Тогда медуза сказала:

— Ой! Смотрите! Осторожно, за спиной! Быстро!

Пакет Обнинских авиалиний оглянулся.

В воде все было нормально: плавали пустые пластиковые бутылки, громко смеясь. Три помятых презерватива обсуждали вчерашний футбольный матч, отмахиваясь от назойливых мальков. Мимо проплыла знакомая резиновая подошва, которая весело воскликнула:

— Уау! Кого я вижу типа!

Когда пакет повернулся обратно к медузе со словами «ну ты чо типа сверенчала тут», то ее уже не было, она ушла двумя этажами ниже и болталась там, придерживась компании морских огурцов, которые отродясь сидели неподвижно, торгуя песком.

Медуза сказала, глядя снизу на слова «Иссеи Мияк»:

— Иди ко мне сюда, детка! Потрем за жизнь о нашей судьбе децило. Шурши пакет под лавку.

Это уже обломало пакет «Обнинские авиалинии».

Он забултыхался, пошел винтом, но остался наверху. Пакеты нырять не могут, как и все то, что болтается на поверхности. Это просто другой уровень.

Медуза же, сидя спокойно в воде, беседовала с морскими огурцами о том, что погода наверху неплохая.

С огурцами беседовать было приятно, они только молча таращились на медузу, не находя слов, как дебилы.

Как-то медуза надыбала себе военную фуражку сэконд хэнд, нахлобучила ее и в таком виде пошла нарезать круги по акватории.

Вокруг были все свои — брюхоногие и головорукие, а также много другого, чаще всего совсем простейшего, народа. Надо заметить, что некоторые из толпы шарахались в стороны, уступая медузе пространство, так что она даже начала сомневаться, в порядке ли юбочка и особенно бахрома.

Она отчалила на дно, за спины морских огурцов, и обтряслась. Вроде все было на месте.

Морские огурцы чуть не вывернулись наизнанку, посылая тревожные взгляд себе за спину. Медуза прыгнула наверх, сделав ножками алле-гоп!

Огурцы вернули глаза в исходное положение.

Тут один господин по имени Собака (клевая кликуха, ничего не скажешь) вдруг отдал медузе честь.

Медуза на всякий случай присобрала лапки, готовясь вильнуть вбок, но этот господин, рыба Собака (другое имя Скорпена), страшный как боевая мина, загородил ей дорогу, все еще отдавая плавником честь, и заявил:

— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться!

— Чо, пьяный? — ляпнула медуза первое попавшееся на ум. — Прям сказка сказок какая-то.

— Товарищ капитан! — продолжал Собака, чернея на глазах.

— Отвали с каким знаком пишется? — сказала медуза, стараясь слинять.

— Товарищ майор! — не унимался Собака.

— Заквашенный, да? — возразила ему медуза, вытянувшись по косой нитке.

— Товарищ подполковник? — вопросительно рявкнул Собака, сам не свой.

Медуза от страха пошла на дно. Ее фуражка, однако, всплыла.

Господин Собака посторонился и долго, упершись рогами, изучал кокарду на ней. Глаза его ходили кругами, как у всех рыб. Фуражка же спокойно колыхалась на поверхности.

— Т-щ полковник! — проревел, наконец, Собака. — Разрешите обратиться!

— Вольно, — сказала, помолчав, медузина фуражка и отправилась дальше сама по себе.

Медуза же без головного убора снизилась в песок, к морским огурцам, и они встретили ее вытаращившись.

Однажды медуза сказала:

— У меня бездник.

— Клево, поздравляю, где? — закричал окурок.

— Нигде, — отвечала медуза. — Дома мама, папа, жаба и цапа.

Окурок тогда пригласил медузу в книжный магазин «Пушкинг» (гулять так гулять).

Там окурок заказал себе отходы производства, а медузе дары моря.

Здрасьте! Пришли эти дары моря, спели «Хэппи бездэй ту ю» и расселись по табуреткам пить чай каркадэ.

Окурок же, хлебнув отходов производства, окосел и стал тереть, что все в кайф, все путем, но дары моря, кто они?

— Хочу, чтобы они ушли, — уперся окурок.

Резиновая подошва, проплывая мимо, сказала:

— Уау! Да они не въезжают, глубокая заморозка!

Действительно, дары моря приканчивали уже шестое ведро каркадэ. Больше всех выпила усатая креветка, которая сказала тост:

— За тех кто в море.

При этом каркадэ полилось у нее из ушей.

Так что день рождения кончился легкой заварушкой, окурок вскочил и с криком «А по усам?» съездил креветке по лбу. Мидии завопили «Позор!», а медуза свалила на дно, к морским огурцам, которые сидели и пускали пузыри, вылупившись как обаполы.

Медуза села за компьютер и вступила в переписку с бойфрендом К.

Она написала запятыми, скобками и другими знаками препинания так:

~: ^)) === =

~~~~~~~~~~~~

(что означало позицию «ложись рядом»).

Бойфренд К. ответил так:

/ / / / / / / / / / /

” ” ” ” ” ” ”

~. ^ ((=== ’ ==== / /

~~~~~~~~~~~~~~~~~~

(Что означало «лежу; у нас дождь»).

Тогда медуза накарябала:

() _

~:^) _ ^^________

~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~~ ~

(«лежу; у нас солнышко»).

А бойфренд в ответ на это написал:

~~~~~~~~~~~~~~~~

~; ^ (===’===== / /

(«вот видишь, ушел под воду»).

И отключился. И правду сказать, что бойфренд К. (кальмар) ожидал призыва в армию, набирали в разные рода войск — в кальмары с овощами (пехота), в консервы «кальмар в собств. соку» (танковая бригада), в северный флот (эскадра «кальмары быстрой заморозки») и в элитные части «кальмары копченые». И он не знал куда попадет и волновался.

Медузам этого не понять.

Медуза решила отправиться в теплые края, поболтаться в жарких странах: кругом все синее и зеленое, а в воде плывет ананас (и, допустим, поет).

Консервная банка же, везде побывавшая (бывшая горбуша в собственном соку), заявила:

— Когда я ушла из большого футбола, это было как раз в теплых краях.

— Ну и как там? — вежливо спросила медуза.

— Как. Моря там, во-первых, нет.

— Уау! — огорчилась медуза.

— Солнца тоже не видать.