Она сказала последнюю фразу и громко вздохнула в трубку. Что там произошло? Вика стояла рядом и вслушивалась в наш с Эллой разговор.

— Руслан, Вика с тобой?

— Да, она рядом. Что случилось?

Я одной рукой прижал Вику к себе, защищая от свежего утреннего ветра, а она положила голову мне на грудь, приобнимая меня. Остановись мгновение, стоял бы так вечность.

— Не знаю, ребята, во что вы там вляпались и кому перешли дорогу, но страдает наша редакция. Окна это еще цветочки. Значит так, Фирсов, ко мне домой ночью приезжали люди и, видимо, по твою душу, хотели видеть тебя ненаглядного.

Я молчал и слушал свое начальство, а сердце начинало бешено колотиться.

— Когда я сказала, что у меня с тобой нет связи, они просили передать тебе, что если ты не свяжешься в ближайшие дни, сам знаешь с кем, тогда они в щепки разнесут сначала редакцию, потом будут действовать более жестко.

Повисла пауза, неужели я так подставил всех.

— Значит так, берете ноги в руки и возвращаетесь в город, это журналистское расследование закрываем. Связываешься, не знаю с кем, и выпрашиваешь прощение у всех, кому вы насолили. И передай Кругловой, это ее тоже касается. Чтобы меня посреди ночи будили какие-то отморозки… это что за решение проблем?

— Элла, мне, кажется, они так запугивают.

— Запугивают? Фирсов, я годами создавала редакцию, я сутками не спала, потратила кучу здоровья, денег и сил, чтобы меня так запугивали? Фирсов, ты, наверное, забыл, что мы гламурный журнал, пишем о светской жизни. Я не хочу, чтобы завтра о вас написали в криминальных новостях. Значит так, если не появитесь завтра в городе, можешь писать заявление по собственному.

— Хорошо, Элла. Тогда считай, что я уже уволился, и Круглова тоже.

Вика ошарашено посмотрела на меня непонимающим взглядом.

— Фирсов, я тебе сказала, быстро садитесь на самолет и прилетайте в город. Это не шутки. И не нужно меня запугивать своим увольнением. Мне проблемы не нужны.

— Проблем не будет … но больше мы у тебя работать не будем. И еще, сможешь напоследок узнать у своего информатора, где сейчас Илона Красина.

Спросил я, надеясь на адекватный ответ.

— Даже не собираюсь больше грязнуть в этом деле. И вам не советую. Не думаешь о себе, подумай о бедной девочке.

Сказала начальница и повесила трубку. Вика отошла от меня, ничего не спрашивая. А я вставил старую симку в телефон и набрал знакомый номер.

— Константин …

Грубый голос Константина послышался в трубке телефона.

— Не думал, что ты так быстро объявишься, ждал твоего звонка завтра.

Рассмеялся он, а я сжал кулаки и посмотрел на Вику, в глазах которой застыли слезы.

Вика.

Земля уходила из-под ног, а сердце выпрыгивало из груди. Фирсов, что же ты задумал. Первый шок от разговора Руслана с Эллой прошел, но увы, я лишь слышала обрывки фраз, из которых сделала вывод, что в редакции мы больше не работаем. И это за нас обоих решил Фирсов. А сейчас он стоит в шаге от меня и с напряженным лицом слушает, что говорит ему Константин. Да, получается, мы сами принесем себя на блюдечке с голубой каемочкой. И все эти погони и спасения наших жизней, все было бессмысленно, у нас не было рычагов давления на этого бандита.

Фирсов не сводил с меня взгляда, продолжая слушать Константина. А я с каждой минутой надеялась, что он сможет удачно разрешить ситуацию. Надеялась я зря. Фирсов включил громкую связь.

— Значит так, через полчаса мои ребята заберут вас от гостиницы, в которой вы жили. И без глупостей. У нас предстоит долгий разговор.

— Но…

— Без всяких но. Вы оба сегодня явитесь ко мне, иначе мои ребята будут действовать более жестко. Мне нужны гарантии, а твоя гарантия — эта рыжая напарница.

Пробасил он и сбросил звонок, а я увидела, как побелели костяшки пальцев Руслана, державших телефон. Я подошла ближе и прижалась к нему, понимая, что у нас есть полчаса, чтобы придумать хоть какой-то выход. Он начал гладить меня по волосам, перебирая рыжие кудри. Все это происходило без слов, лишь напряжение витало в воздухе, казалось, все искрилось.

— Давай позвоним Вавилову.

Снова предложила я, первое, что пришло в голову. А Руслан лишь отрицательно покачал головой.

— Нет, Вика, игры закончились. Мы закрываем эту ситуацию…

— Вот наивный, ты думаешь, он нас отпустит? Даже если мы будем на коленях извиняться, за то, что знаем о его двойной игре, он нас не выпустит живыми. Руслан очнись, ты не можешь быть рыцарем и поехать к нему, защищая всех нас.

— К Элле приезжали какие-то отморозки. Вика, они не остановятся, ты хочешь, чтобы ситуация достигла своего пика и кто-то серьезно пострадал, мы или ребята из редакции. Нет, наигрались, пора остановиться. Я не могу рисковать тобой. Ты же снова предлагаешь, звонить Вавилову, что ты ему скажешь? Мы это уже с тобой обсуждали. Такие люди, как Вавилов не будут слушать бездоказательные предположения двух журналистов.

Руслан отошел от меня, расправляя плечи и разминая руки, и громко выругался.

— И поэтому, нам нужно бежать, спотыкаясь к Константину? Ну, уж нет…

Руслан взглянул на часы.

— Через двадцать пять минут мы будем у гостиницы.

Больше я не находила аргументов, как нам выпутаться из всего этого, а Фирсов все продолжал молчать, играет в героя. Я всматривалась в окно, сидя на заднем сидении такси, которое мчало нас к гостинице. Руслан сидит рядом и сжимает мою руку все также с угрюмым лицом, погруженный в свои мысли. А я пытаюсь хоть как-то рационально думать. Конечно, Фирсов мне передал не весь диалог с Константином, но что-то его сильно огорчило, даже больше, чем предстоящий визит в логово бандитов. Не хочет меня расстраивать или пугать.

Возле гостиницы мы увидели припаркованный темный внедорожник. Было сразу понятно, что это за нами. Не успели мы выйти из такси, как один из людей Константина приоткрыл для нас дверь автомобиля.

— А мы вас заждались…

Процедил он сквозь зубы и липким взглядом прошелся по мне. Руслан крепче сжал мою руку и протиснулся мимо бандита, помогая мне усесться в машине.

— Телефоны сюда и не глупите.

Мощные руки потянулись к нам и выхватили последнюю надежду.

— Думаю, они вам не пригодятся, ближайшее время это точно.

Сказал водитель и смех разразился в салоне, от которого мне стало совсем не хорошо.

— Не волнуйся, мы поговорим, и он нас обязательно отпустит.

Шептал мне