Виктор сбежал вниз к аппарату. Он медленно набрал номер, намереваясь сразу же повесить трубку, как только ему ответят.

— Как я рад, что вы наконец мне позвонили, доктор Ларенц!

Пораженный Виктор забыл, что хотел повесить трубку. Он не рассчитывал услышать подобное приветствие. Кто это? Кому он позвонил? И почему этот человек ждал его звонка?

— Да? — На всякий случай Виктор решил ответить односложно.

— Мне очень не хотелось вас беспокоить. После всего, что вам пришлось пережить!

Голос казался знакомым.

— Но я решил, что все же вам необходимо быстрее обо всем узнать, пока не произошло что-то худшее.

Ван Друйзен! Виктор наконец узнал его. Но каким образом телефон его учителя попал к Анне в карман?

— Дорогой профессор, почему вы так взволнованы? — спросил он.

— Вы что, вообще не читали мое последнее электронное письмо?

Письмо? В последние дни Виктор не проверял почту. Наверняка там уже скопились письма от «Бунте», ведь он пропустил срок сдачи интервью.

— Нет, я пока не добрался тут до Интернета. А в чем дело?

— У нас неделю назад случилось ограбление.

— Как жаль! А какое это имеет отношение ко мне?

— Ох, меня беспокоит, что именно было украдено. Преступник взломал один-единственный шкаф и взял одно-единственное досье пациента.

— Какое?

— Я не знаю, но это был шкаф с вашими делами. Понимаете? Те случаи, которые вы передали мне, когда я купил практику. Я боюсь, что кто-то ищет какого-то вашего пациента.

— Но откуда вы можете знать, что досье украдено, если вы не помните, что находилось в шкафу?

— Мы нашли на полу пустую папку, с которой было сорвано название.

Виктор закрыл глаза, словно мог таким образом лучше понять, какой из его старых случаев может сегодня быть интересен? И кому нужно красть запыленное досье?

Вдруг ему пришла в голову одна мысль, и он открыл глаза.

— Послушайте, профессор ван Друйзен. И, умоляю, скажите правду. Вам знакома женщина по имени Анна Роткив?

— О господи, значит, вы уже знаете!

— Что я знаю?

— Ну все это…

Виктор еще ни разу не слышал, чтобы его старый мудрый профессор беспомощно заикался.

— Что вы хотите сказать?

— Ну да, значит… Вы же сами о ней спросили.

— Да. Вы прислали эту женщину ко мне на Паркум?

— Боже, она что, у вас?

— Да. А что такого?

— Я так и знал. Я знал, что это было неправильно. Я не должен был допустить этого. — В голосе ван Друйзена звучало отчаяние.

— Уважаемый профессор, объясните мне наконец, в чем дело!

— Мой дорогой друг, вы в опасности. В большой опасности.

Рука Виктора сжала телефонную трубку крепко, как теннисную ракетку перед ударом.

— В чем дело?

— Она была моей пациенткой. Поначалу я не хотел ее принимать, но она пришла по рекомендации.

— У нее шизофрения?

— Это она вам рассказала?

— Да.

— Это ее уловка.

— Значит, она не больна?

— Еще как больна! Но это не шизофрения. Наоборот. Ее болезнь в том, что она утверждает, будто у нее шизофрения.

— Не понимаю.

— Она рассказывала вам историю про собаку, которую забила до смерти?

— Да, собаку по кличке Терри. Она сказала, что это было видение.

— Неверно. Она действительно убила собаку. Все произошло по-настоящему. Она только делает вид, будто у нее шизофрения, так ей удобнее жить.

— Таким образом, все, что она рассказывала…

— Все происходило на самом деле. Она действительно пережила все эти ужасные вещи. И сбежала от них в вымышленную болезнь, чтобы не думать о правде. Понимаете меня?

— Да.

Все по-настоящему: Шарлотта, взлом загородного дома, поездка в Гамбург, яд…

— А зачем вы прислали Анну ко мне?

— Разумеется, я этого не делал, доктор Ларенц. Я вообще не хотел в последнее время ею заниматься. И зачем мне взваливать ее на вас, когда вы перестали работать? Нет, в один прекрасный день она не пришла ко мне. И это очень странно. Она пропала как раз в день взлома. Я уверен, что она связана с этим делом.

— Почему?

— Потому что в последнее время она постоянно говорила о вас, доктор Ларенц. Якобы вы ей что-то должны. Однажды она даже призналась, что хотела бы отравить вас.

Виктор сглотнул, отметив, что горло болит не так сильно, как прежде.

— Отравить? Зачем? Я ее совсем не знаю.

— Зато она знает вас.

Виктор невольно вспомнил Изабель, которая несколько минут назад сказала то же самое.

— Она беспрерывно говорила про вас. Ох, как же я виноват! Полагаю, она очень опасна. Она рассказывала ужасные вещи про то, как мучила других людей. И ту бедную маленькую девочку.

— Шарлотту?

— Да. Точно, ее звали именно так. Ох, как я неправильно поступил, я очень сожалею, доктор Ларенц, поверьте. Надо было послушаться внутреннего голоса и не брать эту пациентку. Ее надо было направить в закрытую клинику.

— Но почему же вы этого не сделали?

— Но… как же, — запнулся профессор, — вы же сами понимаете.

— Что я понимаю?

— Я не мог так просто отказаться от Анны.

— Почему?

— Я же обещал вашей жене.

— Моей жене? — У Виктора голова пошла кругом, и он оперся о шкаф.

— Да, Изабель сама просила меня продолжить лечение Анны. Как я мог отказать? Это же ее лучшая подруга.

Изабель. Анна. Жози. Постепенно все фрагменты складывались в единую картину. Почему Изабель была так спокойна после пропажи Жози? Почему ее не захлестывали эмоции? Она легко вернулась к своей работе, а он продал практику. Раньше он восхищался ее стойкостью. Но, может, дело в душевной черствости?

Мысли Виктора метались в голове. Он вспоминал сейчас, что она не очень-то горевала о своем единственном ребенке. Не так, как он. И правда ли она подобрала Синдбада на улице или купила его, чтобы чем-то заменить Жози? Хорошо ли он знал жену? В любом случае сейчас, в самый сложный момент его жизни, она была для него недоступна.

Она подослала Анну к ван Друйзену.

И потом еще эта история со счетом.