Ему удалось собрать большое досье на кузена, и если бы глупость и лживость были уголовно наказуемыми преступлениями, то Бекетт надолго угодил бы за решетку, подумал Дэй. А если бы привлекательная внешность считалась преступлением, то он остался бы в тюрьме на всю жизнь, потому что природа наделила его кузена внешностью настоящего красавца.

– Я приехал, как только узнал, – выпалил Бекетт.

Дэй пристально посмотрел на него. Ему очень хотелось узнать, кто сообщил кузену о состоянии Бенсона, но он промолчал.

– Вы, должно быть, моя тетя Рэйчел, – вкрадчиво произнес Бекетт. – Очень рад наконец-то с вами познакомиться. – Он взял ее руку и поцеловал, а затем повернулся к Дэю: – А ты – кузен Дэй.

Дэй невозмутимо скрестил руки на груди.

– Бекетт.

Бекетт с легкой улыбкой принял резкость кузена и обернулся к Карли:

– Карли. – Он с придыханием произнес ее имя, и Дэй сразу насторожился. – Как я рад снова тебя видеть.

– Бекетт, как дела?

– Теперь, когда я узнал, что дедушка хорошо перенес операцию, все отлично. – Он улыбнулся и слегка сжал ее плечо. – И я счастлив снова встретиться с тобой. Но я немного обижен на тебя, – он надул свои красивые губы, – за то, что ты не сообщила о состоянии дедушки.

– Это не входило в мои обязанности, – ответила Карли, отодвигаясь в сторону, чтобы прицепить табличку с историей болезни на край кровати Бенсона.

«Кузену крупно повезло, что она это сделала», – мрачно подумал Дэй, а иначе, еще немного, и он оторвал бы наглецу руку.

Однако Карли никак не удавалось справиться с табличкой, и Дэй – шагнув вперед, встал между ними.

– Дай помогу, Рыжая, – ласково произнес он.

Бекетт не обратил на него внимания, по-прежнему пожирая глазами Карли.

– И как он?

Дэй слушал, как Карли рассказывает его кузену о состоянии деда. Бекетт изображал тревогу за Бенсона, но это еще больше раздражало Дэя. К счастью, холодный прием, который оказал кузену Дэй, возымел свое действие, и Бекетт вскоре ушел. Это было хорошо. Дэй не доверял ему, а кроме того, ему не нравилось, как фамильярно он вел себя с Карли.

Ему хотелось увести отсюда Карли и снова обнять ее. Ему хотелось целовать ее долго и жарко и чувствовать, как она тает в его объятиях. Слышать ее нежные стоны, которые сводили его с ума, и ощущать ее запах, снова попробовать ее на вкус. И даже, если здравый смысл подсказывал, что это все немного странно, он готов на время забыть о голосе разума.

Дэй обнял мать за плечи и поцеловал в макушку, спрашивая, как у нее дела. Он был в прекрасном настроении. Зачем это скрывать?

Наблюдая за разговором матери и сына, Карли неожиданно поняла, что солгала себе в машине. Запутавшись в спорах и обвинениях, в нежности и страсти, она и сама не заметила, как полюбила его. Да, она по уши влюбилась в высокомерного и самоуверенного Дэя Джеймса.

Карли прерывисто вздохнула, чувствуя, как ее медленно охватывает острая паника. Сама не зная, что делает, она бросилась к двери и резко распахнула ее.

– Карли?

Натянуто улыбнувшись, она обернулась к Дэю и его матери.

– Я просто хочу немного пройтись. А вы пока побудете вместе.

Она закрыла за собой дверь и решительно направилась по коридору.

– Карли!

Дэй догнал ее у лифта.

Карли нажала на кнопку.

– Куда ты идешь?

Карли, не отрываясь, смотрела на двери лифта.

– Мне надо снять комнату в отеле и…

– О чем это ты? – хрипло произнес он. – Ты остаешься со мной.

Она услышала мрачные нотки в его голосе и, сама того не желая, взглянула на него.

– Дэй, я…

– Если только ты не считаешь прошлую ночь развлечением.

– Нет, я…

– Что я воспользовался твоей беззащитностью.

– Я так не думаю, – с горячностью ответила Карли.

– Отлично.

На его лице появилось самодовольное выражение, и Карли вдруг почувствовала, как ее охватил гнев.

– Тогда мы все решили.

– Ты, возможно, решил, – огрызнулась Карли, – а я – нет. И я устала оттого, что ты постоянно навязываешь мне свою волю…

– Карли? – Он мягко произнес ее имя и выразительно посмотрел на нее. – Останься со мной.

Его искренняя просьба настолько потрясла Карли, что ее гнев мгновенно утих. Она покачала головой. Еще одна ночь с ним была равнозначна эмоциональному самоубийству.

– Зачем?

Он нахмурился.

– Что-то происходит. – Он упер руки в бока, и Карли задрожала. – Между нами. Я знаю, ты тоже это чувствуешь. Черт подери, после вчерашней ночи… Я не готов вот так просто все прекратить.

– Что-то? – спросила она, затаив дыхание.

Он прижался лбом к ее лбу.

– Я не могу подобрать слов, но… – он шумно выдохнул, – я хочу сказать, что еще ни одну женщину я не хотел так сильно, как тебя. – Он отодвинулся назад и взглянул на нее. – Проведи со мной этот день.

Карли посмотрела ему в глаза. Возможно, он испытывает те же чувства, просто еще не знает об этом?

– Разве тебе не надо на работу?

Он улыбнулся.

– Вообще-то у меня все встречи расписаны вплоть до Рождества, но мне все равно.

Дэй наклонился и нежно поцеловал ее. Она застонала и, привстав на цыпочки, поцеловала его в ответ. В этот момент двери лифта распахнулись, но они не обратили на это внимания.

Когда двое пассажиров лифта попытались протиснуться мимо них, Дэй отодвинул Карли в сторону, не разжимая объятий.

Карли нервно рассмеялась.

– Я хочу тебя. – Он обхватил ее лицо ладонями, пристально глядя на нее голубыми глазами. – Всю тебя. Без остатка.

Карли посмотрела ему в глаза и просто сказала:

– Да.

Несмотря на плотные серые облака, грозившие обрушить на город сильный ливень, день выдался чудесным. Они прогулялись вдоль Темзы, пообедали в уютном французском бистро и прошли мимо здания, где проходила ужасная выставка, на которой он уже побывал с Люси. Дэй едва не застонал, когда Карли предложила туда заглянуть, но ему хватило здравого смысла умолчать о том, что он уже там был.

– Похоже, художник сильно ненавидел свою последнюю подружку, – заметила она. – Или друга.

Дэй расхохотался. Они говорили обо всем, что приходило в голову: от политики до голливудских фильмов и какой фильм лучше – «Тор» или «Железный человек». Она восторженно отзывалась о Крисе Хемсворте, он пару раз упомянул Шарлиз Терон.