— Если так, то результат можно выбросить на помойку. Еще один-два раза, и она привыкнет. Иначе бы у нас все маги ходили шрамированные ради увеличения силы.

— Может, она просто упала и поранилась? Уже после слияния с силой тьмагов, — предположила профессор Алгени.

— Ага. И вы верите, что слабосилка смогла пропустить через себя три мощных потока без дополнительного стимула?

— А если ее резерв изменился? Я могу посмотреть…

Да, она может. Смотрела уже. Только сейчас я не сумела бы выстроить стену при всем желании, но и желания такого не было. Пусть узнают. Пусть поймут. Плевать.

— Ни к чему, — оборвал порыв целительницы мэтр Кобэ. — Даже если раскачка есть, при таких показателях она минимальна. Нам нужно другое…

— Не понимаю, из-за чего такой переполох, — вмешался новый голос. Людей я по-прежнему не различала, только блуждающие по лазарету кляксы. — Мы же хотели проверить реакцию тьмагов. И проверили. Присутствие девочки — случайность.

— Но если бы результат подтвердился…

— Может, обсудите все в другом месте? — перебила Алгени.

— Вы правы, — согласился Кобэ. — Но Валборг я забираю. Влейте в нее все, что нужно.

Вливать не пришлось. Я сама вяла стакан, едва она наполнила его эликсиром. Затем второй. И сама встала и пошла за обретшей четкие очертания фигурой Кобэ, проигнорировав оклик целительницы:

— Рука!

К демонам руку. Сама потом залечу. Или оставлю — как напоминание, что мне уже никогда не отделаться от Тьмы.

Тьма по городу идет…

И я снова слышала ее поступь за спиной.

* * *

— Ты все слышала, — констатировал мэтр Кобэ, едва мы остались с ним один на один в каком-то кабинете.

На дорогу я особого внимания не обращала, но, похоже, меня привели в преподавательское крыло.

Я кивнула и без всякого интереса огляделась. Стены, книги, кресла, стол. Ничего нового.

— Как ты оказалась на улице?

— Парни попросили помочь с иллюзией.

Почти правда, просто без нюансов вроде того, что я сама за ними увязалась.

— Ты почувствовала угрозу? — продолжил мэтр.

— Кто-то сказал про чернь. Что она близко. Потом Монсон упал. И другие.

Тоже правда. А о том, что я упала первой, можно не упоминать.

— Ты попросила их поделиться силой?

— Мы не разговаривали. Я начала плести, а потом почувствовала их потоки.

Точнее поняла, что вытягиваю их магию.

— Откуда знаешь это плетение?

Да, сеть я выбрала сложную, но не суперсекретную.

— Дед научил.

Кобэ угрожающе подался вперед и уперся руками в стол:

— Причинять себе боль ради кратковременного скачка в силе тоже дед научил?

— Это не запрещено, — пожала я плечами.

— Идиотка! Может, и наркоту попробуешь? Говорят, некоторые таблеточки действуют не хуже!

Я хмыкнула:

— А вот они запрещены.

— Боги… — Он шумно выдохнул, потер лоб и откинулся на спинку кресла. — Сколько раз ты это уже проворачивала?

— Хотите посчитать, сколько мне осталось до привыкания и притупления эффекта?

Думала, мэтр совсем психанет, но он только головой покачал:

— Точно идиотка. Запомни, боль — мера крайняя, предсмертная. Когда не остается другого выхода…

— А по-вашему, мы там не готовились к смерти? — не сдержалась я. — Пока стояли в ожидании черни. Зная, что за нашими спинами тысяча человек, а дальше, за стеной, весь город, и мы — первая преграда. Думаете, мы рассчитывали выжить? Серьезно?

— Вам ничего не угрожало… — нахмурился Кобэ.

Я вскочила. Сердце набирало ход, дыхание прерывалось, и я бы порадовалась, что эта дурацкая апатия улетучилась, если б не охватившая меня злость.

— Это вы знали, но не мы! Кому такое вообще в голову пришло? Вы бы еще устроили взрыв рядом с пережившим бомбежку! Знаете, каково это? Вы хоть бывали во Тьме?

— Да. А ты?

Я захлопнула рот и поняла, что чуть ли не забралась на стол, пока напирала на Кобэ.

— Сядь, — велел он. — И успокойся.

Я нехотя подчинилась, и мэтр продолжил:

— Парни знали, что будут проверки. Учитывая реакцию прежних тьмагов на близость Тьмы и черни, мы не имеем права рисковать. Да, они сильнее всех, кто бывал на границе раньше, но лучше убедиться во всем здесь и сейчас, чем лишиться всей группы в первом же рейде.

Глаза защипало, и я отвернулась.

Он не обязан был ничего мне объяснять, и все же объяснял, еще и на истерику мою реагировал относительно спокойно.

— Как вы смогли? — тихо спросила я. — Как сымитировали чернь?

— У военных есть… образцы.

Ну конечно. Уточнять, насколько живы эти образцы, я не стала. Лучше не знать.

Мы помолчали, и наконец мэтр вздохнул:

— Давай руку.

— Не надо. Я потом…

— Это приказ, Валборг.

Я медленно протянула через стол грязную окровавленную ладонь, и Кобэ, что-то бормоча себе под нос, сплел весьма недурственную для боевика целительскую схему. Порез очистился и затянулся за считанные секунды.

— Никогда больше, поняла?

Я в очередной раз кивнула.

— И завтра на занятии попробуешь повторить тот же щит сначала с одним, потом с двумя потоками.

Еще один кивок.

— Все. Свободна. Лестница направо по коридору, дверь внизу не заперта. Выйдешь как раз в сторону общаг.

Кабинет я покинула, не прощаясь, и даже пошла в указанном направлении, но до лестницы не добралась. К горлу подкатила тошнота, и, зажав рот рукой и оглядевшись, я нырнула в дверь со значком женской уборной. Добежала до раковины, согнулась и через пару минут бесплодных спазмов поняла, что стравить мне попросту нечего. Желудок болезненно сжимался, в груди все ныло, но из меня выходили только слезы.

Я стискивала скользкие края раковины и тихонько выла. Затем опустила взгляд на свое окровавленное платье, потянулась было к магии, но та забилась в угол и тоже поскуливала, словно побитый щенок.

«Прости, милая, прости».

Не думая и почти ничего не видя из-за слез, я задрала юбку, опустила грязный край в раковину и пустила воду. Затем нащупала брусок мыла.

Когда за спиной послышались шаги, пенная вода уже лилась через край, я вся была мокрая, а треклятое пятно не желало исчезать.

Я не оборачивалась, все терла и терла, сдирая кожу с костяшек.