– Так, значит, не убьете меня сейчас?

– Решать не мне, я не собираюсь расправиться с тобой. Смерть, как и вспыльчивый характер, отличается излишней поспешностью.

Это прозвучало слишком зловеще. Эрика не могла понять, что она должна чувствовать после этих слов.

– Но что хочет сделать он? Бренна пожала плечами:

– Селиг не сказал… Но на твоем месте я не торопилась бы узнать это. Пока Селит не поправится, у тебя еще есть передышка, чего ты, по правде говоря, не заслуживаешь.

Сказав все, что считала нужным, Бренна обратилась к служанке:

– Отведи ее помыться, Эда, и дай чистую одежду.

– Нет, - послышался с кровати тихий, но решительный мужской голос.

Так, значит, Селиг не спал и прислушивался к каждому слову!

Бренна, поглядев на сына, все же решилась возразить:

– От нее дурно пахнет. Селит.

– Она может вымыться, но только здесь. И не выйдет отсюда ни на миг.

– Почему?

– Спроси меня, мать, о чем хочешь, только не о ней. Тон был ледяным, не допускающим возражений. На этот раз говорил не сын, а взрослый мужчина, воин. Однако это не остановило бы Бренну, если бы она уже не решила для себя оставаться в стороне.

– Никогда не думала, что придет день, когда ты возненавидишь женщину, - только и обронила она.

– На свете все возможно, особенно, если у тебя для этого достаточные основания.

– Верно, - вздохнула мать. - Ну что ж, как знаешь. Эда, вели принести сюда лохань. Все равно завтра она понадобится Селигу.

Эрику даже не спросили, хочет ли она вымыться и где желает это сделать. Девушка решительно отказывалась обнажаться перед мужчиной.

– Не могу же я мыться перед ним, леди Бренна! - запротестовала Эрика.

Серые глаза матери, так похожие на его, снова остановились на ней:

– У тебя нет выбора.

Подбородок Эрики вызывающе поднялся:

– Есть. Пусть лучше от меня несет, как из выгребной ямы!

– Никогда. Моя дочь не допустит грязи и неряшливости в собственном доме, а я не желаю затыкать нос каждый раз, когда вхожу в эту комнату. Либо искупаешься сама, либо я велю женщинам вымыть тебя насильно.

– Только не женщинам, - вмешался Селит. - Они снова привяжутся ко мне. Пошли Ивара и еще двоих…

– Нет! - в ужасе воскликнула Эрика. - Я помоюсь здесь!

– Я так и думал.

Самодовольство в голосе Селига резануло по уже и без того натянутым нервам Эрики, но девушка и не подумала спорить. Любая высказанная просьба приведет к совершенно обратным результатам. Очевидно, он решил продолжать свою жестокую игру с ней.

Бренна приблизилась к постели ровно настолько, чтобы Селит мог слышать ее.

– Не могу понять, чего ты надеешься достигнуть своим упрямством, Селиг, - мрачно проворчала она. - По-моему, ты не в том состоянии, чтобы воспользоваться ее…, беспомощностью.

– Ты ошибаешься, мать, - так же тихо ответил Селит. - Она никогда не узнает моего прикосновения. Мне нужно только унизить ее, поставить на колени.

– Надеюсь, не за счет собственного стыда, - многозначительно заметила мать.

– Ты напрасно беспокоишься. Единственное, что меня так и подмывает сделать, - удушить ее собственными руками, но это не доставит мне и ничтожной доли того удовлетворения, какое я намереваюсь получить.

– И что же именно?

– Не твое дело, мать. - Селит широко улыбнулся. В любое другое время она просто надрала бы ему уши за подобный ответ, и Селит прекрасно знал это. Сейчас же Бренна только рассмеялась, взъерошив его волосы:

– Твой отец и братья навестят тебя позднее. После того как ты окончательно унизишь пленницу, отдохни немного. Я сделаю все, лишь бы ты поскорее встал.

– Я так и думал.

Эрика злобно воззрилась на большую деревянную лохань, откуда поднимался пар. Вода выглядела такой заманчивой. Лохань была установлена в центре комнаты, совсем недалеко от кровати, И хотя Селит по-прежнему лежал на животе, закрыв глаза, она ни секунды не сомневалась, что он не спит.

Служанка Эда отвязала ее. Чистая одежда вместе с салфеткой для мытья и полотенцем лежали на табурете.

Рядом стояли чьи-то чужие туфли. Значит, успели заметить босые ноги Эрики.

Эрика шагу не сделала из того угла, где сидела. О" просто не могла заставить себя подняться, хотя и пообещала, что вымоется добровольно. Но как набраться мужества и сделать то, что казалось немыслимым?

Эрика могла убежать. Она не связана. В комнате никого нет, кроме Селига, а тот, конечно, ни за что не угонится за ней. Но ступеньки вели в зал, а единственный выход - в самом конце. Скрыться негде, и кончится тем, что Эрику поймают и подвергнут еще худшему унижению. Но это…

– Так что, попросить Ивара прийти?

Значит, она права: он не спит и следит за ней. Хочет насладиться ее позором. Даже если бы девушка уже не питала к Селигу ненависти, наверняка возненавидела бы его сейчас.

– Ты омерзителен!

– Это уж кто как считает, а твое мнение, думаю, не так уж важно. Ну что, позвать Ивара?

Он перевернулся на бок и оказался лицом к лицу с Эрикой. Серые глаза смотрели холодно и безжалостно. Ни проблеска сочувствия. И бесполезно взывать о пощаде.

Однако это лишь часть возмездия, предназначенного для Эрики, и хотя весьма небольшая, но от этого не менее болезненная. Он все равно принудит ее сделать то, что пожелает, и безразличие в голосе ясно доказывало, что он не остановится ни перед чем, чтобы настоять на своем.

Эрика медленно поднялась. Как она мечтала сейчас, чтобы внезапная тьма окутала комнату или хотя бы горели свечи вместо яркого солнечного света, заливавшего все вокруг. Но удача была не на ее стороне. Единственное, что могла Эрика, - повернуться спиной к Селигу и притвориться, что его здесь вообще нет. Наслаждаться горячей водой, и пусть он не видит ее вспыхнувших щек. Просто думать о других вещах.

Стоя к нему спиной, она быстро разделась. Лохань была очень большой, но неглубокой, и доходила лишь до колен Эрики. В центре был поставлен невысокий табурет для мытья, едва покрытый водой.

Девушка поспешно уселась рядом, предпочитая обойтись без таких удобств, но Селиг позволил ей спрятаться всего на несколько мгновений.

– Вымой волосы.

Эрика была до того расстроена и издергана, что и не подумала бы вспомнить об этом. Но покорно подчиняться приказам?! Это еще хуже! Интересно, что произойдет, если она откажется? Наверное, тут же появится Ивар, ведь Селиг постоянно угрожает ей этим проклятым викингом, словно кнутом!