— Никак нет! Подарок! — что есть мочи выкрикнул я первое, что пришло на ум, вытягиваясь по стойке смирно. Вот так и заметил к концу службы, что вроде и дембеля уже и сам командир нам брат родной, и мы его уже и не боимся, и приказы выполняем так, из вежливости, но когда командир не в духе, то буквально у всех и ремень подтягивался, и берет поправлялся, и пуговица застегивалась. И все это быстро и моментально, тело становилось по стойке смирно, наклоняясь вперед, расправляя плечи и вытягивая подбородок, и все это быстро и незаметно. Так и сейчас, встал по стойке смирно, сделал простоватое лицо и бодро по — телячьи выпятил глаза. Моя любимая фишка, когда меня пытались наказать, командиры только натыкались на этот взгляд и уже пытались думать, такой ли я тупой на самом деле. Так же получилось и с лейтенантом. Он, еще хрипя, прорычал мне в лицо:

— Подарок? — а потом до него дошел смысл этого слова. Из него как будто стержень вынули. Он посмотрел на Лекса. — И ему тоже? И мечи? Ты что, меня за дурака держишь?! — вот он опять стал распаляться. Нет, этого нам не нужно.

— Сэр, я могу все объяснить, — сказал Лекс за моей спиной. — Просто мы, когда таверну искали, мест не было. А потом решили найти себе место в верхнем городе, а там первая таверна была гномов. Мы зашли, а нам за ночь предложили десять золотых. А они там боролись. А Влад разозлился и туда к ним вышел. А тот, что против него был, сказал, что если Влад его хоть раз кинет, то он нам доспехи пехотные даст. Вот Влад с ним боролся, и они были на равных. И потом нам и комнату на пару дней дали и доспехи вот не успели одеть, как посыльный нас уже в таверне ждал и мы сразу к вам, сэр, — лейтенант стоял весь опустошенный, как — то по мере рассказа его голова опускалась все ниже и ниже, а плечи сутулились.

— Значит, говоришь, с гномом на равных боролся? И в подарок доспехи получили оба и мечи? И комнату забесплатно? — по его спокойному ироничному голосу я понял. Не поверил. Во время этого монолога, его правая рука тянулась к клинку, что лежал на столе. Как только я понял, что нас сейчас будут убивать, крикнул что есть мочи:

— Валим! — и толкнул лейтенанта в грудь, благо стоял в полушаге от меня. Да простит он меня потом, я хотел как лучше. И сваливать. Лекс — красавчик, просчитал ситуацию не хуже меня. Я видел только его тень, метнувшуюся к выходу в дверном проеме.

— Убью!!! — сзади кричал лейтенант.

— Влад, давай в таверну! — кричал мне Лекс, его лицо выражало озабоченность.

В этот день многие в славном городе видели удивительную картину. По улице бежали два воина, облаченные в доспехи, а за ними, сыпля проклятиями, с мечом наголо бежал рыцарь. Его золотая цепь прыгала на груди, выбившись из рубахи. Все это было очень странно, молодые люди бежали так, будто этот доспех совсем им не мешал. Правду говорят, страх удесятеряет силы.

Я бежал, стараясь шире ставить ноги. Меч болтался и все норовил влезть меж ног и поставить подножку. Пришлось взяться левой рукой за эфес, а в правую взять шлем. Дорога была уже знакома, поэтому мы, не медля, неслись в таверну, только там нам помогут и остановят этого безумца. Весь путь был где — то около шести километров, благо главные улицы прямые.

