на рану. – Что теперь изменилось? Ты тут в реанимации была, а она на лыжах развлекалась. Нормальная мать так поступит? Не мать она – кукушка, уж прости за прямоту. Есть такой тип женщин. И не надо мне её выгораживать.

– Света, не выгораживаю. Но другой мамы у меня нет. Лучше такая, чем совсем одной быть. Знаешь, как страшно?

– А ты разве совсем одна?

– На самом деле, у меня есть ты и, надеюсь, есть Шамиль. Это ли не счастье? Света, расскажи, что там у родителей, как отдохнула?

– Ты только представь. Обнаруживаю там, что у меня несколько дней задержка уже. Естественно, надо бы тест купить, но не сомневаюсь, что аптекарша на весь посёлок об этом растреплет. Папа сразу узнает и убьёт меня. В общем, просидела все эти дни как на пороховой бочке. Приехала в город – сразу в аптеку. Взяла три разных теста. И теперь борюсь с сомнениями – или сейчас сразу сделать, или дождаться утра. Вроде бы утром достовернее. Но как до него дожить?

– Ой, я не выдержала бы, сделала бы сейчас. А если отрицательный, то и утром тоже.

– Да, наверное, так и надо.

– И мне сразу позвони, я тоже теперь на пороховой бочке. А что делать-то будешь, если да?

– Рожать буду, конечно. Хотя, как сказать об этом родителям – не представляю. Меня папа в город не хотел отпускать учиться, говорил, что в подоле принесу. Как предвидел, выходит.

– Ой, прям в подоле. Скажешь тоже. А Паша что?

– Он ещё не знает. Не хотела нервировать его заранее, пока ничего не известно. Мы с ним только завтра после смены увидимся.

Глава 20

Шамиль

“Привет. Невропатолог приходил?”

“Да, привет”.

“Что сказал?”.

“Что я ему почти нравлюсь и скоро можно меня отпустить домой”.

“А что Тимофеев?”

“Говорит, что рано :( ”.

“Я завтра с ним поговорю. Но если надо ещё лежать, то значит надо”.

“Пожалуйста, принеси мне завтра пирожное. Страшно хочется сладкого”.

“Какое-то конкретное хочешь или любое?”.

“Любое. Но если выбирать, то корзиночку с белковым кремом и картошкой внутри”.

“Договорились”.

Я на сутках, к Лере добираюсь только к обеду завтрашнего дня. Выглядит заметно лучше. Это Света на неё так влияет? Или она просто идёт на поправку?

– Привет, – кажется, она правда рада меня видеть. – Как настроение?

– Хорошо, швы сняли, – улыбается.

Как обычно, наклоняюсь, целую её. И замираю, ощущая её ладошку на моей спине. Целую ещё, настойчивее. Лера мне… отвечает! С трудом отрываюсь. Надо успеть переговорить с врачами, уточнить, изменились ли назначения. Да и соседка пристально наблюдает – неудобно.

Застаю Тимофеева в ординаторской. Он подробно рассказывает о результатах текущего обследования.

– Ещё минимум неделю нужно полежать. Какая разница, где лежать? Тут санитарка рядом – всегда можно обратиться. А что дома? Сиделку ей наймёшь? Знаешь, сколько это стоит? Так что не торопись, пусть окрепнет сначала, ходить с костылём научится.

– Её мама обещала вот-вот приехать. Может, она с ней побудет какое-то время.

– Вот приедет – тогда и поговорим.

Возвращаюсь к Лере, она дремлет. Сажусь рядом, кладу голову на кровать – и прикрываю глаза. На минуточку. На маааленькую минуточку.

Просыпаюсь от того, что меня гладят по голове. Подскакиваю, не сразу понимая, где нахожусь. Знатно меня вырубило.

– Долго я проспал?

– Не засекала. Но уже начало шестого.

– Ох ничего себе!

– Сильно устал? Я тебя совсем замучила?

– Вовсе не замучила, я просто после суток, ночь была суматошная.

Наклоняюсь и целую. Ну и пусть соседка смотрит! Лера мне отвечает, обнимая здоровой рукой. Мир качается. Как же хорошо!

– Спасибо за то, что обо мне заботишься, – шепчет.

– Если захочешь, я буду заботиться о тебе всю жизнь.

Смотрю на неё в упор, ловлю её реакцию. Ответит что-то?

– Хочу, – тихо-тихо, шёпотом.

Вау! Рискнуть или не стоит? Вдруг спугну? Но ведь она сказала, что хочет? И я решаюсь! Поднимаю лицо за подбородок, ловлю её глаза.

– Лера, выходи за меня замуж. Я люблю тебя и всегда буду любить. Обещаю, что сделаю всё, чтобы ты была счастлива со мной.

Распахивает глаза. Удивлена? Чёрт, кольца у меня нет. И как его сейчас купить, если у неё правая рука в гипсе, отёчная?

– А ты не слишком торопишься? Забыл, что я сейчас никуда выйти не в состоянии – не то, что замуж?

– Не слишком. Пожалуйста, не отказывай сразу, подумай.

Трясусь, как мальчишка перед первым сексом. Вдруг пошлёт? Знаю, она может, даже не удивлюсь. Нет, я не отступлю, просто отложу этот вопрос на время.

– Если ты переживаешь, что не сможешь на свадьбе вальс со мной станцевать, так давай пока просто распишемся. А когда полностью восстановишься, тогда всё будет, как ты захочешь.

Наглею, но как иначе? Некоторое время молчит. Нервничаю.

– Я подумаю. Но у меня есть несколько условий. И мне нужны гарантии, что ты их выполнишь.

Раз выдвигает условия, значит она допускает мысль, что согласится? Интересно, что попросит.

– Во-первых, ты позволишь мне доучиться. Во-вторых, ты не запрёшь меня в четырёх стенах и разрешишь мне работать. И, в-третьих, в случае развода дети останутся со мной.

Она это произносит так, словно для неё это – вопрос жизни и смерти. Интересно, кто её так накрутил? Неужели в её голове я – такой монстр? Естественно, я готов на её требования согласиться. Тем более, что нет в них ничего такого критичного. Только по поводу развода напрягает немного. По сути, она права – у нас принято, чтобы дети оставались с отцом, а у них – с матерью, поэтому нужен компромисс. Это очень правильный вопрос, его надо обсудить заранее, хотя я даже мысли о разводе допустить не могу.

– Брачный контракт?

– Было бы неплохо, мне спокойнее. Прости, не то, чтобы я тебе не доверяю. Но меня некому защитить. Пытаюсь подстелить себе соломку.

– Маленькая, ты всё правильно говоришь. Очень надеюсь, что тебе никогда не придётся от меня защищаться. Я найду юриста, всё с ним обсудим и запишем. И обязательно включим пункт о том, что я не имею никаких претензий на имущество, которое было у тебя до брака. Мне это важно. Я не хочу, чтобы ты или твои родители решили, что я