— Ничего не понимаю! Какая делегация? У нас нет никакого повода для подобного визита. Да и что это даст? Никого, кроме посла, на материк не пропустят!

— Поверьте мне, пропустят! Ещё как пропустят! А повод, уверяю вас, будет.

Оборотень подошёл к окну и прислушался. Через мгновение со стороны центральной площади раздался первый удар церковного колокола. «Лэндер» начал кивать в такт ударам:

— Раз, два, три, четыре… Вот видите, четыре часа после полуночной службы, — заключил он поворачиваясь к лису. — Как вы думаете, убийство посла Салийской империи — достаточно веский повод для дипломатического визита?

День третий.

четыре часа после Полуночной службы

Марн сидел на корточках в коротком проулке, который заканчивался тупиком. Сидел, полностью расслабив мышцы, в какой-то нечеловеческой позе: опустив руки, безвольно повесив плечи между высоко поднятыми коленями, чуть упираясь в землю костяшками подсобранных в кулаки пальцев. Вдали послышалось клацанье подкованных каблуков о булыжник мостовой, а через некоторое время чуткий по-звериному слух Марна уловил и голоса патрульных. Марн почувствовал привычную дрожь и покалывание в кончиках пальцев: сердце начало убыстрять темп, барабанной дробью забилось где-то под горлом, в висках бешено застучали крохотные молоточки, а потом — в мозгу будто бы что-то вспыхнуло и тут же погасло. Гибкая тень бесшумно метнулась из проулка к противоположному дому прямо за спинами патрульных солдат и поползла вверх по стене, а потом — по черепице крыши.

Спустившийся в дымоход человек не смог бы бесшумно вынуть решётку, чтобы попасть в камин. Вампир — смог. Те двое, что были в кабинете, даже не поняли, что с ними случилось. Они только начали было поворачиваться на шорох, который послышался из камина, как Марн одновременно, с двух рук, метнул в них по стрижу. Оба кинжала почти синхронно вошли каждому из охранников точно под кадык. Они не успели испугаться, а потому не испытали ни тревоги, ни отчаяния — только лёгкое удивление. Так и умерли, удивившись. За секунду до того, как тела должны были рухнуть на пол, вампир выстрелил своё сухое тело между ними, крепко подхватил обоих и нежно держал их на весу до тех пор, пока они не прекратили сучить ногами и руками. Когда сначала тот, что был постарше, а потом и его молодой напарник перестали плясать, и мышцы их в последний раз напряглись, а потом безвольно расслабились, вампир бесшумно положил тела на пол. Он бережно пристроил верхнюю часть туловища одного трупа на взятую с кресла подушку, а голову второго положил первому на колени. Убедившись, что кровь не испачкает в ненужном ему месте роскошный ковёр, покрывающий пол кабинета, вампир замер. Первая часть тропы крови — «бой на поражение с ходу» — была успешно завершена. Пора было приступать ко второй. Кровь быстро стынет.

Он выметнул себя через бесшумно открытую дверь, перелетел через поручни ограждения верхней галереи и пружинно приземлился в холле, прямо перед одним из верзил-охранников. Тот открыл было рот, чтобы закричать, и начал поднимать зажатый под мышкой взведённый арбалет, но широкое лезвие шершня полоснуло по сухожилиям руки и, продолжив движение, рассекло горло здоровяка. Вместо крика у него получился только жалобный всхлип. Второй охранник действовал более профессионально: он не стал терять драгоценные мгновения своей жизни на бессмысленный бой, а попытался спрятаться за колонной, чтобы потом заорать во всю мощь своих лёгких, предупреждая об опасности. В столкновении с обычным противником это, возможно, и сработало бы, но Марн не был обычным бойцом. Он среагировал чуть раньше, и движения его были чуть быстрее, но этого «чуть» как раз хватило, чтобы брошенный им тяжёлый шершень воткнулся гиганту в солнечное сплетение. Шершень ещё летел в направлении цели, а вампир уже крутнулся на пятке и, выхватив из-под колена короткий арбалет, послал болт в грудь молоденького стража, так кстати покинувшего свой пост у хозяйской спальни. Охранник ещё падал вниз по лестнице, а вампир уже стоял наверху. Вторая часть тропы крови — «бой на прорыв» — закончилась не менее успешно, чем первая.

