Я поднял голову, не понимая, что от меня хотят. Отжимаюсь. Все, как положено. Без дураков.

Мои парни стояли рядом и Леха даже пытался подпихнуть меня в бок ногой, чтоб привлечь внимание.

Судя по всему, отжимания уже закончились, причем даже не сейчас. А я настолько увлёкся своими мыслями, что, как дурак, продолжал упражнение, не обращая внимание на то, что вокруг стояли остальные пацаны. А Сергей Николаевич с лёгким удивлением наблюдал за столь огромным рвением.

— Белов, похвально, конечно, что ты так стараешься. Была команда закончить, если вдруг стал плохо слышать. Это предстоящая игра на тебя повлияла, что ли? У тебя к «Металлургу» особая любовь. Это мы в курсе. Ну вот послезавтра и покажешь сопернику свое рвение.

Глава 14

— Послезавтра! Вы соображаете, вообще? Послезавтра это уже через два дня! Два дня! Твою, блин, мать!

Меня плющило и колбасило со страшной силой. Пацаны не могли врубиться, в чем дело, а я не имел никакой возможности им объяснить. Хотя, честно говоря, было огромное желание материться. Громко. С чувством, с толком, с расстановкой. Только расслабился немного, определился, как быть, что делать, а тут такой поворот. Подстава подстав.

Я рассчитывал, что есть время. Месяц. Не знаю… Два, может. Если уж совсем идеально. В моих планах стояла «Золотая шайба» и я вообще не подумал о том, что существуют ещё другие игры и другие чемпионаты. Что есть турниры. Короче, ни о чем я не подумал, потому как, самый настоящий осел.

По факту, с командой у меня была одна единственная тренировка на льду. И та, по заверению парней, почему-то приключилась достаточно лёгкой. Мы действительно откатали ее без проблем, потому что этих проблем нам не создавал тренер. А я ещё думал, чего они удивляются. Мол, не понятна доброта Сергея Николаевича.

Конечно, не понятна, если на носу встреча с противником. Теперь — то я въехал. Только от этого ни черта не легче.

Да, не вопрос, в моей голове есть знания, есть память Славика, но нужна практика. Именно мне, именно с командой. Хоть какая-то. Уж не до жиру. Не один же раз. Это считай, я выйду на лёд, смутно представляя, как все обычно происходит. Не вообще, а в команде. Ладно, будь я профессиональным спортсменом. Там, ясное дело, сыграет личный опыт. Первый период потупил бы, но потом все равно врубился. Но я, е-мое, любитель. Без скромности, ее у меня нет. Без принижения собственных достоинств. По факту говорю.

И вот как? Тем более сейчас, когда мне очень нужно делать все на сто баллов. Даже больше. На тысячу. Если реально хочу добиться чего-то.

С тренером я ведь все равно поговорил. Быстро, в двух словах и не так, как хотел изначально, однако, свою позицию обозначил. Сказал, что многое осознал, с позорным прошлым покончено, а впереди — только будущее, связанное с хоккеем. Сергей Николаевич на мою пафосную речь отреагировал непонятно. Туманно ответил: «Ну-ну… Посмотрим», усмехнулся, а потом вообще ушел. Мы с ним в тот момент стояли в холле Дворца спорта. Беседовать пришлось на бегу, впопыхах. Он куда-то торопился. И вот как теперь можно обосраться? Никак!

Естественно, я паникую. Это нормальная реакция в той ситуации, которая со мной приключилась.

Особенно, после того, какое впечатление произвели на слова тренера о предстоящей игре. Послезавтра, блин!

— Да что ты кипишуешь? Не пойму. — Сашка хлопнул меня по плечу, выражая дружескую поддержку.

Мы стояли вокруг высокого стола на толстой ноге, в пельменной, которая находилась неподалёку от Дворца спорта. Продавались здесь не только готовые пельмени, но ещё и охренительно вкусные беляши. С настоящим мясным фаршем внутри. С тонко порезанным полукольцами луком. Он практически вообще был незаметен, но добавлял и нужной сочности, и нужной пикантности. С соком, который стекал по подбородку, если не успевал его сразу выпить после первого укуса. Для полного комплекта, взяли еще две бутылки лимонада, чтоб запивать. Старый, давно забытый вкус. Вот, конечно, я далеко не являются обладателем тонкой душевной организации, склонной к ностальгии и излишней чувствительности, но то, что «Лимонад», «Ситро», «Дюшес» и «Груша» в детстве были нереально вкусными, это факт.

Правда, сейчас мне вообще не до гастрономических восторгов.

— Славик, твоя реакция очень странная. Про игру с «Металлургом» стало известно не час назад. Турнирная сетка. Все дела. Забыл, что ли? — Со смехом спросил Никитос, пережевывая кусок беляша.

Потом он посмотрел на выражение моего лица и смех моментально пропал. Даже его челюсти перестали двигаться, хотя до этого трескал так, что за ушами трещало.

— Погоди. Реально забыл?

Пацаны одновременно уставились на меня с разной степенью офигевания.

— Ты ведь говорил, что не помнишь только некоторые моменты из недавнего прошлого. — Симонов выглядел ничуть не радостнее, чем я.

— Ну! Все верно. Вот это и есть один из некоторых недавних моментов. Теперь понятно?

— Нет. Все равно не понятно. Бог с ним, провалы в памяти. — Леха отложил свой беляш в сторону, на бумажную салфетку, а второй, такой же, вытер руки. — Но ты ведь не можешь забыть, что нужно делать с клюшкой и куда надо забрасывать шайбу?

— Ясное дело, не могу. Это я помню. А вот вас в игре, относительно. Вернее… Черт…Как объяснить-то… И вас помню, не совсем дебил. Однако, было бы гораздо лучше, если все ближайшие матчи случились через месяц. Ну, или, на крайний случай, через пару недель. А никак не через пару дней.

Про себя подумал, я только начал воспринимать все адекватно, смирился со всем происходящим, перестал загоняться и психовать, а тут — на-ка! Новая беда. Пришла, откуда не ждали. Ну, вот почему все через задницу-то. Если я не покажу себя на этой игре, тренер все мои слова о серьезном настрое, о желании пробиться, моментально забудет. Потому как, это получится тогда — форменное балобольство.

— И что делать? — Федька растерянно обвел нас всех взглядом.

— Да ничего! — Я махнул неопределено рукой. — Играть. Какие ещё варианты. Забейте, в общем. Это на нервах меня прорвало. Напрягают проблемы с памятью, вот и переживаю, как бы не сказалось на игре.

Парням заметно полегчало. Они выдохнули и вроде бы успокоились. Хотя, периодически все равно бросали в мою сторону внимательные, настороженные взгляды.

Просто я решил, на кой черт их ещё дергать своими заскоками. Сказать правду, один хрен, не могу. Надо действительно успокоится самому и включить голову. В конце концов, я не пацан малолетний. Неужели не найду выхода