– What are you doing?[10]

Яннис, резко стащив с меня Двейна, воинственно хмурит брови и требует ответа. Несмотря на недавний инцидент, я рада его видеть. Но тут же стираю счастливую улыбку с лица. Пусть не думает, что мое прощение так легко заслужить.

Мистер Люблю-лезть-целоваться удивленно моргает, не понимая, почему его вдруг прервали.

– It’s none of your business! I just have small private conversation with your colleague[11]. – Он отступает от Янниса, который явно настроен недружелюбно. – So if you don’t mind I would like to continue[12].

– Oh, well, I do mind. Since she is my fiancée[13].

Чего? Он сказал невеста?

– Fiancée? – Двейн удивлен не меньше меня. – Why didn’t you tell me before?[14]

Поверьте, я тоже пропустила момент, когда мне сделали предложение. А самое главное, когда я успела дать свое согласие. Крики «Да!» в лифте не считаются.

Две пары любопытных глаз впиваются в Янниса, ожидая ответа. Он, сложив руки на груди, начинает наматывать англичанину длинную лапшу на уши. Якобы во избежание слухов на работе мы храним отношения в тайне до свадьбы. Что он, бедный, несчастный, вкалывает не покладая рук, а я его не понимаю, требую внимания, устраиваю скандалы на ровном месте, обливаю шампанским и пытаюсь заставить ревновать.

Ого!

Да кто купится на такое вранье?

Конечно же, мистер Двейн. Он понимающе кивает и просит прощения за посягательство на чужое добро. Затем читает небольшую нотацию на тему «Красивые девушки, как и хороший бизнес, требуют огромных вложений и титанического терпения». Яннис внимательно слушает, поддакивая и давая англичанину почувствовать себя великим гуру отношений. И вот спустя пять минут они уже лучшие друзья.

Отлично. Не буду им мешать. Обхожу их стороной и направляюсь к лифту.

– Honey, – голос Яна заставляет меня на миг остановиться, – I know that you’re still mad at me, and won’t talk but please just let me tell you something very important[15].

Нетерпеливо вздохнув, я оборачиваюсь.

– Я зайду за тобой с самого утра. Подготовь зелье, пожалуйста.

Фыркнув, я продолжаю свой путь. Кто бы сомневался.

– What did you say?[16] – доносится до меня вопрос Двейна, когда я уже захожу в лифт.

– I said: «I am sorry and I love you»[17].

Вот ведь врун! Ну, погоди. Будет тебе зелье завтра. Мало не покажется.

– Привет, калека. – Синий демон явно не рад, что его вызвали с утра пораньше. – Чё надо?

– Зелье.

– О-о-ой, как предсказуемо! – Он скептически морщит лоб. – А тебе не кажется, что это игра в одни ворота? Ты когда вообще ходить нормально сможешь?

Я вздыхаю, шевеля пальцами на забинтованной ноге. Может, я слегка перестаралась с игрой в больную. Но так не хотелось вчера отдавать свое тело, чтобы оно нагуливало себе приключений.

– Тебе какая разница? – пожимаю плечами, а демон пыхтит от возмущения, словно закипевший чайник. – Сперва ты дашь то, что нужно мне, а потом уже получишь свою оплату.

– Ну, ладно. Не вечно же ты хромать будешь. – Почесав бородку, демон наконец соглашается.

Миссия «Заставь Янниса ползать на коленях и молить о пощаде» началась.

* * *

Уверенный стук в дверь моего номера заставляет вздрогнуть и еще раз взглянуть в зеркало. Подправив легкий макияж, я добросовестно душусь волшебным духами. Пьянящий аромат мягкой дымкой окутывает тело, слегка покалывая кожу. Улыбнувшись своему хитрому отражению, иду открывать дверь. На пороге стоит Яннис с серьезной миной, в спортивных штанах и футболке. Тонкий трикотаж обтягивает каждый мускул, давая волю фантазии.

– Собирайся, Двейн по утрам занимается в спортзале, а потом плавает. – Словно отдавая приказ в армии, Яннис без лишних слов протягивает мне пакет. – Тут спортивный костюм и кроссовки. Я надеюсь, купальник у тебя есть.

Обалдеть. А то, что у меня нога болит, его ни капельки не беспокоит. Бесчувственный чурбан!

– И тебе доброе утро! – Нехотя отрываю глаза от идеального торса, забирая пакет, и наблюдаю за его реакцией.

Прикрыв глаза, он шумно втягивает воздух, раздувая грудную клетку до огромных размеров.

Хриплый выдох, и его взгляд наполняется страстью и желанием. Клиент готов.

– Зачем? – тихо спрашивает он, шагая ко мне навстречу.

Я отступаю, пропуская его в номер.

– Что?

Долго строить из себя невинность не выходит. Сильные руки легко поднимают меня вверх и прижимают к крепкому телу. Закрывая глаза, Ян с упоением водит носом по моей шее, шумно наслаждаясь необыкновенным запахом. Я со стоном собираю мысли в кучку и достаю из кармана шелкового халатика то, что приготовила заранее.

Небольшой щелчок. Раздается приглушенный крик, и сильные руки вмиг разжимаются.

– Что за?.. – недовольно рычит Яннис, хватаясь за шею, на которой красуется тонкий кожаный ошейник.

– Это духи «Доброе утро». – Я со слащавой улыбкой демонстрирую небольшой флакончик. – Упоительный аромат насыщен феромонами и вызывает сильную симпатию. Но весь секрет в названии «Доброе утро». Чем чаще повторяешь «Доброе утро», тем сильнее возникает сексуальное влечение. Вот, смотри, доброе утро…

– Ты издеваешься надо мной! – С рыком обезумевшего животного Яннис бросается ко мне, хватая за плечи. Но тут же отскакивает, сгибаясь пополам от боли и глухо постанывая.

– А это, – киваю на его стильное украшение, которое ему очень идет, – ошейник «Спокойной ночи». Защита от магии. Все, как ты и просил.

– Он ни фига не помогает! – яростно кричит Ян.

– Еще как помогает. Ты и пальцем меня тронуть не сможешь, иначе получишь разряд током.

– Ты… – Он замолкает, сжимая зубы, скорее всего в уме примеряя ко мне подходящее обидное слово. Ну что ж. Я на «спасибо» не рассчитывала. – За что ты со мной так?

– Ненавижу врунов! – презрительно выплевываю я. И надо же, сколько непонимания в его голосе. Будто он весь такой невинный ангел.

– Но я же не лгал тебе ни разу.

Его слова больно пинают мою совесть. Черт. А он ведь прав.

– Не важно. Ты врешь остальным. Что это за басни про невесту и так далее? – А еще не надо забывать, как нагло он пользуется всем, что под руку попадается.

– Это бизнес. Здесь все строится на лжи, – сквозь зубы рычит он, безуспешно пытаясь разорвать ошейник. А потом бросает на меня злобный взгляд, от которого дрожат коленки. Спокойно. Он ничего мне не сделает. – Сними с меня наконец эту штуку.