Мейс прожевала кусочек хлеба с оливками и попыталась изобразить удивление:

– Серьезно? Ключ к чему?

– Мы не знаем.

– Отпечатки?

– Да.

– Толливер?

– И снова да… а откуда ты знаешь?

– Если она его отправила, ей пришлось за него браться.

– А зачем ты сегодня заезжала к этому слизняку Биндеру?

Мейс отпила полбокала вина, потом поставила его на стол.

– Бет, ты отправила за мной слежку?

– Я бы не стала называть это слежкой.

– И какой хренью ты бы это назвала?

– Я держала тебя под присмотром.

– Присмотром? Неужели мир за эти два года так изменился, что за мной нужно присматривать?

– Бет!

Сестры обернулись и увидели стоящего рядом мэра, за которым выстроилась его свита. Мэр был молод, неплохо выглядел и, по большому счету, хорошо работал на благо города. Однако он был хитрым политиканом, и личность, о которой он беспокоился больше всего, каждое утро смотрела на него из зеркала.

– Привет, мэр. Помните мою сестру?

Они пожали друг другу руки. Мэр наклонился и негромко сказал:

– Рад вас видеть. Дайте знать, если могу чем-то помочь. Именно так. Берегите себя. И держитесь подальше от неприятностей.

Все эти фразы произносились без пауз и настолько плавно, что Мейс засомневалась, перевел ли мужчина хоть раз дыхание и слышит ли он, что именно говорит.

Мэр выпрямился.

– Выбрались на девичник, верно?

– Вроде того, – ответила Бет.

– Превосходно. Как наши дела с Толливер?

– Вам звонили?

– Мне всегда звонят, но я знаю, на какие звонки нужно обращать внимание.

– И такие были?

– Просто держите меня в курсе.

– У нас есть прогресс. Как только я буду знать больше, тут же сообщу вам.

– Очень хорошо.

– А что с тем, другим делом?

– О, верно… Простите. Не мой уровень.

Мэр повернулся и ушел так же быстро, как появился. Его помощники последовали за своим вождем, продолжая разговаривать по телефонам, – несомненно, с очень важными людьми.

– Этот парень будет сидеть в своем кресле всю жизнь, – заметила Мейс.

– Определенно намного дольше меня, – согласилась Бет.

– Итак, вернемся к присмотру.

Бет игриво собрала глаза в кучку.

– Я думала, это празднование…

– Отлично, но мне нужен еще бокал вина. Чтобы отпраздновать присмотр.

– Нет, одного достаточно. А еще тебе придется хорошенько поесть, вдоволь подышать свежим воздухом и только потом садиться на мотоцикл.

– И все это время я думала, что мамочка живет за Мидлбергом…

– Мейс, пожалуйста.

– Я больше не буду тебя смущать.

– Я не о том. Вождение в нетрезвом состоянии отправит тебя обратно.

– Тогда давай сделаем заказ, а то я напьюсь, и тебе придется проводить тест на трезвость прямо за столом.

Еда была превосходной, обслуживание – заботливым, а люди, подходившие поздороваться с Шефом – всего с десяток, не больше, – были вполне вежливы, если только не жаловались или подхалимствовали.

– Ты популярна, – заметила Мейс. – Могу представить, что здесь творилось бы, если б ты была в форме.

– Возможно, я слишком популярна.

– Что?

– Пока не смотри туда, но к нам идет наш любимый прокурор.

– Вот черт, а во мне всего один бокал вина и ни грана запрещенных веществ за весь день…

Они обернулись навстречу Моне Данфорт, которая уверенным шагом шла к их столику.

На этой даме было платье, на вид стоившее больше, чем «Дукати» Мейс. Прическа и макияж безупречны, украшения подобраны со вкусом, но достаточно заметны, чтобы удержать вау-фактор. Образ портило лишь выражение лица. Для красивой женщины Мона Данфорт могла выглядеть очень неприятно.

– Привет, Мона, – любезно произнесла Бет.

Прокурор выдернула стул из-за соседнего стола, даже не потрудившись посмотреть, занят ли тот кем-то другим, и уселась.

– Нам нужно поговорить.

Заявление было обращено к Бет, но Мейс ответила первой:

– Мони, ты правда научилась это делать? Поздравляю.

Данфорт даже не посмотрела на нее.

– Тебя это не касается.

Мейс уже заготовила ответную шпильку, но Бет толкнула ее под столом ногой:

– Могу предположить, что речь идет о смерти Джейми Мелдона.

– С чего бы мне еще тут сидеть?

– Знаешь, Мона, мы вообще-то в одной команде. Полиция, прокуратура… Чувствуешь закономерность?

– Я слышала, тебя выпихнули из этого расследования.

– Не успела даже на гильзу наступить. Поговори с мэром. Вы с ним только что разминулись. Или с ЦРУ – Лэнгли наверняка с удовольствием введет тебя в курс дела.

Мейс, не зная, о чем идет речь, напряженно следила за диалогом, будто наблюдая за состязанием, где один из участников может отправиться домой весь в крови.

– Один из моих людей был убит на территории, находящейся под твоей юрисдикцией. И ты не собираешься с этим ничего делать?

– Я не говорила, что не собираюсь. Но раз уж мы затронули эту тему, чего именно ты от меня хочешь?

Мона недоверчиво посмотрела на нее.

– Ты спрашиваешь у меня, как тебе делать свою работу?

– Я знаю, что ты много лет умирала от желания поучить меня. Вот твой шанс. Приступай. – Бет откинулась назад и изобразила оживленное внимание.

– Поверить не могу. Я же не коп.

– Но ты временно возглавляешь крупнейшую прокуратуру страны, не считая Минюста. Поэтому если у тебя нет никаких предложений, как мне делать свою работу, позволь немного помочь тебе с твоей.

– Да неужели? – огрызнулась Мона.

– Ты разозлилась, что дело забрали у столичной полиции? В любом случае, поскольку Джейми технически был федеральным служащим, его убийство подпадает под юрисдикцию ФБР. В обычных условиях мы их поддерживали бы, но по каким-то причинам на нас надели намордник. Поэтому вот что ты можешь сделать. Поговори со своими контактами в Верховном суде и выясни, почему нас выкинули из расследования. Поговори с юрисконсультами Бюро и задай тот же вопрос. А оттуда уже недалеко до разведывательного сообщества. Мне намекнули, что это игра ЦРУ, но я не верю всему, что мне рассказывают. Возможно, это внутренняя безопасность. Ты знакома с людьми оттуда; собственно, только на прошлой неделе в «Пост» была твоя фотография вместе с директором МВБ, в разделе «Стиль». Ты была в платье с потрясающим декольте, а он стоял рядом и пускал слюни. Уверена, его жена тоже в восторге от этого снимка. И когда ты соберешь все в большую красивую коробку с красным бантом и принесешь ее мне, я возьмусь за дело. Что думаешь?