Антон сразу понял, что на фотках разглядывает не себя самого, а Дашку. Он вроде как в шутку называл ее звездой, но при этом понимал: Даша рождена для сцены, как будто создана специально для этого. Маленькая, но такая заводная и яркая. А сколько в ней живых, неподдельных эмоций! Вот и сейчас в кадре перед ним была чудесная девушка, которая так органично вписалась в коллектив и стала его изюминкой.

Ему было стыдно за вчерашние психи. Приревновать Дашку – уму непостижимо! Ведь для остальных парней она такая же коллега по группе, как и для него. Может общаться, с кем захочет. Да и Матвей оказался умнее самого Антона – поздравил с первым выступлением, тогда как Рублёв не догадался хоть два слова ей сказать.

Вчера Женя сразу просек, что творится у Антона на душе – слишком давно парни знали друг друга, чтобы какие-то чувства можно было спрятать, скрыть. Ковалевский посоветовал не тормозить и действовать, раз девчонка понравилась, но Антон не был уверен, что так вообще можно. Если окажется, что Дашка его чувств не разделяет, как работать с ней дальше? Да и захочет ли она?

А другую такую солистку он не найдёт. Она кайфовая, просто самая лучшая из всех, какую Рублёв только мог найти. И портить своей влюблённостью будущее группы он не имел права.

Пока он сам с собой размышлял, что можно и что нельзя, ему пришло голосовое сообщение от Даши. Да такое длинное, что Антон даже испугался – уж не обиделась ли Дашка на то, как он вел себя вчера?

Однако в сообщении была песня. По привычке наигрывая себе ритм щелчками пальцев, Даша спела «Ностальжи» Звонкого. По-своему, добавив какого-то надрыва. Антон даже выругался вслух, не зная, как описать свои ощущения. Она как бы приглашала положить ее исполнение на музыку, и Антон уже знал, как сделает это.

Но почему из сотен существующих песен она выбрала именно ее? От этих слов, произнесённых дашиным голосом, у Рублева заныло где-то внутри.

«Давай раз и навсегда все перевернём,

Это будет мир, в котором лишь мы вдвоём»

Да что ж она делает? Дашка заколдовала его, не иначе. Она вцепилась в его сердце так же, как вчера в руку перед выступлением. Наверное, сама того не понимая, не догадываясь ни о чем. И как ему быть с этим дальше?

***

Он забрал машину у Матвея, не сумев улизнуть от расспросов, что вчера произошло.

- Рубас, я не понял, ты ее ревнуешь? – спросил Матвей до того, как отдать Антону ключи.

- Отвянь, пожалуйста.

- Нет, не отвяну. Что за прикол был вчера на сцене перед началом? Вы чего за ручки держались, как голубки?

- Ты хочешь, чтобы я тебя послал? – Рублёв начинал раздражаться от вопросов, отвечать на которые не было сил.

- Тох, просто скажи честно: она тебе нравится?

- Вот черта с два я тебе ещё раз машину дам.

- Да не бойся, не приставал я в машине к твоей Дашке, она почти всю дорогу молчала.

- Слушай, она не моя!

- Рубас, если что, я в нашу звезду не влюбился, девочка прикольная, но не в моем вкусе.

- Дай ключи уже, а?

Матвей ухмыльнулся. Как и Женя, он без труда догадался, что происходит с другом. Но Антон реагировал на эту тему слишком остро, и продолжать разговор смысла не было. Поэтому Матвей вернул ключи от машины и на прощание похлопал Рублева по плечу.

Уже сидя за рулем, Антон передумал возвращаться домой, решив поработать над идеей Дашки в студии.

«Я еду писать музыку к песне, которую ты скинула. Если хочешь, приезжай в студию», - отправил он ей, хотя девушка не значилась «онлайн». Да он и сам не знал, зачем это делает. Но через некоторое время Даша появилась в сети и ответила, что скоро будет на месте.

С Дашей происходило все то же самое, что и с Антоном. Ее взбесило напускное безразличие Рублева, при этом она понимала, что парень не обязан воспринимать ее как-то иначе, чем солистку группы. Чем она руководствовалась, когда записала ему сообщение с песней? Да кто ж знает… Просто так почувствовала, сделав быстрее, чем успела все обдумать. А потом он позвал ее вместе поработать над кавером, и она согласилась.

Вот и какого хрена творится?

Когда она приехала, Рублёв сидел с гитарой, в двадцатый раз переслушивать оригинал песни. На голове у него была повязка, типа той, какую иногда надевают для занятий спортом. Антон часто делал так на репетициях, сам не зная зачем, просто привык.

- Почему ты выбрала эту песню? – спросил он вместо приветствия.

- Без понятия, - Дашка пожала плечами и уселась на подоконник. Тот самый, где они с Антоном сидели после первой репетиции. – Ты же не зависаешь на три часа, перебирая песни? По щелчку все делаешь?

- Да. Бывает, просто слышу песню и понимаю, как она может звучать по-другому.

- Какой у тебя был первый кавер?

- «Останусь». «Город 312». Я до этого играл без экспериментов, не решался отступать особо от оригинала. Но один раз попробовал – и все, теперь хочу только в своём видении. Кстати, был такой случай, я свою же музыку забыл, прикинь? Играю эту самую «Останусь», а в голове пустота, все мысли вылетели. Налажал знатно тогда…

Дашка рассмеялась, правда, не понимая, с чего это вдруг Рублёв решил откровенничать с ней. Но раз уж он начал, надо поддержать.

- А я один раз слова песни забыла, прямо на середине, - выпалила девушка в ответ. – Но ты не волнуйся, мне лет десять было, сейчас такого не случается. А тогда стыдно было перед педагогом, ужас просто.

- Ты сама не пишешь песни?

- Ой, нет, я не такая романтичная натура.

Антон оценивающе посмотрел на Дашку и позволил себе чуть дольше задержать на ней взгляд. Сегодня «звезда» была в летнем сарафане под туфли на завязках, которые видел на ней Антон в день их первой встречи. Сейчас девушка казалась ему невероятно нежной и милой, хотя он понимал – это обман. Самый настоящий. Такую энергетику, которая есть в Дашке, не спрятать под платьицем в цветочек. Да она и не старается прятать себя настоящую.

Ловко спрыгнув с подоконника, Даша предложила Рублеву «заняться тем, ради чего они здесь собрались». И черт, они оба покраснели на этой фразе, потому что чувствовали одно и то же. Только вот думали, что это не взаимно.

Когда Даша спела вживую, Антон был сражён ещё больше. Она все время смотрела на него, словно к нему и обращала слова песни. Он сидел, залипая на происходящее, и никакие мысленные подзатыльники уже не работали. А когда Даша покружилась на месте, отчего подол сарафана разлетелся, Антон понял, что находиться с ней вдвоем в одном помещении больше не может. Потому что за себя он уже не ручается.

Минут через двадцать Рублев сообщил, что пора сворачиваться, ведь сегодня – выходной, и он вообще не имел права дергать Дашу. Но той, казалось, и самой было в кайф приехать. (Рублеву казалось, а вот Дашка знала это наверняка). Когда они вышли из здания, Антон предложил подвезти ее, но девушка сразу отказалась.