Тушь растеклась по моим щекам, я сейчас похожа на малолетнюю путану. Я нахожусь в отделении полиции, Тез рассказывает полицейскому нашу историю, а у меня просто нет слов. Я хочу как можно скорее добраться до номера и лечь спать.

– Я позвонила твоей бабушке, она сейчас приедет.

– Что они сказали?

– Мы нарвались на мошенников. Они уже не в первый раз обкрадывают приезжих. Специально выслеживают их в клубах и втираются в доверие.

– Я… я всего лишь хотела отдохнуть. Нормально отдохнуть…

– …прости меня…

– Просто молчи. Я не хочу тебя слышать.

Через несколько десятков минут за нами приезжает бабушка. Господи, если бы вы только знали, как же мне стыдно смотреть ей в глаза. Я выхожу из пункта, и тут в моем рту становится противно кисло, я отхожу в сторону и из моего рта начала выходить рвота. Тез держит мои волосы и дает платок. Все это видит бабушка, стоящая около такси.

– Быстро садитесь в машину!

– Бабушка, я не хотела…

– Я никогда не думала, что ты станешь такой…

– Какой?

– Такой же, как твоя мать – омерзительной!

Эти слова больно вцепились в мою душу. Я сама во всем виновата, и я это прекрасно понимаю. Я каждый божий день совершаю убогие поступки, после которых мне еще больше не хочется жить.

Сегодня во мне разочаровался единственный человек, который любил меня на этом свете. Я проклинаю этот день.

Сухо во рту. Противно сухо. Я открываю глаза, яркий свет больно проникает сквозь зрачки. Неужели я вчера ТАК много выпила. Чувствую себя отвратительно. Будто из меня вытрепали всю мою плоть.

Тез лежит рядом со мной на кровати с открытым ртом. На часах половина первого.

– Тез, – говорю я хриплым голосом, но она меня не слышит, – Тез, проснись! – говорю громче я и толкаю ее за плечо.

Она, наконец, просыпается.

– Отстань, – невнятно говорит Тезер. – Тез!

– Черт… голова.

О да, эта головная боль, наверное, еще неделю будет в моем сознании. Я ничего не чувствую, кроме этой боли.

Я нахожу в себе силы встать с кровати и подойти к небольшому зеркалу.

– Боже… – говорю я.

Глаза – черные. Тушь превратилась в непонятную массу и размазалась по моему лицу, волосы – словно корм для быка, честное слово.

– Дай мне воды… – говорит еле – как Тезер.

Я наполняю стакан водой и подхожу к кровати.

– Держи, – она снова отключилась, – Тез!

Не слышит. Во мне проснулась небывалая ярость, мало того, что это из-за нее я переживаю сейчас такие муки, так она еще на меня внимания не обращает, я размахиваюсь и со всей силы выливаю стакан с холодной водой на ее голову.

Тут она, естественно, просыпается.

– Что ты делаешь, дура?!!!!

– С добрым утром!

Я ставлю стакан на столик и иду в ванную. Тезер идет за мной.

– Ты что, совсем с ума сошла?!!! – продолжает кричать Тез.

– Я принимаю душ первая!

– Хорошо… – Тез заталкивает меня в душевую кабину, включает холодную воду и начинает обливать меня.

– Прекрати! – говорю я и одновременно смеюсь. Затем я выхватываю из ее рук смеситель и начинаю ей мстить.

Мы все напрочь мокрые, вся ванная в воде, Тезер выбегает в комнату, я за ней. Мы продолжаем безумно ржать и не замечаем, как перед нами стоит бабушка.

– Э-э… Доброе утро, Корнелия! – говорит Тез.

– Оно не такое уж и доброе.

– …бабушка, прости… Это все Тез, она меня уговорила поехать в клуб, я не хотела.

– Ну, конечно! Я нацепила на тебя ошейник и повела за собой! – кричит Тезер.

– А что мне оставалось делать?!!! Без меня бы ты точно пропала!

– А вот и не пропала бы!!!

– Замолчите обе! – говорит бабушка. – Я думала, что вы уже взрослые, самостоятельные и можете отвечать за свои поступки, но как же я ошибалась! – мы с Тез стоим, потупив глаза. – Быстро приведите себя в порядок и идите завтракать!

Бабушка выходит из нашего номера.

– Знаешь, очень круто во всем обвинять меня!

– А разве не ты во всем виновата?!

– Виновата! Но и ты не божий ангелок!

– Бабушка – единственный человек, который меня понимает, я так не хотела разочаровывать ее в себе. Но из-за тебя у меня и ее не осталось!

Я разворачиваюсь и снова ухожу в ванную, оставив Тез одну.

В девять часов вечера у нас обратный рейс во Флориду. Так не хочется отсюда уезжать, несмотря на вчерашний инцидент. Хотя полицейский в пункте сказал нам, что они разыщут этих мошенников и вышлют нам бандеролью наши потери. Но сейчас в моей голове вовсе не мысли об украденных сумках, на данный момент я думаю только о бабушке. Что если она все расскажет отцу про клуб, и тогда он меня точно прицепит наручниками к батарее.

Следующие полчаса мы красимся, одеваемся, в общем, возвращаем, наконец, свой человеческий облик. Мы не разговариваем друг с другом. Да и сказать нам друг другу нечего. Мы и так все знаем. Глупо сейчас кого-то в чем-то обвинять, мы обе погрязли во вчерашнем дерьме, и мы должны вместе из него выбраться.

Наконец, мы пришли в небольшой ресторанчик на первом этаже отеля. Здесь так красиво, белые стены украшены в углах скульптурами из роз. Люди здесь такие приветливые, смотришь на каждого из них и чувствуешь, что у них на данный момент все хорошо, и только ты сидишь с кучей проблем, не зная, как из них выпутаться.

Тез открывает меню.

– Меня ото всего тошнит.

– Может, закажешь виски, ты ведь это ТАК обожаешь, – из моих уст льется сарказм.

– А может, ты прекратишь?!

– Официант! – паренек в белом костюмчике за секунду подходит к нашему столику. – Мне, пожалуйста, латте и тирамису.

– А вам? – обращается он к Тез.

– Мне то же самое.

В следующую минуту раздается громкий рингтон второго телефона Тезер.

– Да, любимый… мы с Лори завтракаем, а ты там как без меня?.. Не скучай, мы скоро приедем, и я тебя очень сильно лю блю… целую тебя.

Тез заканчивает свой разговор, от которого меня начало выворачивать.

– Мэтт звонил?

– Да, спрашивает, как мы тут, завидует нам жутко.

– Слушай, Тез, а мне интересно, вы с Мэттом когда-нибудь захотите сделать «это», и он ведь догадается, что ты не девственница?