Уже дома, через несколько часов после обеда у сестры, Шарлотта никак не могла отделаться от мысли, что Мими жаловалась на горечь в пирожном. Может, стоило рассказать об этом Джудит прямо у Мэделин? Но племянница так весело обсуждала с Кэрол и Хэнком будущую свадьбу, что Шарлотте не хотелось портить ей удовольствие. Кроме того, если нет доказательств, а есть только ее слова — какой из этого толк?

Мими сказала, что посадить дурман ей предложила подруга, но имя не назвала. Но этой подругой запросто может оказаться Джун. Если Джун посоветовала Мими посадить дурман и даже если Мими кому-нибудь об этом рассказала, теперь уже ничего не докажешь, и ядовитое растение нельзя напрямую связать с Джун. И нет доказательств, что Джун испекла две порции пирожных и добавила в одну из них сок дурмана. Теперь она точно избавилась от всех улик. Но Шарлотта все же решила потом позвонить Джудит и узнать, есть ли у полиции конкретные подозреваемые.

Кроме воскресенья, у Шарлотты больше недели не было целого выходного дня, и она ужасно вымоталась. Утром в понедельник ей пришлось почти силой заставить себя одеться и пойти на работу.

Шарлотта припарковалась перед домом Адамсов и несколько минут любовалась красивым старинным домом. Какой стыд, думала Шарлотта. Мими вкладывала душу, чтобы превратить этот дом в уютный, прекрасный семейный очаг, а теперь…

Шарлотта вздохнула. А теперь Мими больше нет, ее жизнь оборвала рука убийцы. Но, как это ни бездушно звучит, жизнь продолжается, и если сидеть и грустить, работа сама делаться не будет. И единственное, что можно теперь сделать для Мими — это найти ее убийцу и добиться, чтобы его наказали.

Еще день, еще доллар, подумала Шарлотта, вылезая из фургона. Все, что она делала для семьи Адамс после смерти Мими, хорошо сказывалось на ее банковском счете, но Шарлотта с удовольствием, не задумываясь, отдала бы все обратно, если бы это могло вернуть Мими.

Шарлотта поплелась к багажнику и вынула свои вещи. Перед сном она несколько раз пыталась дозвониться до Джудит, но безуспешно. В конце концов, она сдалась и легла в постель, но спала плохо из-за мыслей о Джун и пирожных. Шарлотту пугало, что ей предстоит встретиться с Джун лицом к лицу.

Она не могла доказать, что Джун добавила в шоколадные пирожные сок дурмана, если только та сама не признается. А это, по мнению Шарлотты, вряд ли возможно.

Но есть еще мотив. Какой мотив мог быть у Джун, чтобы убить свою лучшую подругу?

Но у тебя нет подружки на стороне, правда?

В сотый раз Шарлотта спросила себя, может ли «подружкой» Гордона быть Джун, и в сотый раз сказала себе, что если Джун ей не нравится, это еще не значит, что она — убийца и неверная жена.

Шарлотта вынула ключ и уже протянула руку, чтобы отпереть входную дверь, когда та вдруг распахнулась. Она была уверена, что выйдет Джун, и очень удивилась, увидев вместо нее Эмму.

— Привет, Шарлотта.

— Доброе утро.

Эмма посмотрела по сторонам.

— Вы не видели Джун?

«Нет, и, надеюсь, не увижу», — хотела сказать Шарлотта, но только покачала головой. Эмма нахмурилась.

— Она сказала, что придет до того, как мы уедем в колледж.

— Может, она немного опаздывает. — Шарлотта наклонилась и подняла пылесос и коробку.

— Вам помочь? — спросила Эмма.

Шарлотта снова покачала головой:

— Нет, милая, я привыкла сама их носить, но все равно спасибо. — Она прошла мимо Эммы на кухню и услышала, как закрылась дверь.

За столом сидел Джастин и читал газету. Он поднял голову и посмотрел на Шарлотту. Она улыбнулась:

— Доброе утро.

Джастин улыбнулся в ответ. Шарлотта поставила свои вещи около шкафчика.

— Эмма сказала, что вы сегодня уезжаете, возвращаетесь в колледж.

Джастин кивнул:

— Да, мэм. Вошла Эмма.

— Я так и не встретилась с Джун, — сказала она брату. — Может, позвонить ей?

Джастин пожал плечами:

— Она придет, Эм. Ты же знаешь, она всегда опаздывает.

Эмма скорчила рожицу и плюхнулась на стул.

— Да, знаю, но я хотела поговорить с ней, пока не пришел папа. — К удивлению Шарлотты, Эмма пояснила: — Мне нужно извиниться за то, что я так по-свински себя вела.

Когда открылась и сразу закрылась задняя дверь, все трое обернулись. Через несколько секунд на кухню вошла Джун, в одной руке у нее была коробка с пончиками, в другой — пакет сока.

— Простите, что опоздала, — Джун поставила коробку и пакет на рабочий стол. — Я хотела, чтобы вы до отъезда поели пончиков и выпили апельсинового сока. — Она достала из шкафчика стаканы и тарелки.

— Джун, — Эмма подошла к женщине, и та повернулась к ней. — Я… я хочу попросить прощения. — На глазах Эммы выступили слезы. — Я ужасно с вами обращалась, и я хочу, чтобы вы знали: мне очень стыдно, и я действительно ценю все, что вы для нас сделали на этой неделе.

Лицо Джун дрогнуло от удивления, по щеке скатилась одинокая слеза. Она протянула руки и обняла девушку.

— Дорогая, все в порядке. Я понимаю, что тебе было очень тяжело. Ты же знаешь, я любила твою маму и делала все это, потому что люблю и вас тоже.

У Шарлотты перехватило дыхание, на глаза навернулись слезы. Чувствуя себя здесь лишней и мучаясь угрызениями совести из-за тех ужасных вещей, которые думала про Джун, она выскользнула из кухни.

То ли ее мерзкое воображение взяло верх над разумом, и Джун действительно искренний человек, то ли Джун — вероломная притворщица, великолепная актриса, воплощенное зло.

Так какая же она — Джун?

Примерно через час после прихода Джун появился Гордон, чтобы отвезти Эмму и Джастина в аэропорт. Джун вышла с ними на улицу попрощаться, а когда они уехали, вернулась в дом.

— Я буду скучать по детям, — сказала она Шарлотте. — Надеюсь, с ними все будет в порядке. — Джун вздохнула и уставилась в пол. — Хорошо, когда дети дома, — пробормотала она. — Я хотела еще детей, но Фред отказался. А теперь, когда Джонни далеко, в училище… — Джун помолчала, потом пожала плечами. — Кто знает, я еще не такая старая, может, еще не поздно… — Будто внезапно вспомнив, что разговаривает с горничной, она выпрямилась и произнесла: — Если кто-нибудь позвонит или я вам понадоблюсь, я буду в библиотеке. Гордон с детьми вчера уже ответили на кучу открыток от флористов, когда все ушли, но нужно написать еще несколько благодарственных открыток. — Джун покачала головой. — И мне придется решать, что делать с цветами и растениями, которые прислали люди. Церковь была уставлена ими. Слишком много, чтобы оставлять все на кладбище. — Она задумалась. — Думаю, попробую узнать, нельзя ли подарить часть больнице или детскому дому.