хеттов и хурритов повозки и колесницы, по-видимому, запрягались только ослами и применялись в первую очередь для перевозки людей и грузов. Лишь с появлением индоевропейских воинов-марьянну стала использоваться лошадь, а на Ближнем Востоке появились боевые колесницы. Согласно описаниям Ригведы, эти колесницы были запряжены парой лошадей в ряд и управлялись двумя всадниками. Обычно утверждается, что где-то во II тысячелетии до н. э. хетты открыли процесс добычи и выплавки железа, хотя один железный кинжал был обнаружен в могиле, датируемой примерно 2500 г. до н. э. По сравнению с медью, золотом и бронзой культур Богини железное оружие, очевидно, оказалось более «эффективным». Само слово «железо», iron, может быть связано со словом «арийцы», поскольку оно тесно ассоциировалось с этими людьми, которым удавалось сохранять процесс его обработки в тайне в течение многих веков после его открытия. Египтяне эпохи неолита использовали метеоритное железо, которое они называли «металлом с неба». Возможно, именно эта параллель между железом (пусть даже земным, как теперь доказано наукой) и арийцами, привела к возникновению легенд об их небесном происхождении и идеи царской власти, ниспосланной свыше. Располагая, с одной стороны, монополией на железное оружие, а с другой – боевыми колесницами с их силой и скоростью (а также, вероятно, устрашающим воздействием на мирных горожан), индоевропейские захватчики обладали военной мощью, неизвестной на Ближнем Востоке до их появления.

Покоренных хаттов, должно быть, держали в страхе перед этой хорошо вооруженной кастой воинов, управлявшей их страной. Один хеттский закон гласил: «Если кто-либо воспротивится приговору царя, его дом будет разорен; если кто-либо оспаривает приговор высокопоставленного лица, ему отрубают голову».

До начала вторжений у хеттов еще не сложился письменный язык, по крайней мере тот, который применялся для записи мифов и литературных произведений. (Встречаются, впрочем, хеттские иероглифы, о которых я подробнее расскажу ниже.) Вступив по прибытии в контакт с аккадцами, они стали использовать аккадскую клинопись, основанную на шумерском письме. Хотя для записи многих своих мифов хетты пользовались аккадским языком, они заимствовали аккадскую манеру письма и для своего собственного языка. Именно хеттский язык является одним из самых ранних представителей индоевропейской языковой семьи. В древности этот язык был наиболее близок к санскриту, латыни и греческому. В настоящее время мы считаем его родственным немецкому, французскому, английскому, датскому и почти всем прочим европейским языкам.

Герни сообщает: «Принадлежность хеттского языка к индоевропейской языковой семье продемонстрировал в 1915 году чешский ученый Бедржих Грозный. Гипотеза о том, что во II тысячелетии до Рождества Христова население Малой Азии говорило на индоевропейском языке, показалась в то время невероятно смелой, и поначалу к ней отнеслись с большим недоверием; однако связь хеттского с другими языками этой семьи была доказана неоспоримо»[136].

Коренные жители Хатти, которые, возможно, были связаны с гораздо более древней культурой почитателей Богини в Чатал-Хююк, места, расположенного примерно в 200 километрах к югу от хеттской столицы Хаттуса, также видели в Богине свое верховное божество. Такие божества, как Ханнаханна[137], Хепат, Кубаба[138] и Великая Богиня Солнца Аринны, вероятно, уцелели от более древней религии Хатти. В некоторых текстах Богиня именовалась просто «Троном» – титул, прилагавшийся также к египетской Исиде.

Хотя в хеттских текстах есть свидетельства поклонения Индре, Митре и Варуне, хеттские мифы и рассказы об этих божествах пока не обнаружены. Горные боги грозы были хеттским нововведением, и в некоторых анатолийских текстах проявляется отношение к этим новым мужским божествам. В надписях царя Анитты[139], одного из первых хеттских правителей, в качестве верховного божества упоминается бог грозы Тару. Однако столетия спустя в городе Аринна, который до сих пор не локализован, однако, как утверждается, находился в одном дне пути от Хаттуса, ситуация уже совсем иная. Анализируя тексты Богазкёйского архива, Герни отмечает, что «в Аринне верховным божеством была солнечная богиня Вурусему; бог грозы занимал второе место в пантеоне как ее супруг; почитались также их дочери Мецулла и Хулла и внучка Цинтухи»[140].

Некоторые тексты описывают ритуалы, совершаемые хеттскими царицами в честь Богини Солнца Аринны, показывая тем самым, что царица также выступала в роли верховной жрицы этой Богини. Как я уже упоминала выше, тесная связь хеттских цариц с Богиней Солнца предполагает, что когда-то вторгшиеся индоевропейцы, возможно, получали признание народа и законные права на царскую власть, вступая в браки с хаттскими жрицами, бывшими наследницами престола по материнской линии. По словам Герни, хеттские цари поддерживали местные святилища, «сохраняя, однако, за собой роль верховного жреца государства»[141].

Здесь мы снова встречаемся с мифом об убийстве дракона. Хеттский царь Мурсили II направил в несколько городов послание с указанием отмечать праздники в честь бога грозы. В том же послании он упомянул о самом крупном торжестве подобного рода, которое проводилось в столице Хаттуса, в мавзолее Богини по имени Лелвани. На этих праздниках либо вспоминалось, либо разыгрывалось ритуальное сражение, вероятно, очень похожее на битву между Хором и Сетом в Египте. Это был поединок между богом грозы и драконом Иллуянкой. Не исключено даже, что сам Мурсили в качестве царя принимал участие в этой драме, возможно, в роли бога грозы – но, скорее, в роли другого героя легенды, юноши по имени Хупасияс, который, переспав с Богиней по имени Инара, набрался достаточно сил, чтобы помочь богу грозы победить дракона. Рассказ о том, как Хупасияс обрел могущество, занимаясь любовью с Богиней, мог разыгрываться ежегодно как ритуал священного брака, во многом напоминавший сексуальные обряды, описанные в текстах Шумера и Вавилона, о чем будет рассказано подробнее в главе 6. В этих странах царь выступал в роли сына/любовника верховной жрицы Богини, которая затем наделяла его правами на царскую власть. Если это действительно так, то это подкрепляет предположение, согласно которому индоевропейские цари могли вступать в брачные союзы с хаттскими жрицами, чтобы узаконить свой статус. Имя дракона, Иллуянка, может иметь отношение к Богине Лелвани. Дракона в конце концов убили, как Мардук убил Богиню Тиамат, символом которой тоже был дракон. Случайно ли, что праздник проходил не в храме Лелвани, а в Ее мавзолее?

Имя хеттского бога Тару иногда связывают с хеттским словом tarh – «побеждать», «завоевывать». На санскрите тура значит «могущественный», а в Индии Тура Шах – еще одно из имен Индры. Это слово, возможно, дошло до наших дней в словах taurus и toros, то есть «бык». Но оно также может быть связано с горами, как Хор, Хур или Хара. Помимо того факта, что один из важнейших горных хребтов в Анатолии называется Таврскими горами, а одна из его самых высоких вершин –