Люди, завидев нас, старались убраться в сторону. Конечно, приходилось оббегать лошадей с повозками, но нам везло, место проскочить было достаточно. Где — то с километра два я пробежал, совершенно не запыхавшись, полностью посвятив себя убеганию, так бывает, когда сильно уйдешь в себя. Это уже потом начал чувствовать усталость. А лейтенант не отставал, то, что он бежит за нами, можно было услышать по мату и проклятиям, несущимся сзади. Когда мы подбегали к воротам в верхний город, стражники попытались преградить нам путь, но я просто сшиб одного из них с ног плечом, надеюсь, он себе ничего не повредил. Ноги и руки к этому времени были как ватные, мне казалось, что остановись я и тут же упаду. Так тяжело мне не было даже на марш — бросках с полной выкладкой. Лекс бежал рядом, точно так же еле переставляя ноги. Внезапно он рассмеялся.

— Ты прикинь, какое у него лицо потом будет, когда он правду узнает? — Лекс задыхался, но сказал это. Я, конечно, понимаю, что финиш близок, но нужно дотерпеть.

— Береги дыхание.

Крики за спиной прекратились, что меня радовало. Хотя боевой пес, перед тем как кинуться на нарушителя, не рычит. Может и лейтенант сзади начал нас настигать. А вот эта мысль мне не очень понравилась, но желание повернуться посмотреть что там, меня не посетило, сил не было. Мы буквально ввалились в общий зал. Сев за ближайший стол и положив шлем на стул сбоку, откинулся на спинку. Пот лился градом, волосы на голове слиплись. Увидев девушку разносчицу, махнул рукой и попросил принести кувшин с морсом и три стакана, девушка сначала удивилась, но потом кивнула и пошла дальше. Все, что я смог, это сидеть и ждать, пока придет лейтенант. Гномы, что были в зале, удивленно на нас посмотрели и продолжили прием пищи. Прошло минут пятнадцать, прежде чем дверь открылась, и в нее, хромая, вошел лейтенант.

Он тоже был мокрый и уставший. Увидев нас, он хмыкнул, дернул бровью и заковылял в нашу сторону. Меч находился в ножнах, по крайней мере, убивать сразу он нас не будет. Присел на стул, налил себе морса и с наслаждением выпил.

— Рассказывай еще раз, — ну и я рассказал, все как было, и как получил доспехи. К нам подошел управляющий.

— Здравствуйте, сэр Генри, рады, что вы опять у нас. Может, что — нибудь будете заказывать?

Я посмотрел на лейтенанта удивленно. Ничего себе, оказывается, он тут некоего рода знаменитость, ведь точно известно, что управляющий так просто не подходит. Только к уважаемым людям или постоянным клиентам, судя по всему, сэр Генри тут котируется и так, и так.

— Здравствуйте, Олаф. Спасибо, пока нет. Ответь мне лучше на такой вопрос. Правда ли то, что мне сейчас говорил мой оруженосец, — указывая на меня кивком головы.

— Так господин Влад является вашим оруженосцем? Тогда понятно, понятно… очень достойный молодой человек. А про что вы хотите узнать, сэр?

— Про доспехи. Это правда, что он их выиграл в споре.

— Несомненно, сэр Генри. Даже мастер Ториус изъявил желание у него поучиться и до сих пор в восторге ходит, — ага, мастер Ториус — это, значит, тот судья. Хоть буду знать, а то имя сразу не узнал, а спрашивать позже, как — то неловко стало.

— Ох, ну я и дурак. Столько бежать за вами, — и рассмеялся, да и мы с Лексом тоже, такое приключение требовало снять напряжение. Олаф хоть и сам ничего не понимал, но тоже смеялся уже с нас. — А еще стражники эти ретивые, — сквозь смех сказал сэр Генри. — Я когда крикнул им уйти с дороги, какой — то умник мне древко копья под ногу поставил, я и свалился. Ох, и бегали они от меня, что те кузнечики. А нога — то моя болит. Поковылял я там, а потом смотрю, вы ж сюда — то прямиком и бежали. Решил уж зайти, вдруг и вправду ваши доспехи, — когда мы уже успокоились, лейтенант обратился к гному. — Олаф, а у вас все также можно отдохнуть по полной программе?

— Как в последний раз, сэр? — и дождавшись утвердительного кивка: — Да, можно.