Он молча вышиб ногой запертую дверь в спальню.

«А-а-а!» — тонко завизжала и тут же осипла женщина в постели. Выкатив белые от ужаса глаза, она вцепилась помертвевшими пальцами в край кружевного одеяла, пытаясь подтянуть его к подбородку, чтобы хоть чем-нибудь отгородиться от этого ужаса.

«А-а-а!» — почти шёпотом, экономя силы, закричал сам хозяин, не потерявший, к его чести, присутствия духа. «Барон Ямин, — машинально отметил Марн. — Говорят — лучший мечник Империи!»

Барон встретил вампира почти у самой двери, совершенно обнажённый, его изрядно постаревшее, но всё ещё сухое и мускулистое тело выдавало опытного не только в постельных схватках бойца.

Схватка — с точки зрения вампира — была очень долгой: они обменялись не менее чем дюжиной ударов. Барон дрался с мастерством опытного дуэлянта и отвагой обречённого. А когда остриё меча Марна пронзило ему сердце, молниеносным движением ужалив барона между рёбер и выскочив обратно, салиец, выпустив оружие из слабеющих рук, всё же умудрился сделать ещё один шаг в сторону вампира. И даже упав на колени — он всё равно полз к нему, и уже умирая — скрёб скрюченными пальцами ковёр, пытаясь дотянуться до врага. Барон Ямин был достойным противником, и Марн подумал, что ему будет что рассказать молодым — если, конечно, доведётся закончить жизнь в гнезде…

Вампир подошёл к кровати и быстрым ударом в живот приколол мечом к постели женщину. Потом спустился вниз, живописно распределил трупы в холле, добил трёх раненых, и снова вернулся в спальню, где стрижом, шершнем и раскалённой в камине кочергой изуродовал труп посла. Третья часть тропы крови — «бой на результат» — была пройдена. Оставались сущие мелочи — дождаться стражников, отработать их, после чего перетаскать «налётчиков» из повозки и тоже их отработать. Это уже не тропа. Это уже не кровь. Это только её запах.

Марн взял свечу и, подойдя к окну, сделал условный знак.

День третий.

пятый час после Полуночной службы

— Вы о чём? — Вейдж задал вопрос одновременно с осознанием того, что в Грайворском королевстве произошло что-то ужасное.

— Только что в доме, снятом через подставное лицо, при налёте вооружённых грабителей убит посол Салийской империи при дворе короля Грава XIII барон Ямин э'Батим-и-Ажа. В настоящий момент обнаружившие взломанную дверь стражники городского патруля ведут неравный бой с налётчиками, пытавшимися завладеть драгоценностями, которые барон хранил в тайнике. Они уничтожат бандитов — всех, кроме одного — но и сами погибнут, кто — на месте, кто — скончается от ран, не приходя в сознание. Вам доложат о происшедшем через полчаса — у вас как раз хватит времени для того, чтобы уяснить, что вы должны сделать.

Вейдж сжал челюсти так, что с зубов отлетела эмаль.

— Ты… — задохнулся он. — Ты…

— Прекратите истерику, лис! Для начала — поймите вот что: мы, также как и вы, стремимся к тому, чтобы обезопасить короля. И мы сумеем сделать это — даже ценой наших собственных жизней, не говоря уже о жизнях других. До тех пор, пока наши цели совпадают, мы также будем обеспечивать и безопасность королевы Далии с принцессами, но только до тех пор, пока вы с нами сотрудничаете. Нам важен сам король, а жениться он может и во второй раз. Уяснили, о чём я? Очень хорошо! А раз так — сейчас вы будете молчать и внимательно слушать, а когда я закончу — вы будете делать то, что я скажу, и именно так, как я скажу. Понятно, человечишко? — последнее слово Винс произнёс каким-то странным свистящим шёпотом, и на мгновение лицо его утратило человеческие черты, превратившись в жуткую маску — со звериным оскалом и горящими угольками глаз.