Мне захотелось врезать ему по башке. Но я сдержалась.

- Просто вышла прогуляться. Давно с тобой не болтали. Как дела, чем занимаешься?

Он уселся, поправляя шляпу.

- Как раз собирался немного размяться. Хочешь пойти со мной? Составишь компанию.

Я кивнула и положила руку на услужливо подставленный локоть.

Мы медленно шли по тропинке, я рассеянно разглядывала цветы. О чём бы таком с ним поговорить? Как-то не находилась ни одна тема. Наконец, меня осенило. Пользуясь случаем, может хоть узнаю что-то полезное.

- Слушай, Эд… а это будет очень нагло с моей стороны, если я попрошу тебя… Не расскажешь мне про свою бабушку побольше? Она такая… интересная женщина. Необычная.

- Хочешь сказать, с прибабахом? Можешь не стесняться, я прекрасно знаю, как с ней иногда тяжело. Но на самом деле она потрясающая! Удивительная! Ты просто не представляешь. Её сам король побаивается!

- Почему же… очень даже хорошо представляю.

- Что хочешь узнать? Например, могу тебе сказать, что она из очень древнего рода. Отец моей матери привёз её с Материка. Отвоевал на дуэли у двоих соперников и всю жизнь потом этим хвастался.

- С Материка?!

- А чему ты так удивляешься? Там до сих пор осталось несколько довольно процветающих княжеств. Они находятся под протекторатом Королевства Ледяных Островов. Хотя формально и независимы, но по сути мы для них играем роль метрополии – всё-таки, династия Стратагенетов после Великого Завоевания перенесла свой престол с Материка именно сюда. Впрочем, ходят слухи, что за последнее время некоторые тамошние дворянские Дома так разбогатели на морской торговле, что считают подобный расклад несправедливым. Бабка мотается туда-сюда по несколько раз в году и налаживает, так сказать, дипломатические связи. По сути, она – разведчик короля в стане возможного будущего противника.

- Ничего себе… - у меня голова пошла кругом от обилия политических интриг, в которых Эд, судя по всему, разбирался досконально. И теперь вываливал на меня всю эту информацию, желая покрасоваться.

- Теперь ты понимаешь – к её мнению стоит прислушиваться. Леди Кингстоун, герцогиня Бархатного Утёса – не выжившая из ума старуха, как некоторым может показаться. Она в свои годы ещё любому может дать прикурить.

‍​‌‌​​‌‌Поглощённая такой занимательной беседой, я совершенно забыла обо всём вокруг. Меж тем, мы углублялись всё дальше в сад – к тем его уголкам, где я редко бывала. Меня вдруг пронзило нехорошее предчувствие. Я подняла глаза на Эда.

- Слушай, а куда мы идём?

- Как куда? Я разве не сказал? Торнвуд оборудовал стрельбище в северной части сада. Посмотришь, как я стреляю из лука. Или тебе неинтересно?

С этими словами он указал вперёд, и я поняла, что совсем рядом, впереди деревья расступаются и за ними уже виднеется широкая утоптанная площадка, посыпанная песком. Какие-то мишени и чучела с начерченными на них красными кругами.

Ноги перестали меня слушаться. Я не могла сделать больше и шагу.

Стрельбище. Там же будут стрелять. Там же будут стрелы, да?!

Эд схватил меня за руку и потащил вперёд. Я ничего не успела сказать и не знала, как объяснить, что до смерти боюсь этого места.

Вот только оказалось, что на стрельбище мы не одни.

Рон стоял на дальнем краю площадки, обнажённый до пояса, и раз за разом всаживал длинные острые стрелы в соломенное чучело, разрисованное метками. Я видела его лицо в профиль – напряжённое, сосредоточенное. Рядом Торнвуд – одобрительно качает головой, время от времени что-то говорит ему тихо.

- Эд… Эд, я не хочу туда. Давай вернёмся?

- Чего это вдруг? Здесь не его личные владения. Ну-ка, пошли!

И он бесцеремонно потащил меня дальше. Я увидела вдруг отчётливо, что ему просто хочется позлить Рона. Похвастаться своей победой. Пусть даже такой маленькой, такой никчёмной. Много ли чести – подумаешь, одна мелкая надоедливая девчонка теперь путается под ногами у него, а не у брата… Но, кажется, даже это доставляло Эду радость – наконец-то ощутить превосходство.

Как же мне было противно всё это. Я думала, провалюсь сквозь землю. Что же делать?

Рон опустил лук. Заметил нас, наконец-то. Правда, на брата он не смотрел. Только на меня.

Нет, только не это… Снова идёт ко мне!

- Опасное место для прогулок, Рин.

Эд наклонился, поднял длинный изогнутый лук, прислонённый к одной из мишеней.

- А ты ей не указывай. Ты тут пока ещё не хозяин. Мы с Кэт хотим пострелять. Правда, Кэт?

Пожалуйста, пожалуйста, не смотри на меня так…

Я снова вспомнила сон. Он так ярко стоял у меня перед глазами! Я поняла, что сделаю всё, что угодно, чтобы он не сбылся.

Ну вот – значит, закрыть глаза на мгновение, сосчитать до трёх, глубоко вздохнуть… Вспомнить тон, которым мама разговаривала с отцом, когда они ссорились…

- Хватит мной командовать! Ты всегда ведешь себя со мной, как с маленькой девочкой! То дразнишь, то обзываешься… Тебе вечно не нравится всё, что я делаю! И знаешь, что? Если тебе так неприятно, что я тут – вот сам бы и уходил!

Кажется, у Торнвуда упала челюсть и глаза полезли на лоб. Даже Эд воззрился на меня так, будто я отрастила рога и превратилась в маленького дьяволёнка. Он, правда, обрёл дар речи первым.

- Ты слышал, что сказала моя дама? Кажется, теперь твоя очередь проваливать! И хочу тебя заверить…

- Заткнись, Эдди. Мне без разницы, чего ты там хочешь. Меня волнует только, чего хочет Рин. И почему. И раз она вдруг решила, что не хочет меня видеть… Что ж – значит, больше не будет.

Он аккуратно прислонил лук к мишени, подхватил рубашку, висевшую на деревянном заборчике, и, не глядя на меня, покинул стрельбище.

…У меня получилось. Он ушёл. Не сбудется этот ужасный сон. Никто не будет сломя голову бросаться под стрелы. Остальное не важно. Пусть теперь хоть все летят мне в грудь – мне абсолютно всё равно.

Я без сил опустилась на какое-то бревно и следующие два часа смотрела невидящими глазами на то, как Эд под скупые комментарии Торнвуда превращает манекены в ощетинившихся ежей.

Рон сдержал слово. Больше не подходил ко мне, не заговаривал и даже не смотрел в мою сторону.

Кошмары не прекратились, но по крайней мере в них больше не было его. Вместо этого была ужасающая пустота. И страшная головная боль наутро.

Так продолжалось целую неделю, за которую я старалась вообще не выходить лишний раз из комнаты.

На исходе этой недели Мэри привязалась ко мне с расспросами, почему еда на подносе, которую она исправно приносила три раза в день, остаётся нетронутой. Может, я тайком таскаю пирожки миссис Торнвуд?