Он выглядел довольно искренним.

Надо отметить, раскаяние делало его симпатичнее. Хотя, конечно, он и так был ничего: волосы темные, почти черные, прическа, правда, немного лохматая, но это его не портило. Даже наоборот… Глаза такие светлые, оказывается. Вроде и серые, цвета стали, а голову повернет, и они уже небесно-голубые… Или это голубой светозар делает их такими необычными. Может, он и вправду не хотел ей зла. Вот сейчас пришел предупредить об опасности.

– Иди, говорю, – сказала она уже мягче. И пояснила: – Не хочу, чтобы ты знал, где наш ночлег.

Антон встал.

– Меня, кстати, Антоном зовут, – уже развернувшись, чтобы уходить, пробормотал он. – Кать, а может, мы еще увидимся?

– Это каким образом? Или вы преследовать нас и дальше будете?

– А куда я денусь? – он остановился и посмотрел на Катю. – Как я отсюда домой попаду?

– Ой, только не надо на жалость давить! Нечего было с кем попало дружбу водить…

Антон вздохнул, но спорить не стал. «В общем-то, – подумалось ему, – она права». А Катя продолжала:

– Если будут новости, дай знать. Ухать как филин умеешь?

Антон кивнул.

– Ну вот, запоминай: три уханья – перерыв на счет раз, два, три – потом снова три уханья. И так три раза. Если буду рядом – приду. Если нет – значит, вы отстали и мне твои новости ни к чему. Понял? Антон кивнул. Потом, уже не оглядываясь, понуро побрел назад.

Катя еще долго в тишине переходов слышала его удаляющиеся шаги, потом медленно пошла в сторону зала с очагами.

– Что ему все-таки было надо?

Мысли то и дело возвращались к разговору со странным парнем, Антоном. Когда она думала, что он заодно с теми двумя ненормальными, все казалось просто и понятно: бандит – он везде бандит. Но сейчас…

Если он ее обманул – притворился добрым и заботливым, – то зачем? О том, что у нее нет посоха, она им говорила не раз, повторила только что, и повторила бы и без его признаний… Ей было настолько все непонятно, но в то же время так… приятно. Приятно, что кто-то о ней думает.

Поэтому она решила Ярославе о своей встрече ничего не говорить. Пока, по крайней мере.

Она вернулась к очагу, устроилась удобнее и почти сразу уснула: спокойно, глубоко, без сновидений. Так крепко, что не увидела и не почувствовала, как к ней приблизились две мужские тени, те самые, что недавно вели беседу в тайных переходах древнего города. Один из них, тот, что моложе, присел на одно колено.

– Она? – спросил.

Тень провела рукой над Катиным лицом, оно озарилось мерцающим светом.

– Сомнений нет, – отозвался Рус. – Это его дочь… И две могучие тени почтительно преклонили колени перед спящей крепким сном девочкой.

Глава 19

Встреча

Рано утром, когда еще не выпала роса на траву, место, где Катя и Ярослава, разорвав ткань темного морока, вывалились из перехода, осветилось бледно-синим светом: из образовавшегося провала на сухой ковер из прошлогодних иголок и листвы шагнули двое. Один из них, высокий светловолосый парень, наклонился над остатками остывшего костерка, дотронулся до обугленных камней.

– Вчера здесь были, – задумчиво вгляделся в темноту.

Второй, приземистый темноволосый паренек, присел рядом с ним, тоже дотронулся до остывшего очага.

– Переход здесь обрывается. Дальше шли сами.

– А костер чего разожгли?

Светловолосый поднялся, заправил руки за пояс:

– А кто ж знает…

– Может, что не так пошло?

– Верней всего…

Высокий потянулся в темноту между сосен, притянул к себе прозрачные серые тени, что столпились у корней векового дерева.

– А ну-ка сказывайте, чего видали? – обратился к ним.

Серой дымкой, сотканной из утренней сырости и неяркого еще света, колыхнулись тени, подвинулись, ширясь.

И вот перед двумя юношами стоят три полупрозрачных мужичка: шапки набок, короткие полушубки подпоясаны, сапоги потертые, исхоженные, а глаза острые, все подмечающие.

– Чавось не спится вам? – тот, что ближе, откашлялся в кулак и деловито подтянул пояс.

– Ведаете, кто я? – тихо спросил светловолосый. На что мужички, переглянувшись, кивнули:

– Знамо дело, ведаем. Ты – лесной хозяин, товарыш твой – речной. Ведаем и то, что коль позвали в час неурочный, значит, дело важное, нестерпимое.

– И то верно, – светловолосый кивнул, показал рукой на остывший костер, – давеча здесь двое стояли. Видали их?

Мужички медленно, с неохотой, кивнули:

– Видали. Девчонки две. Наследили много. Светловолосый переглянулся с товарищем:

– Какой тропой пошли?

– Знамо дело, медвежьей…

– Хозяин таежный встретился?

– Так-то и говорим – наследили ваши знакомицы: матушку-медведицу потревожили, с медвежонком.

– А потом?

Мужички молча принялись корябать землю носками сапог.

– Мы за то дар оставим, богатый, – светловолосый искоса глянул на товарища, тот порылся в мешке, достал краюху хлеба, положил на поваленный ствол рядом.

Дымчатые мужички зашевелились, деловито приосанились:

– Добро! Знакомицы ваши пошли к Старому граду, там, в ходах его тайных, и укрылись.

– Проведете?

Мужички переглянулись:

– Мы – хвоевики, до стен града проведем, а там – не наше владение, человечье. Там уж сами… Коль сговорились, то идемте, что ль.

И перед молодыми ребятами узкой лентой расстелился туман, уводя вглубь темной еще тайги. И ребята, не сговариваясь, побежали вперед.

* * *

Катя проснулась резко, словно вынырнула из накрывшей ее волны.

Села.

Посмотрела напротив: Ярушка еще крепко спала. Катя забеспокоилась: она чувствовала дрожание камней, еле уловимую вибрацию. И низкий утробный гул, исходивший от стен.

Хлопок, от которого уже и Ярослава подскочила:

– Это что это?!

Катя испуганно озиралась по сторонам.

– Понятия не имею, – но в голове мелькнуло предположение, что это проделки ведьмы, о которой предупреждал Антон.

– Вроде снизу откуда-то было? Да? – Ярослава наклонилась, торопливо собирая разложенные на ночлег вещи. Катя тоже сунула в мешок кафтан, которым укрывалась ночью, прислушалась: справа, со стороны колодца, отчетливо слышны были неспешные шаги, тихое, неторопливое пение.

И через мгновение из дальнего угла мелькнул огонек светозара, яркий, солнечный, и в ту же секунду в темном проеме показалась стройная девичья фигурка: темно-русые волосы, заплетенные в многочисленные тонкие косички, были собраны в высокий воинственный хвост, узкие брюки заправлены в высокие, до колен, сапоги-чулки со слегка загнутыми вверх носами, короткая рубашка без украшений, подпоясанная широким поясом, на бедрах – еще один пояс, больше похожий на набедренную повязку, с карманами, сумками и мешочками, привязанными к нему. Там же были закреплены кожаные ножны, из которых виднелась костяная рукоять короткого, сантиметров сорока или пятидесяти, узкого меча.

И это было не единственное оружие незнакомки: