— Здесь ты можешь меня уже поставить на землю! — не смотрит мне в глаза, отводит взгляд.

Не умерли твои чувства, Милада, что бы ты ни говорила. Твое тело никогда не умело лгать.

— Обхвати меня за шею, я дверь открою, — спорить Милада не стала, она всегда чувствовала, когда нужно уступить. Удерживая ее на весу одной рукой, открываю пассажирскую дверь. Усадив на сиденье, не сразу убираю руки. Застываю над ее лицом. Так близко к ней я не был два года. Чуть подавшись вперед, можно коснуться губ, вновь ощутить их пьянящий вкус. От одной мысли кровь притекает в голову… нет, не в голову.

— Сама пристегнешься? — отодвигаюсь на безопасное расстояние от Милады, я был в шаге от того, чтобы ее поцеловать. Поцеловал бы – и откатился к первоначальной точке. Не готова она меня принять. Приходится напоминать себе: «запасись терпением». Только нет его. Нужна она мне больше, чем воздух.

Милада молча хватается за ремень безопасности, закрываю дверь, отрезаю путь к безумству. Сладкому и желанному безумству. Многое бы отдал, чтобы повернуть время вспять…

Вдыхая морозный воздух полной грудью, беру свои чувства под контроль. Сажусь в машину, легкие наполняются ее ароматом. Зря глотал холодный воздух.

— Иван говорит, Варю к педиатру на осмотр нужно отвезти, — выбираю безопасную тему.

— Да, через два дня прием, — смотрит вперед, а я краем глаза улавливаю малейшее изменение мимики на ее лице.

— Плановый осмотр или есть повод беспокоиться? — Иван уже сказал, что плановый, но мне не нужна тишина в машине, только не с Миладой.

— Плановый.

— Можно вас с Варей отвезти к врачу? Я хотел бы поприсутствовать, — вторгаюсь на запрещенную пока территорию.

Ну давай, соглашайся, сделай еще один небольшой шаг мне навстречу! Тормозим у светофора, Милада разворачивается ко мне.

— Скорее всего, мама и Борис пойдут с нами, — произносит ровным тоном, но следит за моей реакцией. При упоминании Стеши забрало падает, но я держу лицо.

— Значит, поедут с нами, — мне нет дела до ее матери, моя цель – Милада и Варя. Я с кем угодно найду общий язык, лишь бы вернуться в ее близкий круг, из которого когда-то сам себя удалил.

Слова вылетают из головы. Мир за кузовом автомобиля перестает существовать. Сидим и смотрим в глаза друг другу. Многозначительное молчание… которое прерывает сигнал гудка.

Точно, светофор!

— Глеб, я эти дни много думала… — ее тон заставляет напрячься. Снижаю скорость. — Неважно, что произошло между нами, оставим это в прошлом, — не спешу радоваться. Это ведь Милада, она предупреждала когда-то, что не умеет прощать. Надеюсь, меня когда-то простит, но не сегодня. Сейчас она точно собирается сказать не то, о чем я думаю. — У нас есть дочь, мы должны думать о ее счастье, — киваю головой, не отрывая взгляда от заснеженной дороги. — Приходи и навещай Варю, когда у тебя будет свободное время, только меня ставь в известность…

Глава 42

Глеб

Когда будет свободное время? Для вас я всегда свободен!

Смотрю перед собой и ничего не вижу. Хапнул дозу адреналина на ровном месте. Не ожидал, что Милада сделает такой огромный шаг мне навстречу. Она всегда была другой, нетипичной женщиной, с первой встречи подкупало наличие ума и характера. Природная красота прилагалась огромным бонусом.

Сигнал слева вырывает меня из эмоционального нокаута. Чуть не зацепил машину. Теперь я смогу приходить к Варе, видеть хоть каждый день Миладу, общаться с ними…

— Хорошо, — отвечаю на последнюю реплику.

Получается равнодушно, на самом деле у меня эмоциональный передоз. Накрыло меня от ее предложения.

— Ты же понимаешь, что одного-двух раз в неделю мне будет недостаточно, чтобы видеться и общаться с вами? — притормаживаю на очередном светофоре, разворачиваюсь к ней.

— Речь только о Варе, Глеб, — включает строгую тетку. Мне все равно, каким тоном она со мной разговаривает, обратно Милада уже не повернет, не в ее характере.

— Если мы будем поддерживать теплые дружеские отношения – это благотворно скажется на Варе, — со знанием дела. Когда-то такой вариант предлагала нам с бывшей женой психолог…

— Насчет теплых и дружеских говорить пока рано, как друг ты меня не устраиваешь, — царапает нутро своим категоричным ответом. Светофор загорелся зеленым, приходится трогаться, чтобы не задерживать других водителей.

Конечно, меня задевают ее слова. Два года назад мы были любовниками: сумасшедшая страсть, безумство, любовь. Я готов был Миладу во всем поддерживать, но я не стал ее другом. Помню, как злился и ревновал, когда она бегала в больницу к Ивану, чтобы поговорить по душам, обсудить обиды на родителей. До сих пор не могу понять, как он мог спать рядом с ней всю ночь. Просто спать, не позволяя себе ничего лишнего. А ведь он любил ее не меньше моего…

Сложно воевать с образом идеального друга. Я никогда не смогу стать таким, как Иван. Не смогу прижимать ее к себе во сне, не смея поцеловать. Я голову теряю рядом с ней.

— Значит, я буду тебе больше, чем просто друг, — твердо произношу. Скрещиваем наши взгляды.

— Тихомиров… — на миг выдает свое волнение, но тут же берет себя в руки. — Ты никогда не был мечтателем, не тот возраст, чтобы начинать верить в чудеса.

— Ты не можешь запретить мне тебя любить, — первым отвожу взгляд, мы как раз подъехали к больнице, нужно припарковаться.

Милада молчит, но у меня нет ни капли сомнений, что она думает о моих словах. Не перегорело у нее, не могло просто!

Выхожу из машины, ключи в руке.

— Нажмешь на сигналку, — передаю ключи Миладе. Пропуская мимо ушей ее упрямое «я сама могу», подхватываю на руки. — Помнишь день свадьбы? Тогда ты не упиралась, — направляясь к широкому стеклянному входу.

— Помню, но с того момента многое изменилось. Но главное, что я не хочу возвращаться в то время, не хочу повторения, — каждое ее слово вонзается в тело острым, заточенным с двух сторон лезвием. — Я разлюбила тебя, Глеб. Теперь мы только родители Вари.

— Посмотрим, — горло сдавливает от бессильной злобы – в первую очередь на себя.

Ее лечащий врач нас уже ждет. Мы сразу попадает в перевязочную, где