— Мы опять свою работу по-честному сделаем, а этот крендель нас всё равно перехитрит, наденет сапоги-скороходы, а может быть даже сядет на ковёр-самолёт и вновь сюда вернётся. Сергей, я не знаю, как делать дело, если оно нечисто. Я бы тебе сейчас всё что хочешь гарантировал, если бы мои ребята его собственноручно в землю не закапывали.

— Вася, а может, не надо его в землю — посоветовал второй. — Может, его в лесу бензином облить и сжечь? Устроим хороший костёр из веток и хвороста. Дождёмся, пока тело сгорит… Посидим у костра пару часов, соберём останки в мешок, хорошенько завяжем, привяжем к мешку камень и бросим на дно реки. Думаю, после огненного ритуала этот крендель здесь вряд ли появится.

— А вдруг он непотопляемый?

— Будем думать, что наоборот, сразу на дно пойдёт. Важно последить, чтобы за нами никаких хвостов не было.

— Ты о чём? — заинтересовался Сергей.

— О том, что если труп незаколдованный и никакой мистики не существует, кто-то же его раскопал… Значит, этот кто-то видел, как мы его закапывали. Он просто следил за нами. Откопал и притащил трупак обратно.

— Это же сумасшествие.

— Вот и я про то же.

— Василий, так ты ещё раз работу проделаешь?

— Серёжа, ну ты же сам понимаешь, это не бесплатно, — пожал плечами Василий.

— Так я ж вам уже заплатил, — недоумевал Сергей.

— А мы свою работу за эти деньги сделали.

— Я же вам сегодня утром тридцатку передал.

— Всё правильно. А мы уже эту тридцатку отработали. Похоронили его надлежащим образом. А то, что он вновь в квартире очутился, нашей вины нет. Мы к этому отношения не имеем и второй раз работу за просто так делать не будем. Серёга, ты меня знаешь. Я профессионал. Если что-то делаю, всегда чисто. В моей практике подобная история первый раз и, надеюсь, последний.

— Сколько?

— Так как на этот раз работы будет побольше… Нужно костёр развести, труп сжечь, а потом ещё в речку сбросить… Больше риска, и займёт больше времени.

— Василий, не томи, говори — сколько.

— Сорок, — сказал Василий.

— Я даю пятьдесят, но с условием: чтобы этого трупа больше здесь никогда не было. Делай с ним что хочешь. На своё усмотрение.

Василий задумался и ухмыльнулся.

— Сергей, я уже боюсь что-либо гарантировать, хотя раньше свою работу всегда гарантировал и за качество отвечал… Я обещаю тебе, что сделаю всё возможное. Ты тоже пойми меня правильно. Мы, когда мешок в воду скинем, не можем всю жизнь у реки сидеть и караулить, чтобы никто мешок не вытащил…

— Меня такой ответ не устраивает, — тут же заметил Сергей. — Я попадаю на деньги не для того, чтобы встретиться с этим братишкой ещё раз, когда он окончательно начнёт разлагаться. Я даю пятьдесят за то, чтобы больше его никогда не видеть. Мне нужны гарантии.

— Хорошо, — кивнул Василий. — Мы сейчас проследим, чтобы никто у нас на хвосте не сидел, а потом, когда дело будет сделано, я кого-нибудь у реки позагорать посажу, понаблюдать за лежащим на дне мешком. Пусть ребята по очереди несколько денёчков подежурят и понаблюдают, нет ли чего и кого подозрительного.

— А если есть?

— Хлопнем и следом в реку сбросим.

— Вот это другой разговор. Василий, деньги, как всегда, завтра утром.

— Без проблем, только тело выносить рано. Народ ещё не спит. Мы пока здесь часика три посидим. Пусть твоя вновь покрывало, пакеты и верёвки приготовит.

Я тут же бросилась к кухонному столу и достала из него пакеты для мусора. Затем побежала в гостиную, нашла покрывало и принесла с балкона бельевые верёвки. Мужчины вновь упаковали труп и сели перекурить.

— Девчонки, — Сергей зашёл к нам на кухню, — вы пока здесь не скучайте. Ребятам ещё рано трогаться. Мы в гостиной посидим. Я вам дверь прикрою. Когда дело будет сделано, я к вам приду.

Как только Сергей закрыл кухонную дверь, Лада разлила по стаканам виски.

— Мне кажется, всё это сон, — пробормотала она. — Я даже не думала, что так бывает. Труп. Бюро добрых услуг.

— Ты только в Майами никому про это не рассказывай.

— Обещаю. Даже если кому-то и рассказать, всё равно не поверят. — Лада подошла к холодильнику и посмотрела на нашу с Пашкой фотографию.

— Боже мой, повсюду его фотографии, — с болью в сердце произнесла я. — Времени нет всё это в одну кучу собрать и выкинуть. Полная квартира этих памятников любви.

— Это муж?

— Ну а кто же ещё?

— Интересный. Вы вместе очень хорошо смотритесь.

— Да брось ты…

— Света, я честно говорю. А может, он всё же не так безнадёжен, как ты думаешь? Может, его можно перевоспитать?

— Лада, не смеши. Он же не ребёнок. Перевоспитать взрослого человека невозможно. Понимаешь, для него секс с новой женщиной как моторчик, благодаря которому он живёт и работает.

— Я слышала, многие женщины живут со своими мужьями и делают вид, что не знают, будто те гуляют. Хотя на самом деле им давно всё известно.

— Подобные женщины напоминают мне страусов, про которых говорят, что они прячут голову в песок. Я не понимаю баб, которых устраивает подобная «правда», ведь голова в песке, а задница всё равно торчит наружу. Это мазохизм. Жить с таким мужиком, делать вид, что всё хорошо, и страдать непонятно во имя чего. Это как целыми днями ходить по битому стеклу и корчиться от боли. Нельзя терпеть боль. Это целенаправленное психологическое самоубийство. Это не просто измены. Это что-то большее… Я не уважаю таких женщин.

— Наверное, ты права, — произнесла Лада и поставила рамку на место.

Я тут же встала, вытащила из рамки фото, порвала на мелкие кусочки и выкинула в открытое окно.

— Не хочу эту рожу больше никогда видеть.

— Жаль, красивая была фотка. Пусть твой муж плохой, но замужество — это же веха в твоей жизни.

— Я вычеркну этот пункт из своей биографии и перепишу её заново.

— Но ведь если твой муж в тюрьме отсидит и вернётся, он же к тебе придёт. Начнёт мстить. За такое и убить может.

— Пока он будет сидеть, я с ним разведусь. Думаю, к тому времени, пока он выйдет, найдётся тот, кто сможет меня защитить. Ему нет резона меня убивать. Не дурак же он второй срок мотать.

— Не скажи. Знаешь, как у людей на почве мести крышу сносит? — Ладка вновь налила нам виски с колой. — Знаешь, я так рада, что тебя встретила. Мне такой подруги так не хватало.

— Тогда давай выпьем за наши страны. Так как ты уже американка, предлагаю выпить за Америку и Россию.

— За Москву и Майами, — поддержала меня Лада и почему-то очень сильно обрадовалась этому тосту. — Даже не верится, что скоро будем на Ибице. Покатаемся на яхте!.. — Ладка мечтательно закатила глаза. — Мне бы очень хотелось, чтобы ты там кого-нибудь встретила. Какого-нибудь хорошего мужчину, желательно иностранного.