И аллергия – лишь один пример из множества. «Переключению» поддаются также аддикции (пьянство/трезвость), степень близорукости, использование ведущей руки (левша/правша), могут изменяться или вовсе исчезать следы на теле – ожоги, шрамы и т. д. Субличности, как обнаружила логопед Кристи Ладлоу, влияли и на тембр голоса, а это сложно сделать даже великим певцам и актерам[61]. Гормонально зависимые циклы – например, менструации – могли не совпадать у разных субличностей, а значит, у их единого организма кровотечение случалось несколько раз в месяц. И даже все признаки диабета может демонстрировать только одна из личностей пациента[62].

Согласно проведенным исследованиям, с активацией каждой отдельно взятой личности изменяется и физиология человека: заболевания, биохимические показатели крови, пульс, давление, пациент может жаловаться на определенные недомогания. По некоторым свидетельствам, у отдельных наблюдаемых пациентов может меняться даже цвет радужной оболочки глаза.

Джо Диспенза, автор книги «Сам себе плацебо», утверждает, что при повторяющихся негативных мыслях головной мозг начинает воспринимать их за реальность и вызывает соответствующие изменения в теле. И действительно, научные исследования доказывают этот феномен.

Ганс Селье, венгерский физиолог, в 1930-х гг., изучая влияние гормонов на лабораторных крысах, обнаружил необычное явление. Крысы были разделены на две группы. Одной он вводил инъекции гормонов, а другой – солевой раствор. Через некоторое время Селье решил проверить, как работает гормональный препарат и произвел вскрытие крыс. Увиденное его поразило: у животных атрофировалась лимфатическая система, желудок и двенадцатиперстная кишка оказались испещренными язвами, а кора надпочечников сильно увеличилась. Удивительно, но такие же изменения были и у второй группы крыс. Селье сделал вывод: такие разрушительные последствия произошли не под влиянием гормонов. Крыс убивало что-то другое. Но что?

Селье подумал о том, что все эти изменения могли быть вызваны самим фактом инъекций – животные испытывали страх и мучения. И тогда ученый решил проверить свою догадку. Он взял новую партию крыс и погрузил их в атмосферу ужаса: держал на высоте, подносил к огню, заставлял до потери сил бегать по беговой дорожке. Когда Селье вновь сделал вскрытие, то увидел ту же картину, что и после первого эксперимента.

Работы венгерского ученого положили начало исследованиям влияния эмоционального и физического стресса на организм человека. В настоящее время проведено множество исследований и экспериментов, которые доказывают, что наши мысли влияют на состояние нашего организма[63]. К примеру, изучен так называемый «синдром разбитого сердца», или кардиомиопатия такоцубо, – нарушение работы сердца, вызванное стрессом, которое может привести к смерти. Человек может попросту умереть от страха и других негативных эмоций. Или еще пример: согласно исследованию, проведенному в 2020 г. английскими учеными, постоянные негативные мысли повышают риск болезни Альцгеймера и ухудшают когнитивные способности[64]. К сегодняшнему дню описано уже множество подобных психосоматических заболеваний – физиологических расстройств, развивающихся под влиянием психогенных факторов.

Получается, что сложившиеся паттерны нашей реальности – то обилие ярлыков, фильтров и убеждений, о которых мы говорили чуть выше, – сотворяют наше материальное бытие, оказывая воздействие и на физическое тело в частности.

А что, если?..

В этом контексте большой интерес представляет феномен стигматизации. Для большинства современных людей Запада понятие стигматов ассоциируется с нескромными фантазиями. В то же время эффекты плацебо (вера в наступление выздоровления) или ноцебо (вера в плохой исход) реально существуют и подтверждены наукой. Правильнее было бы сказать, что они доставляют дискомфорт и сильно мешают науке продолжать мыслить в традиционной парадигме. Но почему бы не рассмотреть стигматы как разновидность эффекта ноцебо, только более протяженного во времени, где фиксация на вере, убеждении и состоянии длится гораздо дольше, нежели в случае с принятием лекарства?

По утверждению большинства ученых-богословов, первым человеком, у которого спонтанно появлялись раны от распятия, был св. Франциск Ассизский, но после его смерти возникли сотни стигматиков. Вряд ли можно найти двух аскетов, чьи стигматы появляются одинаковым образом, однако все имеют одно общее свойство. Начиная от св. Франциска, у всех обнаруживались раны на ладонях и ногах в тех местах, где, по преданию, забивались гвозди при распятии Христа. Хотя это противоречит допущению о том, что стигматы могли быть посланы Богом. И вот почему. Как пишет парапсихолог Скотт Рого, преподаватель университета им. Дж. Ф. Кеннеди в городе Оринда (Калифорния), римляне пробивали гвоздями предплечье у кисти, а не саму кисть, и это подтверждают раскопанные останки времен Христа. Ладони с загнанными в них гвоздями не могли бы удержать вес тела на кресте.

Майкл Талбот в своей книге «Голографическая Вселенная» приводит множество впечатляющих исследований касаемо явления стигматизации и рассказывает о знаменитых стигматиках конца XIX – середины XX вв.:

• Джемма Гальгани (ум. в 1903 г. в Италии) была, наверное, самой известной женщиной-стигматиком в Европе, расположение ее ран точно соответствовало распятию;

• Тереза Нейман (ум. в 1962 г.) проживала в Баварии, ее стигмы тщательно изучались докторами. «Протуберанцы» на ладонях и ступнях Терезы выглядели очень натуралистично, в точности как раны от гвоздей – по мнению врачей, они были проекцией ран св. Франциска, только не постоянно открытыми, а периодически заживающими. Изменения в мягких тканях женщины были достаточно глубокими в остром периоде и затянуты мягкой мембрановидной тканью в фазе заживления;

• отец Пио (ум. в 1968 г.) был широко известен на своей родине, в Италии, – он имел глубокую стигму в боку, почти доходившую до внутренних органов, и сквозные стигмы в кистях рук.

Описывая эти случаи, Талбот задавался вопросами: какова роль самовнушения в стигматизации и имеем ли мы дело только с особенностями психики или с чем-то другим? Как справедливо отметил автор «Голографической Вселенной», во-первых, художники изображали сцены распятия Христа именно с гвоздями, проходившими через кисти рук – эта традиция сохранилась в искусстве с VIII в., – и св. Франциск, и последующие стигматики верили в подлинность картин, локализация и даже размеры ран соответствуют изображениям. Во-вторых, подлинные раны Христа (а не нарисованные) могли бы стать общим первоисточником, и тогда все стигматы точь-в-точь повторяли бы их и друг друга – но раны у разных людей имели отличия в форме, площади и расположении. Эту особенность заметил и подчеркнул Герберт Терстон – английский священник, написавший фундаментальный труд «Физические проявления мистицизма» (1952 г.) и еще несколько книг на ту же тематику. Позиция Терстона такова: стигматы – результат самовнушения, продукт психики, как и видения, посещавшие стигматиков. И в-третьих, врачи, обследовавшие людей со стигмами, отмечали, что среди них многие страдали от истерии. Терстон счел это дополнительным доказательством силы самоубеждения у тех, чья психика неустойчива и чрезмерно эмоциональна.