– Вы имеете в виду центр «Юность мира»?

– Именно. Они располагают значительным научным потенциалом, который бы очень пригодился нам. Однако все наши попытки…

– Не волнуйтесь, Владимир Генрихович. Скоро вашим исследованиям никто не будет мешать. Есть высокое решение о закрытии «Юности» в связи с нецелесообразностью дублирования изысканий и распылением как раз научного потенциала. После новогодних каникул Группе перспективных исследований будут переданы все активы и кадры центра «Юность мира». А точнее, сама Группа будет перебазирована на территорию теперь уже бывшего центра. Вы же остаетесь на посту директора. С чем вас и поздравляю!

Энгельс шумно сглотнул слюну.

– Спасибо за доверие, Алексей Михайлович!

– Работайте спокойно, Владимир Генрихович! И помните, мы ждем от вас скорейших и важнейших результатов. От них зависит будущее России! Да, кстати, сейчас вам будет сброшена весьма полезная информация об основных фигурантах конкурирующей структуры…

Диалоговое окно скайп-связи свернулось. Энгельс шумно выдохнул и откинулся в кресле с бокалом коньяка в одной руке и «чарутой» в другой. Лицо директора разгладилось и просветлело, в углах напряженных губ обозначилась довольная улыбка. Он медленно выцедил бокал до дна, сделал глубокую затяжку, прикрыл глаза и выпустил тонкую и длинную струйку дыма.

Тем временем «мурлыкнул» сигнал приема почтового сообщения. Владимир Генрихович кликнул на значок вложения. Раскрывшийся файл содержал полный список ведущих сотрудников научного центра «Юность мира», а также их фото и короткие биографические справки. Директор ГПИ тщательно скопировал файл на флэшку и в «наладонник».

– Вот теперь поработаем! – прошептал он в пространство. – Добро пожаловать в ад, господин Зухель!..

* * *

Едва Белогор и Пустельга вернулись в «Юность», к волхву в кабинет явился Медведь. Сотник выглядел уставшим и озабоченным.

– В чем дело, Серж? – нахмурился Белогор. – Что еще случилось, пока нас не было?

– Полчаса назад ко мне попросился один из этих… «спасателей», – взволнованно заговорил сотник. – Он выразил желание сотрудничать с нами, сказал, что владеет важной информацией…

– Он кто? – перебил Белогор. – Командир?..

– Да нет, просто боец… Командира ихнего мы же того… подстрелили.

– Умер?

– Вроде жив. Пули-то резиновые были…

– Ладно. И что говорит этот боец?

– Он сообщил, что участвовал в доставке в санаторий «Лапшинка» группы детей.

– Когда? Что за дети?

– Порядка пятнадцати человек, всем лет по девять-десять, кажется, из Сибири…

Белогор поиграл желваками, прошелся по кабинету.

– Вот уроды! – Он сжал кулаки. – Хоть налет на них делай…

– Да запросто! – оживился Медведь. – Ты только скажи, Стас.

– Нет, так не пойдет. Нужно сначала собрать побольше информации, провести разведку. Мы тут с Глебом кое-чем разжились. Он сейчас как раз изучает трофеи. Ты вот что, Серега, займись-ка разведкой. Подбери ребят, технику…

– Понял. Сделаем! – И повеселевший сотник исчез.

Белогор несколько секунд постоял в задумчивости, затем решительно подошел к столу и нажал клавишу внутренней связи.

– Пустельга, ты у себя?

– Да, Стас. Заходи, есть новости…

Едва волхв объявился в дверях лаборатории информатики, эспер возбужденно заговорил:

– Представляешь, эти чмошники, оказывается, ребятишек по всей России собирают! В основном бездомных, бродяжек. Их привозят или сразу в санаторий, что в Лапшинке возле Внукова, или к этому Стершину. В любом случае ребят подвергают психологической обработке, используя самые грязные и опасные для здоровья методы внушения и психологического зомбирования. Как правило, сразу ставится блок послушания и подчинения старшим…

– Мне только что сообщил Медведь, – перебил Белогор, – что они перешли на похищения детей!

– Это как?!

– Один из пленников сказал, что участвовал в доставке партии ребятишек аж из Сибири!

– Ни хрена себе!..

– Похоже, им перестало хватать бродяжек. Или они резко увеличили объемы исследований. – Белогор потер виски. – Пустельга, покопайся в архиве электронной почты этого мерзавца, может быть, найдешь, откуда привезли ребят? Наверняка он держал связь с поставщиками по «мылу».

– Легко! – Сергей азартно застучал по клавиатуре компа. – Я как раз начал читать переписку господина Стершина…

На несколько минут в лаборатории повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь шелестом вентиляторов аппаратуры и стуком клавиш. Белогор напряженно покачивался с пяток на носки, поглядывая через плечо друга.

– Есть! – наконец провозгласил Пустельга, удовлетворенно откинувшись на спинку стула, и ткнул пальцем в экран. – Полюбуйся, Стас! Пишет некий Будильник: «Борзые щенки в количестве пятнадцати штук будут доставлены в питомник не позднее 1 января нового года».

– Это про них! – облегченно выдохнул Белогор. – Откуда пришло «мыло»?

– Минутку, пробью IP-адрес… Вот: почтовый сервер компании «Томсктелеком», терминал Интернет-кафе «Килобайт», сообщение от 29 декабря, 10:27 по местному времени.

– Ты гений, Глебушка! Сделай резервные копии всего, что нарыл, и отдыхай. Дальше – мое дело!..

Томск, 1 января, поздний вечер

Придумать что-либо или высказать какую-нибудь необдуманную мысль легко. Но когда начинаешь раскладывать все по пунктам и полочкам, порой выходит форменная жопа! Вот и теперь, вызвавшись совершить уголовно наказуемое деяние ради раскрытия другого, я оказался именно там, в ней, родимой.

И осознал я свое положение в полной мере лишь ближе к вечеру. Все варианты «вторжения» отвергались мной один за другим, ибо упирались в одно и то же: как добраться до охраны, не поднимая хай на весь околоток? Еще утром, осматривая калитку и забор «красного дома», я отметил уровень его защиты: видеомониторинг всего периметра, плюс камера над входом, плюс вход наверняка единственный, и огромная вероятность, что внутренний двор патрулируется. Вряд ли людьми, а вот собаками – наверняка. А с нашими четвероногими друзьями, когда они на службе, как известно, шутки плохи. Эти – юмора не понимают, бдительны и неподкупны. Вступать с ними в схватку – выйдет себе дороже. Возможно, я с ними справлюсь. Если псов окажется не более двух. Но ведь, во-первых, их придется бить насмерть, а я люблю и уважаю собак, а во-вторых, опять-таки шум поднимется страшный, и весь план полетит к черту под хвост.

Уже почти отчаявшись найти выход, я неожиданно вспомнил свой визит к Илюхе Суркису. В его лаборатории я видел весьма интересную штуку – парализатор. «Что если попросить Люханса одолжить машинку?» – пришла в голову спасительная мысль. Как говорил сэр Нильс Бор, если идея достаточно безумна, она имеет шанс на осуществление!