Так что, когда государства признали свою ошибку и вновь разрешило ведьминские школы, заставив магов подвинуться, ведьмы выставили прайс за свои услуги. Коему неизменно придерживались, будь то хоть неурожай, хоть мор.

— Я прежде всего следователь, — нахмурилась я.

— Тогда прошу следовать за мной, — с огромной долей недоверия произнёс оборотень.

Я согласно кивнула, а заодно решила перестать изображать из себя тяжеловоза. К моему удивлению в лесу стало ещё больше снега и тропу приходилось прокладывать заново. Ей богу, если бы я не ходила этой дорогой сотни раз, то точно бы решила, что её тут и не было. Запрыгнув под насмешливым взглядом на спину Серого, гордо выпрямилась.

Оборотень повернулся к нам хвостом и стартанул без предупреждения. Серый бросился следом. Старший явно решил нас или испытать, или потерять. Он зачем-то постоянно делал зигзаги, но неизменно возвращался на тропу. Мне пришлось почти улечься на дикого, прижав собой кота. Закрыв глаза, я даже не пыталась запомнить дорогу. Мимо проносились тёмные стволы деревьев, слившиеся в единое белое пятно снега.

К моему удивлению продолжалось это недолго. Мы остановились у уже знакомых мне холмов. Хотя поначалу местность не узнала, только увидев знакомый вход в пещеру, поняла где мы.

— Вы устроили ребёнка в разгромленной лаборатории свихнувшегося мага? — недоверчиво уточнила я.

— Главное, там сухо, — заявил оборотень.

Он первым зашёл внутрь и появился через пару минут уже перекинувшись в человека, облачившись в льняные штаны и рубаху. Казалось он не замечал царящего вокруг холода. А вот я глядя на него поёжилась. Ветер на холмах умудрялся пробирать до самых костей, даже через тёплую одежду.

— Прошу, госпожа ведьма.

Убедить волка в то, что я помогала бескорыстно явно не получилось. Он в альтруизм не верил и ждал, когда я начну торги. Каждый раз, когда я двигалась или хотела что-то сказать, он замирал и напрягался.

Решив его игнорировать, прошла в пещеру и тут же возмущённо подпрыгнула.

— Вы посадили ребёнка в клетку?! — почти прорычала я.

Кривая и ржавая конструкция, была небольшой величины, всего метр на метр. А в ней спал серый волчонок, свернувшись калачиком и поскуливая. От жалости сжалось сердце. Вот сейчас я сама готова была растерзать любого.

— А куда его нужно было? Не на цепь же? Задушится, — голосом полным недоумения, ответил оборотень.

Я поискала глазами чем бы стукнуть этого мужлана, который так жестоко обращается с ребёнком. Оказалось, что из бывшей лаборатории вынесли всё. Даже старые столы. Очевидно, чтобы или настрогать на щепки, или своих не хватало. В общем, если можно было бы унести и стены, они бы это сделали. Поскольку даже мусора не осталось.

— Маша, другого выбора не было. Все оборотни знают, что будет, если не справиться с оборотом. Он бы сбежал и уже где-нибудь погиб, — тихо сообщил Серый.

Пришлось выдохнуть и постараться успокоиться. Они были правы, только на деле это выглядело как-то мерзко. Единственное, чем я могла сейчас помочь, это провести ритуал как можно быстрей.

* * *

Сажать в камеру похищенного не стали. Вариант помариновать и заставить поволноваться, был предпочтительней, когда есть время. Только сейчас его как раз и не хватало. Пришлось засунуть его в допросную, пристегнуть к стулу, примагиченному к полу и привести в сознание. Правда, магов среди собравшихся не было, как и дам, чтобы одолжить нюхательной соли. Так что пришлось воспользоваться народными средствами — попросту облить водой.

— И так, — веско проговорил гном, усаживаясь на стул напротив.

— Где я? — поинтересовался слуга.

Вел он себя странно, не испугался, не заволновался, а просто безразлично огляделся. Чернобородый нахмурился и посмотрел на подчинённых, подозревая, что они приложили головой «подозреваемого» пока несли. Даже не случайно, а чисто из любви к искусству.

— Вы арестованы, — важно заявил Чернобородый и… не добился никакой реакции. — Знатно вы его по голове треснули, — сообщил гном подчинённым.

Ситуация получилась патовая. Язык есть, похищенный путём следовательского произвола — есть, а информации, ради которой его украли — нет.

— Эй! Ау!

Инкуб помахал раскрытой ладонью перед лицом слуги и, дождавшись, когда на нём сконцентрируются, залепил пощёчину. Звук получился громкий. Следователи в едином порыве подпрыгнули.

— Ага! — обрадовался инкуб.

Человек, наконец, проявил эмоции, нахмурившись. Такое поведение ему явно пришлось не по вкусу.

— Ты кто? — поинтересовался Годдард.

— Я Ари Санш, старший слуга графини Айн Ран.

— А вид такой, словно последний лакей, — фыркнул Годдард. — Похоже, что по нему ментально проехались. Хорошо хоть сознание при нём осталось.

— Это я уже понял, — задумался гном. — Инкуб где?

— Вот, — без эмоций указал на Годдарда Ари Санш.

— Другой. Тот, которого твоя графиня привезла с собой.

— Мы никого не привозили, мы плыли, плыли, а потом сделали остановку. Я хотел купить… а потом приплыли…

Человек нахмурился, пытаясь собрать мысли в кучу. Даже до него начало доходить, что происходит что-то странное.

— Нам нужен лекарь, — вздохнул Чернобородый.

— А я пошёл, — заявил Годдард, отступая.

И прежде чем его успели остановить, растворился в портале.

* * *

К ритуалу всё было готово, я застыла перед пентаграммой в которой съёжился волчонок. Как ему не пытались объяснить что происходит он только трясся и ничего не говорил. Хорошо хоть с места не двигался. Хотя действительно хотел сбежать. Постоянно косился на «своего мучителя», который перекрывал выход из пещеры.

Гримуар послушно раскрылся на нужной странице. Я удивлённо посмотрела на книгу, теперь он был ровно посередине. Так конечно было удобнее держать, ничего не перевешивало. Но я всё равно села на пол, предварительно расстелив на нём плащ.

Текст заклинания был мягко говоря странным. Какие-то вздохи, обрывки слов. Впрочем, как только Рыжик услужливо поджог пучки трав, всё разом встало на свои места. Я уже и забыла, что дышать во время ритуала нужно ещё умудриться. Чадило так, что глаза слезились. Я завела монотонный речитатив, даже кашляя в нужных местах. Магия нарастала, образуя белёсо-голубой кокон. В конце ритуала, я не выдержала и купол взорвался.

— Ох! Ёшкин! — выругался кот.

Я, наконец, сумела проморгаться и посмотрела на фамильяра. Рыжик сидел на полу и обалдело пялился на куда-то перед собой. Заинтересовавшись проследила за взглядом кота и выдала такую же фразу. В пентаграмме сидел худенький мальчик. Он смотрел на мир огромными раскосыми жёлтыми глазами и испуганно стриг длинными эльфийскими ушами, с кисточками на концах.