй, ты чего?

– Да так, что-то в голове замкнуло.

– А я думала, что тебя сейчас паралич разобьет. Такое красное стало лицо.

Я потер щеки. В самом деле они горели, как будто я перезагорал на солнце. С большим трудом я привел дыхание в норму и досидел до окончания пары.

Глава 14

После обучения четверка друзей приехала в тот самый заветный отель Киото, где женщина-союзник организовала своё штаб.

Женщина просила называть себя Утренней Звездой. Она скрывала своё настоящее имя, потому что не хотела больше никаких дел с аристократами после завершения их важного мероприятия. Да-да, именно так она и сказала: «Господа, вы очень хорошие, но у меня есть своя жизнь и я не хочу, чтобы она переплеталась с вашими. Вы можете влюбиться в меня, а это будет очень некстати и может помешать моей мести. Не нужно нам продолжать того, что может закончиться горем для одного из вас».

Сказать по правде, Хидики уже был влюблен в эту красавицу с идеальными манерами. Впрочем, остальные тоже не отставали от него. Минори, Джиро и Тетсуи не упускали случая сказать Утренней Звезде что-то приятное.