— Благодарю, моя милая крошка! Ты тоже прекрасна.

— В самом деле? — просияла Данни.

Она расправила плечи, почувствовав себя гораздо увереннее. Роза помогла ей сделать красивую прическу, благодаря которой Данни казалась выше ростом, а ее шея — длиннее. Покатые плечи смотрелись очень мило и соблазнительно. Прозрачный наряд уже не смущал ее, она больше не думала ежеминутно, что ее нагота привлекает к себе десятки плотоядных взглядов, а следила за осанкой. На ногах у нее были бледно-голубые атласные балетные туфли — под цвет платья. Она ступала грациозно, почти паря над землей, и казалась такой же воздушной, как и весь ее костюм.

Данни наконец прониклась уверенностью в своей неземной красоте и ощущала себя сказочной феей. Именно такого эффекта и ожидала Фов, выбирая для нее наряд. Данни снова почувствовала признательность к мудрой и опытной француженке, принявшей ее в состав труппы «Эротического цирка», и задышала чаще, раздувая чувственные ноздри.

Зазвучала музыка, и гомон в цирке стих: зрители замерли, внимая игре маленького оркестра — одного из лучших в Европе, как сказал Айвен. Познания в классической музыке Данни оставляли желать лучшего, но она догадалась, что музыканты исполняют попурри из произведений Чайковского, Вагнера и Дворжака.

— Пора! — негромко сказал Айвен и прошел мимо Данни на середину арены.

Высокий и строгий, он застыл на миг в величественной позе, потом вскинул руки в приветствии, медленно оглядел амфитеатр, обернулся к кулисам и щелкнул кнутом. Длинная черная кожаная змея взвилась в воздух и упала, взметая облачко опилок, на манеж.

Это был сигнал к началу представления. Данни вместе с другими его участниками, одетыми в яркие, красочные костюмы, изобразила на лице улыбку и вышла к публике. Совершая традиционный обход арены, артисты ничуть не стеснялись своих почти обнаженных тел. Но Данни почему-то казалось, что нагая одна она и все взгляды устремлены только на нее. Ее груди и ягодицы соблазнительно вздрагивали, бедра раскачивались, икры напряглись. Шелковистый локон упал ей на лицо и щекотал ухо и голое плечо. Данни шагала грациозно и уверенно, упиваясь исходящей от нее сексуальностью и кожей впитывая восхищение зрителей.

Сделав полный круг по манежу, она вместе с Гвидо подошла к веревочной лестнице и стала подниматься на трапецию. На щеках у нее выступил румянец, в промежности стало еще горячее. Ей было и стыдно, и лестно одновременно.

Внизу, на арене, другие актеры уже выполняли различные номера программы. Летти и Роза раскатывали на одноколесных цирковых велосипедах, прижимаясь голыми срамными губами к кожаным седлам и размеренно крутя педали. Сестрички были одеты в зеленые наряды, не менее куцые, чем тот, который был на Данни, и развратно улыбались, срывая громкие аплодисменты.

По замыслу постановщика обыкновенные цирковые трюки и фокусы чередовались с эротическими, что должно было постепенно разогревать публику. Актеры раздразнивали зрителей грациозными движениями и полуобнаженными телами, вызывая их восторженные возгласы и вздохи, Во многом своим успехом они были обязаны Алдоусу, замечательному хореографу и знатоку зрительской психологии. Именно он научил артисток так соблазнительно прикасаться друг к другу и принимать такие позы, что в зале многим уже не сиделось спокойно на месте.

С помощью Гвидо, который как бы невзначай дотрагивался до ее грудей и бедер, Данни села на перекладину трапеции и стала раскачиваться, чувствуя, как взметается от потока воздуха подол ее платья. Зал ахнул. Данни на миг пошатнулась, но, крепче сжав руками веревки, с прежней уверенностью продолжила номер. Легким движением она подалась вперед и, зажав ногами перекладину, повисла на ней вниз головой.

А тем временем Гвидо в черном обтягивающем трико, подчеркивающем его мускулатуру, поступью опытного эквилибриста уверенно пошел по натянутому под куполом цирка канату. Он спокойно одолел дистанцию, поймал вторую трапецию и, повиснув на ней, как Данни, головой вниз, полетел к ней навстречу. Воздушные акробаты стали раскачиваться на головокружительной высоте, касаясь и лаская друг друга при этом.

Неожиданно Гвидо схватил платье Данни за подол и ловко стянул его, оставив ее голой. Этот трюк они не репетировали, и Данни растерялись и смутилась. Зависнув в позе летучей мыши, она проводила взглядом прозрачную ткань, плавно опускающуюся на манеж, и попыталась угадать, какой еще сюрприз приготовил ей партнер. Гвидо не заставил ее долго ждать: пролетая мимо нее в очередной раз, он проворно обхватил руками ее талию и уткнулся головой в промежность.

Все бинокли тотчас же были наведены на Гвидо и Данни. Она почувствовала, что его язык дразнит ее клитор и наружные половые губы, и с трудом удержалась на перекладине. Но когда Гвидо стал облизывать анальное отверстие, Данни утратила над собой контроль и, сорвавшись с трапеции, упала на страховочную сетку.

Пошатываясь, она нашла в себе силы дойти до края сетки и спрыгнуть. Алдоус и Роза шепотом поздравили ее с успехом. Шпрехшталмейстер взял ее за руку, они поклонились зрителям и ушли за кулисы. Вскоре туда пришел и Гвидо.

— Молодцы, — еще раз поблагодарил их Алдоус. — Я горжусь вами!

Красная от стыда, Данни глубоко вздохнула и начала переодеваться для следующего номера. Фов помогла ей надеть специальный бюстгальтер, бикини с разрезом Данни натянула сама.

После того как она предстала перед публикой обнаженной, ей, казалось бы, нечего было стыдиться. Однако в новом наряде она все же почувствовала себя неловко.

— Позволь мне взглянуть на тебя, — сказала Фов. — Расправь плечи, грудь вперед, держи спину прямой! Вот так, хорошо! Какие замечательные груди! Какие аппетитные соски!

Данни нервно хихикнула, чувствуя, как соски, торчащие из прорезей, набухают. Фов потерла их пальчиками, отчего они увеличились. Француженка достала из сумочки румяна и кончиками пальцев втерла их в розоватую мякоть груди. Данни покосилась на соски и увидела, что они похожи на спелые сочные ягодки.

— Так и хочется лизнуть, не правда ли? — озорно сверкнув темными глазами, сказала Фов. — А теперь займемся твоей миленькой писькой.

Она присела на корточки и посмотрела на обнаженные половые губы Данни. Та терпеливо ждала, что будет дальше. Француженка протянула руку и, раздвинув ее срамные губы, прикрыла их атласом так, чтобы на его фоне выделялись клитор и внутренние складки. Ткань прилипла к мокрым наружным губам и плотно держалась на них. Фов начала румянить обнаженные части половых органов Данни, чтобы они стали одного цвета с ее раскрасневшимися щеками и сосками.

Данни уже едва стояла на ногах, чувствуя, что теряет сознание. У нее дрожали колени, а клитор, все еще возбужденный после оргазма с Гвидо, бешено пульсировал от прикосновений пальцев француженки. Фов вновь и вновь теребила его, нанося румяна и Данни заскулила от сладострастия. Она настолько сильно возбудилась, что отказалась выходить на арену, когда к ней подошел Айвен.

— Дай мне хотя бы минуту, чтобы я успокоилась! — взмолилась она.